они в тонюсеньких курточках — кто в своей домашней, кто в летней армейской, в летних берцах, с автоматами на бельевой веревке вместо ремня и парой магазинов. Как отловили их по распоряжению республиканской власти в студенческих аудиториях, на улицах, в подъездах, в кафе, так и отправили на фронт в чем были или наспех приобули-приодели во что попалось под руку. А под руку попалось скудно — основное тыловики толкнули на рынок в свои лавки, магазинчики, склады. Вот им великий грех было не привезти тёплое бельё и продукты — реально голодали мужики. Потом при наступлении укров многие из них погибли или попали в плен и лишь некоторым посчастливилось дожить до получения настоящей формы. И опять летней, зато по сезону, потому что на дворе уже во всю хозяйничало лето. Они, кстати, ничего не просили! Так вот, мы не просто затыкаем бреши в снабжении — мы потакаем мерзавцам банально тырить то, что положено солдату. Крысы! Вот уж для кого в первую очередь военные трибуналы, но у нас СВО и законы военного времени не применяются.

Я не знаю возможности нашего военно-промышленного комплекса. Я не видел «Сатану» — её всё равно никогда не применят, потому что в Лондоне, как говорят на фронте, теневое правительство России и её фактические хозяева, зато видел на фронте «мосинки», пулемёты «максим» и РПД[98], снайперку Драгунова (образца 1963 года), а ещё последнее ноу-хау… «член Луки Мудищева» (извините, но так прозвали эту безделушку военные). Это антидрон в виде эдакой кувалды с набалдашником почти пудового веса, способным сбить «квадрик» только при контактном поражении, как дубиной. Размахнулся — и долбанул по «птичке».

Тогда, плюнув на этот шедевр, сбили БПЛ пулемётной очередью. Фото антидрона размещать не буду — экземпляр секретный, да и то потому, что от хохота враг потеряет дар речи.

Есть традиция: сконструировал мост — становись под пролёт и стой, пока не пройдет колонна. Лишь после этого объект принимают в эксплуатацию. Изобрел это чудо — бери в руки, чеши в окоп и сбивай дрон. Ах, не получается? Тогда сиди в траншее, пока не дозреешь до действительно изобретения, а не банального распила бюджетных ассигнований. Ведь у этого «Луки» есть автор, есть заказчик, есть принимающий товарищ военный и много чего есть — целая ОПГ, только вот совести и боли за Россию НЕТ.

Мы привезли на позиции антидроновое ружье — полметра длиной и весом около килограмма. Включили и через двадцать минут собирали в поле четыре «квадрика» (!). Правда, из них один наш: попал в поле действия антидронового ружья. Важно другое: этот антидрон изобрели ребята в одном НИИ в свободное время! Вот взяли, придумали, по вечерам собрали и отдали БЕСПЛАТНО нам на испытание. Чем занимались десять месяцев наши НИИ, выполняя оборонный заказ? Срок беременности прошёл, «Луку» склепали, а толку… Выкидыш получился.

«Весь Запад воюет с нами… Мы воевать еще не начинали…» Её заканчивать давно надо, а мы еще не начинали… Слава богу, они тоже, по всей видимости, ещё не начинали…

18

Только вернулись из-за «ленты», как сразу пришлось окунуться в волонтёрскую работу. А ведь мечтал хотя бы несколько дней посидеть за мольбертом, закончить повесть о Барковском[99] (ни конца, ни краю), просто прийти в себя. Но сразу же одолели звонки и просьбы сродни императивным поручениям — не откажешь при всём желании, хотя…

Деньги выделила Вера[100], адрес давно известен благодаря Елене Викторовне Сафроновой[101]. Пришлось ехать, что-то покупать, что-то заказывать, кому-то отвозить. Вот коротенький отчёт по гуманитарке.

На поступившие средства в Союз писателей России (Белгородское отделение) вчера приобретено для подразделений два бинокля, два «ночника» (монокуляра). Бинокли будут переданы в подразделения, воюющие на территории ЛНР (Кременная — Сватово), в конце месяца. «Ночники» уйдут в ближайшее время к вертолётчикам. Им уже передавал четыре рации — крайне нужны были.

Что ещё надо? Как обычно, тёплые носки, индивидуальные аптечки, турникеты (жгуты), конечно же тёплое бельё. Остальное по мелочам. Соберём, пока служба тыла нашей доблестной Красной армии раскачивается. Даже если не раскачается — народ поможет: мы же едины, мы же одно целое, армия-то народная.

19

39-й госпиталь — под особым патронажем белгородских писателей (и вообще всех, кто помогает нам наполнять гуманитарные посылки) и курских десантников. Для женского персонала даже особые домашние вкусняшки изготавливаются курянами: фруктовая пастила, сушёные фрукты, выпечка. Госпиталь — в условном тылу: сейчас не под огнём, хотя «скорые» с эвакуационными бригадами то и дело мотаются на «передок» за ранеными, попадают по огонь артсистем и ДРГ.

Госпиталь — боевая единица 106-й Тульской десантной дивизии. Весь персонал — только десантники, на счету каждого не один и не два прыжка. От остальных бойцов отличаются разве что санитарной сумкой на боку: бегают, ползают, стреляют, как все и даже лучше, потому что порой приходится «работать» за себя и за того парня, которого вытаскиваешь на себе из-под огня.

Всё бы ничего, обычная мужская работа, да только легла она и на женские плечи. Рассказывать о них в прежние поездки не велели по многим причинам, но после «засветки» на центральном канале начмед махнул рукой: давайте, пусть знают наших красавиц.

Оксану Николаевну Воронкову и Наталью Валерьевну Габелкину наградили медалями «За отвагу», гвардии майора медслужбы Татьяну Игоревну Соловьёву — медалью Жукова.

— За что? Да за привычную работу, — улыбается Оксана.

Они скромницы, о себе говорить не хотят, зато мужчин-сослуживцев не остановить.

Сначала были на учениях в Беларуси. Вымотались изрядно, перемёрзли, уж домой собрались, как неожиданно 24 февраля на рассвете подняли по тревоге и приказали перейти границу. Так для них началась война. Это для кого-то специальная военная операция, а для них самая настоящая война.

Помните, какой выдалась весна? Морозы под восемнадцать градусов, метели, оттепели, опять морозы. Палатки промокали насквозь, потому копали землянки, которые по колено заполнялись водой: и грунтовой, и талой. Гостомель запомнится постоянными обстрелами — мины, снаряды, ракеты, бомбы — всего было с избытком. А ещё отсутствием элементарного быта — ни умыться, ни чая вскипятить, постоянный холод и сырость.

О 8 марта напрочь забыли — обычный день, раненые, перевязки, операции, эвакуация, и вдруг неожиданно появился комдив. Накрыли прямо среди сосен сколоченный из снарядных ящиков стол газетами, посредине водрузили привезенный командиром торт (среди снега и сосен — волшебство!), разлили из термосов дымящийся чай с привкусом хвои (добавляли для профилактики от цинги), каждый сказал какие-то проникновенные слова, а женщины