она у кого−нибудь из них. В гасиенду он решил съездить сам, возможно завтра, если поиски не увенчаются успехом.

Почему ему раньше не пришла в голову мысль, что Оливия, как и его мать, могла стать жертвой эйфайра? И осознание этого только порождало в его душе одну волну злости за другой. Почему он был так беспечен?

Хотя события всех этих дней и так сплелись в сплошной клубок загадок, но вот эту перемену в Оливии, когда она стала защищать эйфайров, он мог бы и уловить. Как он не обратил на неё внимания? Вернее обратил, но не сделал никаких выводов.

Он отдал Морису бразды правления в деле поиска Оливии и, отправив его в редакцию газеты, снабдил письмом, в котором просил редактора оказать ему содействие, как помощнику гранда сената в деле государственной важности. Это было не совсем законное письмо, но он решил, что в нынешних обстоятельствах, любая информация, которую добудет Морис, будет лучше, чем ничего.

И пока сыщик искал хоть какие−то следы Оливии, Виго написал несколько записок, велев Фернандо немедленно их разослать, принял управляющего с рудников и ещё несколько человек — хозяйственные дела не могли ждать завершения расследования. И лишь отпустив всех посетителей, он пригласил в кабинет сейфового мастера, потому что это дело требовало полной сосредоточенности. Он запер дверь и попросил маэстро Фойгеля говорить тише. В доме мог находиться помощник убийцы, и следовало вести себя осмотрительно.

Подозревать нужно всех.

На улице уже сгустились сумерки. И к этому моменту Оливию найти так и не удалось, но Виго уже и не надеялся. Со всеми драгоценностями из сейфа и своим возлюбленным она могла оказаться уже очень далеко.

И в том, что Доменик её не выдаст, Виго не сомневался.

Маэстро Фойгель терпеливо ждал аудиенции, и рассыпался в благодарностях, когда Виго, наконец, его принял. Сейфовый мастер оказался невысокого роста, в золотых очках, и всем своим обликом напоминал постаревшего ангелочка: пухлый, румяный, с блестящей розовой лысиной, обрамлённой понизу множеством седых кудрявых завитков.

Он поставил на пол огромный саквояж и ящичек с реактивами и, первым делом, оценил такие же реактивы в кабинете Виго. И его взгляд сразу же наполнился нескрываемым уважением, если не трепетом.

Поприветствовав хозяина дома, он принялся извиняться за то досадное недоразумение, которое позволило грабителям вскрыть сейф, но Виго остановил поток его сожалений:

−Так скажите, как так вышло с этой пластиной? Я был в своём уме и дверь сейфа никому не открывал. И я также не давал никому свою кровь для того, чтобы это сделать. Я хочу знать каким именно веществом его открыли? А то может семья Агиларов сильно переплатила за ваше «очень надёжное изделие»? — Виго процитировал то, что было написано на внутренней дверце сейфа рядом с шильдой Берга.

−Сеньор, я вижу, вы человек, разбирающийся в химии, − маэстро Фойгель указал рукой на пробирки и реактивы. — Поэтому, надеюсь, вы поймёте меня как специалист.

−Надеюсь, вы в должной мере оцените мой профессионализм и не попытаетесь ввести меня в заблуждение, − усмехнулся Виго. — Я вас слушаю. Как химик химика.

Маэстро Фойгель расположился напротив Виго и, достав, все необходимые принадлежности из саквояжа, взял в руки пластину.

−Это пластина−ключ. В её состав мы включаем специальное вещество, которое вступает в реакцию с вашей кровью в момент изготовления ключа.

−Что за вещество?

−Простите, это профессиональная тайна Бергов, и я не могу её раскрывать, − вздохнул маэстро Фойгель.

−Хорошо. Что дальше?

— Видите, − он достал из саквояжа другую пластину, и положил перед Виго, − вот эти насечки? Каждому открытию сейфа соответствует одна насечка, с которой взаимодействует замок, и механизм при закрытии переходит к следующей. А старая, как бы, сгорает. Как пистон. Мы делаем из свежего образца вашей крови состав, и наносим его, так же свежим, на все эти насечки. Он связывается с веществом на поверхности пластины и образует структуру — это и есть ключ. И эта пластина становится пригодна к использованию на столько открытий сейфа, сколько на ней насечек. Затем мы делаем новую.

−Сам механизм мне понятен, − кивнул Виго. − Мне не ясно, каким веществом вместо моей крови его смогли открыть?

−Мы тщательно исследовали то вещество, которое принёс маэстро Ортега, и я хочу со всей ответственностью заявить, что при его изготовлении всё−таки использовалась именно ваша кровь, − заговорщицки произнёс маэстро Фойгель, оглянувшись на дверь и немного понизив голос. − Просто её концентрация была очень низка, а к ней была подмешана, скорее всего, кровь другого человека, для объёма самого раствора, и что−то ещё, какое−то неизвестное вещество, которое воздействовало на все частицы, соединив их вместе и превратив в однородную структуру.

−Что за вещество?

−Сеньор де Агилар, мой опыт в химии уже более двадцати пяти лет, но я впервые вижу такое вещество. Это некий антикоагулянт* и коагулянт* одновременно, который не дал крови свернуться, но при этом, связал всё воедино. А ещё он, как будто скопировал вашу кровь и наложил её на чужую, дополнив собой. Я даже затрудняюсь дать этому свойству какое−то название из существующих. Это какое−то совершенно новое химическое явление, − произнёс маэстро Фойгель торжественно, так будто стоял на пороге грандиозного открытия. — И это какое−то совершенно удивительное вещество…

−Погодите! Погодите… — сеньор Виго встал, прошёлся по комнате и, потерев рукой лоб, повторил вслух: − «…Это удивительный состав…»

Маэстро Пласидо говорил именно так…

−Да, да! Вы правы, сеньор! Это действительно удивительный состав! — маэстро Фойгель тоже вскочил.

−На что он похож под микроскопом? — спросил Виго глядя на маэстро с прищуром.

−Простите мою поэтичность, но если говорить о крови… если говорить, об обычной свежей крови, то под микроскопом она выглядит, как россыпь гранатовых зёрен, − воодушевлённо воскликнул маэстро Фойгель и поправил очки на переносице. − Спустя какое−то время, кровь сворачивается, зёрна слипаются в сгустки, и даже через час вы бы не смогли открыть сейф этой засохшей кровью. Это исключает возможность использовать её без вашего ведома. Но! Но! Если говорить об этом составе, то, даже сейчас, спустя двое суток, он выглядит совершенно, как свежая живая кровь! Это невероятно! Под микроскопом она похожа на… на… − маэстро взмахнул руками, как дирижёр и воскликнул, − на гранатовое ожерелье! Ожерелье, в котором гранатовым зёрнам не дают слипнуться в комок тонкие полоски золота между ними. Наверное, это самое подходящее сравнение.

Маэстро Фойгель даже покраснел от собственного пыла.

−Полоски золота? — переспросил Виго. − И что вы думаете по этому