Он кивнул в сторону двух тел, съехавших по скользкой глине одновременно с ним. «Те» оказались гораздо более примечательными типами, нежели полностью экипированный вражеский воин. Во-первых, они были практически раздеты. На Немезиде было значительно теплее, чем на Земле, но погода все равно не располагала к прогулкам в одних трусах. Во-вторых, почти всю свободную от волос поверхность их кожи покрывали красочные татуировки. А в-третьих, один из агрессоров оказался женщиной. Я присел над телом погибшей и осторожно перевернул ее на спину. Женщина выглядела совсем юной. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего, словно этой «амазонке» было совершенно наплевать на то, что она умирает. Правую руку девушка прижимала к животу, и между пальцами, расписанными восточными узорами, все еще сочилась кровь.

– Они голыми руками воюют? – спросил Паша, наклоняясь над вторым «диким»

– Холодным оружием в основном, – пояснил Григорий. – Выронили, наверное…

Я внимательно осмотрел склон и заметил какой-то вмятый в грязь предмет. С трудом вскарабкавшись на пару метров вверх, я распластался в грязи и подтянул предмет кончиками пальцев. В результате еще одного отчаянного усилия мне удалось схватил вещицу покрепче, и я съехал на животе обратно к кромке воды. Чтобы смыть глину, я окунул находку в реку и вынул ее обратно. Теперь предмет был вполне узнаваем. Им оказался отличный боевой арбалет с пятью металлическими стрелами в хитроумном магазине. Оружие было взведено, и я из любопытства нащупал предохранитель.

– Осторожнее с незнакомыми системами, – предупредил Паша.

– С импульсной винтовкой разобрался, – небрежно ответил я. – Эта игрушка не сложнее.

В ту же секунду над краем обрыва показался еще один голый торс, и я невольно вскинул трофейное оружие к плечу. Выстрелили мы с противником одновременно. К моему удивлению, «дикий» был вооружен вовсе не арбалетом, как его погибший товарищ. Полоснув меня по бедру, в воду вошел едва видимый тонкий луч. Тетива моей метательной машины глухо стукнула об упор и слегка загудела. Стрела с треском пробила грудину врага, и он медленно завалился вперед. Я едва успел отскочить в сторону, заодно отталкивая и остолбеневшую Иру. Правая нога начала неметь, и потому бросок у меня получился крайне неуклюжим. Враг упал в воду, утопив вместе с собой загадочную винтовку.

– Оружие он у наших отобрал, – комментируя произошедшее, пояснил Григорий. – Давай перевяжу.

– Его. – Я указал на Гаврилова. – Из меня много не вытечет.

Рана на бедре действительно была не такой уж глубокой, к тому же кровь запеклась прямо в просвете вскрытых сосудов и потому практически не сочилась. Тем не менее Ира, не спрашивая разрешения, вскрыла перевязочный пакет и наложила временную повязку на мое бедро прямо поверх одежды.

На высоком берегу перестрелка зазвучала с новой силой. Видимо, туда выбрались уже все наши воины, и теперь исход боя становился не столь очевиден.

– Почему они голые? – спросил я Григория, невольно покосившись на тело женщины.

– Ну дикие же, – словно этим все сказано, повторил он.

– Могли бы шкуры какие-то надеть. – Я бросил трофейный арбалет Ире и вновь поднял более привычный пистолет.

– А узоры? – Шпион усмехнулся. – Это же у них предмет гордости. Исколото все. Даже такие места, что при девушке и сказать неприлично…

– Товарищ полковник, – послышалось сверху.

Паша вытянул шею и взглянул туда, откуда раздался голос. Над краем обрыва показалось лицо одного из наших офицеров. Он махнул нам рукой и сбросил веревку с равномерно расположенными по длине узлами.

Мы выбрались наверх сами, а затем вытянули и Гаврилова. В перелеске раздавались возбужденные голоса и стоны. Стволы берез были забрызганы темно-красным, а на сырой прошлогодней листве то тут, то там валялись тела. Больше всего было расчлененных останков вражеских солдат. С нашей стороны погибли двое и три воина получили ранения. А вот трупов «диких», за исключением троих, свалившихся к нашим ногам с обрыва, видно не было.

Паша собрал группу и устроил короткий инструктаж. Я показал ребятам арбалет, свою рану от лазерной винтовки и объяснил, почему не следует ухлестывать за местными девицами. Старшина добавил к моей речи пару специфических фраз, и бойцы занялись сооружением «плавсредств» для переправки раненых и погибших на другой берег. Паша предлагал свернуть операцию, поскольку я тоже был ограниченно боеспособен, но, после того как Ира промыла рану и, вколов обезболивающее, наложила нормальную повязку, мне стало значительно лучше и уходить я отказался наотрез. Таким образом, отряд уменьшался на семь человек – двое должны были нести погибших, – но был вполне готов выполнить придуманную мной и Пашей боевую задачу.

Григория наши воины одаривали теперь уже совсем не такими безразличными взглядами, как прежде. Придушить пленника Павел не разрешал, но, отвечая на подобные предложения, неизменно добавлял: «до определенного момента».

– А лазерных винтовок нет, – сделал вывод Старшина, осмотрев поле недавней битвы. – Дикари утащили?

– Наверняка, – согласился я.

– Теперь они не отстанут, – тяжело вздохнув, сказал Григорий. – Тем более – деваться им некуда, «точка» же кругом…

– Откуда они взялись, красивые такие? – спросил я.

– Из метро, – ответил агент. – В городе они по подвалам прячутся, а здесь, видишь, разгулялись…

– Не похожи что-то их методы на акции наших «зеленых», – заметил Павел.

– Звери, – соглашаясь с критикой, ответил шпион. – Для них мы все – что с Немезиды, что с Земли – враги.

– А твои подручные от нас отстанут? – спросил я.

– Моим теперь на два фронта воевать придется, но их этим не напугаешь, – с гордостью ответил Григорий.

В ствол ближайшего к моей голове дерева вдруг ударила пуля. Я бросился на землю, больно ударив при этом раненую ногу, и замер. Стажеры и Григорий немедленно последовали моему примеру, а Паша лишь присел, высматривая среди берез какое-нибудь движение. Его спецназовцы разделились на две группы еще до того момента, когда начали сооружать плоты, и те, кто связывал бревна, продолжили работу как ни в чем не бывало, а спрятавшиеся дозорные тут же определили, откуда был сделан выстрел, и включили тепловые прицелы специальных винтовок. «Кукушке» не повезло. Его не скрывала листва, да и лес был редким. Стоило горе-снайперу сместиться из своего укрытия чуть в сторону, как ему тут же досталось сразу из двух стволов.

Других свидетельств присутствия поблизости того или другого противника наши наблюдатели не обнаружили.

– По методам борьбы с партизанами мои парни просто профессора и доценты, – сказал Паша. – Но «котелки» свои пригибайте все-таки пониже…

Я задумчиво взглянул на лежащий перед носом фрагмент чьей-то отрубленной конечности и, невольно задержав дыхание, встал. Кузьменко повезло меньше, чем мне, – он упал в обширную лужу крови, и теперь его рвало. Ира, мужественно сдерживая аналогичные позывы, поднялась на ноги и небрежно стряхнула с куртки несколько прилипших листьев. Но все же хладнокровие ей сохранить не удалось. Вставая, девушка оперлась о березу и запачкала ладонь. Теперь она тщательно вытирала уже очищенную руку о ствол другого, относительно не тронутого следами резни дерева.