- Леш, не сердись…

- Я не сержусь, я просто рассказываю, как дело было.Так зачем тебе эта база?

- А давай поедем туда в воскресенье, а? Я тоже хочувкусных шашлыков.

- Ладно, - невозмутимо согласился Леша, сделавпоследний глоток кофе, - поедем. Только объясни мне зачем. Про шашлыки я ужеслышал. Так зачем?

- Надо одного человека отловить и попробовать с нимпобеседовать.

- Так. Начинается. Ты же в отпуске! Или Коротковвсе-таки пролез к тебе, минуя мой заслон?

- Леш, это не по работе, это для диссертации. Он - отецдевочки, которую убили три года назад.

- А в Москве с ним поговорить никак нельзя?

- Не получается. Он много работает, приходит поздно иочень усталый. А по воскресеньям ездит с сыном на базу «Юг». Лешенька, нусмотри, как все здорово получится, мы с тобой поедем за город, там воздух,природа, шашлыки… А?

- Хорошо, поедем.

Он встал и отправился в комнату одеваться. Через пятнадцатьминут Настя закрыла за ним дверь и горестно вздохнула. Какой-то Лешка сегоднянедовольный, злой, нет его обычной шутливости и легкости. Хотя каким еще можетбыть мужчина, которого с утра накормили непропеченными оладьями неизвестнокакого вкуса… Был бы на его месте другой, не такой терпеливый и покладистый,так уже убил бы.

Настя уныло посмотрела на часы. Пять минут восьмого. Вкомпьютер лезть глупо, раньше десяти утра Лесников материалы не пришлет.Звонить Короткову в такое время неприлично. Нет, он, конечно, уже проснулся,как раз минут пять назад, но звонить домой в такую рань, чтобы сказать, чтоготова помочь, это уж совсем как-то… Можно подумать, она ему такую радостнуювесть сообщит, что он готов ее выслушать, хоть ночью разбуди! Нет, со звонкомКороткову тоже придется подождать. Материалы, которые сегодня она должна везтинаучному руководителю, давно уже поправлены, распечатаны и лежат в аккуратнойпапочке. Ну какая же бессмысленная глупость вставать так рано! Позавтракать,что ли?

Она достала из шкафа припрятанную тарелку со сгоревшимиоладьями, с сомнением и даже опаской ост мотрела кусочки жареного теста, взялаодин, надкусила. Господи, и как бедный Лешик это ел? Нет, вообще-то ничего,вкус и вправду вполне пристойный но консистенция явно никуда не годится. Она сотвращением посмотрела на плоды своих трудов и решила, что нечестно было бызаставлять Лешку мучиться, а самой поедать какую-нибудь вкуснятину. Долой мыслио гренках и омлете, будем до конца нести свой крест. Заварив себе зеленого чаю,Настя мужественно сжевала оладьи и решила оставшееся до начала рабочего днявремя посвятить кулинарным упражнениям. Достала кефир, муку, яйца, сахар, соду,уксус, чистую мисочку и со словами: «Ну, благословясь!» - принялась за дело.

В этот раз получилось значительно лучше. Настя учларекомендации мужа о том, что огонь должен быть меньше, а время приготовлениябольше. Ни одна партия не сгорела, тарелка наполнялась золотистыми пышнымиоладушками и она с тоской думала о том, что вот как же здорово все выходит, аесть это некому, а когда они остынут, все уже будет совсем не так…

В половине девятого зазвонил телефон.

- Не разбудил? - послышался угрюмый голос Короткова.

- Ты что, я как верная жена встала в шесть утра, вместес Лешкой, - радостно отрапортовала Настя.

- Слышь, подруга, ты как хочешь, а мы сейчас к тебезавалимся. И не смей мне врать, что ты куда-то уходишь. Жди, через десять минутбудем.

- Да пожалуйста, ради бога, - растерянно протянулаНастя. - А сколько вас?

- Двое. Я и маленький Заточный.

- Максим? - удивилась она.

А он- то тут каким боком? И почему Юрка с утра пораньше нена работу едет, а с Максимом общается?

- Ну, может, у твоего Ивана Алексеевича еще сыновьяесть, не знаю. Все, мы едем. Ты там чайничек поставь, а то мы с ног валимся.

Настя заметалась по кухне, соображая, как бы упаковатьоладьи, чтобы они сохранили тепло. Вот и удача! Нашлось кого угостить вкуснымиоладушками! Накрыла тарелку сверху миской, завернула в три полотенца, немногоподумала и отнесла в комнату, где засунула «это» в диван, между одеялами иподушками. Диван, правда, такого святотатства не одобрил и закрываться нехотел, но Насте удалось его уговорить.

Они появились ровно через десять минут, Юра Коротков сизмученным лицом и мешками под глазами и Максим Заточный, сияющий яркойголубизной глаз, свежестью и энергией. Вот что значит возраст! Юрка сказал, чтоони оба с ног валятся, так по Короткову это видно невооруженным глазом, а повиду молодого старлея и не скажешь. Настя решила с разговорами не лезть, сперванакормить гостей, а там видно будет. Она, как примерная хозяйка, усадила их застол, налила чай, подала оладьи, варенье и сметану. Но все-таки не утерпела испросила:

- Юр, а откуда ты знаешь, что мне не нужно никудауходить?

- А что, нужно? - откликнулся он с набитым ртом.

- Нет, не нужно, но мне интересно, откуда ты-то об этомзнаешь?

- Чистяков сказал. Мы тут неподалеку на трупе работали,а он мимо проезжал, нас увидел, остановился. Мы с половины пятого на местепроисшествия, не спамши не жрамши, уже в полуобмороке, ну, я и спросил твоегоблаговерного, будешь ли ты дома где-то через часок и можем ли мы заехать духперевести? Там еще работы непочатый край, передохнем малость, в себя придем - иназад.

С половины пятого. А ей приснилась милицейская сирена, ибыло это в 4.38. Так, может, не приснилась?

- Вы что, с сиреной ехали?

- Да нет, с чего ты взяла? - удивился Коротков. - Зачемсирена в такое время? Машин и так нет, дороги пустые. И вообще, я из дома ехал,меня из теплой постели выдернули, а на моем «Форде» сирены нет. Там, конечно,из округа понаехали, кто на своей машине, кто на служебной, но они женормальные люди, сирену среди ночи включать не стали бы.

Значит, все-таки приснилось. Как странно…

- А что за убийство? - осторожно поинтересовалась она.- Почему ты выезжал? И почему Максим? Он же в другом округе работает.

- Отстань, - сердито проговорил Юра. - Ты же не хочешь,чтобы к тебе приставали во время отпуска, вот и не задавай вопросов.

- Ну ладно, Юр, - примирительно сказала Настя, - недуйся. Рассказывай. Может, и я на что сгожусь.

- Погоди, доем.

Но доедать почти ничего не пришлось. Молодой старлейЗаточный на разговоры не отвлекался и ел быстрее. Горка пышных оладушекрастаяла так быстро, что Настя даже засомневалась, а была ли она вообще. Может,она приснилась ей, как и милицейская сирена?

Минут через пятнадцать, после третьей чашки чаю, гостирасслабились и даже слегка порозовели.

- Теть Насть, у вас тапочек не найдется? - почему-товиновато спросил Максим.