несмотря на его записку. Но Виго и не писал, что это срочное дело, доктор мог быть занят чьим−нибудь приступом или родами. Гранды Лазурного холма очень мнительны в вопросах здоровья, так что доктор разъезжает от особняка к особняку с утра до вечера, и каждый вызов — дело, не терпящее отлагательств.

Где же грабители могли взять его кровь?

Виго перебрал в памяти все дни с момента своего прибытия в Акадию и внезапно посмотрел на ладонь, на которой ещё видны были шрамы, оставшиеся после того, как он взломал дверь в комнату Оливии и поранил руку. Он сжал пальцы в кулак и медленно разжал, вспоминая, кто был с ним в тот вечер.

Морис, Оливия, слуги, Эмерт…

Куда делись бинты после того, как его ладонь перевязал Эмерт? Или это была Эми?

Он вспомнил прикосновения к его руке и подумал, что тогда они показались ему успокаивающими. Значит, это была Эми. И он даже усмехнулся этому выводу.

Кому она отдала бинты и рубашку? Нужно спросить её об этом. Той крови было бы вполне достаточно, если теория маэстро Фойгеля верна. Значит, кто−то из слуг всё−таки замешан…

Виго потёр лоб и внезапно подумал, что с того дня, как он принял лекарство Эмерта, то есть Эми, от головной боли, он больше не испытывал мучительных приступов. И даже перестал ненавидеть апельсиновый аромат ромний, и это… было странно.

Чёртов Морис с его странностями!

Виго попытался вспомнить те ощущения от приступов головной боли, которые его истязали, но от них не осталось даже следа в памяти. Наоборот, голова мыслила как никогда ясно. Зато вспомнился рассказ Эмерта о том, где он взял это лекарство.

Знахарка, которая живёт в Тиджуке…

Вот к кому им с Морисом нужно наведаться! Уж знахарки в Тиджуке — это и есть те самые джумалейские мамбо! Она точно знает, где можно купить боррачеро. А раз её знает Эми, то она может попросить знахарку рассказать ему всю правду… А он готов за неё щедро заплатить.

Виго достал из внутреннего кармана монету, которую подобрал в комнате Эмерта и положил её на стол. Сегодня, когда они были у Дельгадо, он видел точно такой же рисунок на диске из золота — календарь времён. И он невольно обратил внимание на то, как Эми спрашивала герцога об искусстве ольтеков. Её лицо было таким сосредоточенным, и потом у коляски, она была задумчива и расстроена. Как будто узнала или увидела что−то важное. И хотя она ему не сказала правды, но он и без этого всё почувствовал.

Почему она не сказала ему правды?

Он смотрел на монету и понимал, что, Эми не обязана была говорить. И понимал, что всё равно хочет знать ответ на этот вопрос. Не только на этот. Он хочет знать об этой девушке куда больше, чем она хочет ему рассказывать. И он хочет вытащить её из Тиджуки, вот только не знает как. Она слишком закрыта, слишком настороженна, это и не удивительно, учитывая, что ей пришлось пережить.

Виго медленно накрыл ладонью монету.

Откуда у неё эта монета? Что за тайну она скрывает?

И внезапно Виго стал перебирать в памяти всё связанное с Эмертом.

Так значит, это не Эмерт, а Эми видела чупакабру и бросила в неё серебряным подносом? Не испугалась и не лишилась чувств, хотя, по правда сказать, тварь была действительно страшной. А потом она сходила в университет, она принесла ему лекарство…

Виго вспомнил сегодняшнее хамство Джулиана в её адрес и недовольство Фернандо, оскорблённое молчание донны Виолетты и косые взгляды слуг. И хотя прямо ему никто ничего не сказал, но было ясно, что в доме её появление не одобряют абсолютно все.

И в этот момент Виго понял, что именно его настораживает и заставляет об этом думать.

Неопределённость.

А если завтра Эми уйдёт и не вернётся? Он ведь не знает даже, где она живёт и как её найти. Он не знает её адреса, а Тиджука — это как сельва, там не найдёшь того, кто не хочет быть найденным.

Осознание того, что эта девушка может внезапно исчезнуть из его жизни, а он не сможет её найти, стало источником беспокойства, и странной тревоги, которая поселилась в душе. И ему хотелось избавиться от этого гнетущего чувства.

Сегодня он чуть не убил Джулиана, едва сдержался. Причём понимал, что вовсе не слова об Оливии задели его так сильно. Вовсе нет. Его задело презрительное «мейстресс Вальдес», прозвучавшее из уст кузена, как оскорбление. И на него накатила такая волна злости, что он мог бы вышвырнуть Джулиана в окно одной рукой.

Ему нужно быть уверенным в том, что эта девушка никуда не пропадёт. Он так мало о ней знает! А значит…

… нужно узнать о ней всё. Но… деликатно.

Что же, Морис ему в этом поможет.

И с этой мыслью Виго спрятал монету в карман.

*Коагулянты − вещества способные вызывать или ускорять процесс объединения мелких взвешенных частиц в группировки, антикоагулянты обладают противоположными свойствами.

Глава 24. Изабель

Эмбер рассказала Морису обо всём, что нашла в газетах и, сделав наброски в своём блокноте, сыщик прихватил папку и уехал в редакцию. Выполнив все поручения сеньора Виго, Эмбер отправилась в свою комнату дожидаться темноты.

Ужинать со слугами она не стала, а прихватила немного еды с собой, потому что на кухне все просто глаз с неё не сводили, и казалось, мысли над головами служанок витали почти осязаемые.

Ни у одной из них не было сомнений в том, в каком качестве её пригласил в дом молодой хозяин. В этом не было ничего удивительного − гранды могли себе позволить не скрывать содержанок и амантэ, но селить их в одном доме с семьёй, было не принято. А поверить в то, что сеньор Виго нанял её именно для работы, ум служанок отказывался.

Но Эмбер твёрдо решила, что этой ночью непременно закончит свои дела в особняке. Оставаться здесь дольше становилось крайне опасно. Поэтому, пока сеньор Виго был занят, она несколько раз прошлась мимо подвала, осматривая дверь, но без серьёзного инструмента, её было не открыть. Дверь заколотили тремя толстыми досками, да ещё и приставили охрану, и к самой двери, и на этаже. Охрана теперь состояла не из гвардов Джулиана, которые больше красовались с оружием, а из настоящих кортесов под началом Джукко. И уж они−то глаз не спускали с коридора и дверей. Даже если ей