Часам к семи вечера показались какие-то полузасыпаные песком строения. Хайк, щелкнув кнутом, направил фургон прямо к ним. Виктор, высунувшись из-за его плеча, осмотрел медленно приближающиеся жилища.

– Мы на месте приятель. Здесь их и встретим. Чтобы подготовиться, у нас почти сутки форы, так что можно не спешить.

Фургон уже вырулил на небольшую площадь в центре руин.

– Но почему ты так уверен, что они придут именно сюда? – не унимался Серж. Несмотря на уверенный тон Виктора, сам он его оптимизма не разделял. – А если храмовники пройдут несколькими километрами восточней или западней? Зачем им эти развалины?

Виктор, хохотнув, хлопнул его по плечу.

– Потому что они сто процентов будут на лошадях.

– И что с того? – не понял Серж.

– А то, – внезапно раздался хриплый голос Хайка, – что здесь единственное место перед Лабиринтом Кейра, где они смогут их напоить.

Он показал на более-менее сохранившееся строение. Видимо, время от времени его кто-то приводил в порядок.

– Там скважина и ручной насос.

Серж уставился на здоровяка. Ух ты! Гора заговорила!

– Кроме того, – добавил Виктор, ухмыльнувшись чуть не до ушей, – у них в группе будет наш человек, который и приведет их сюда.

* * *

То, что проклятие снято, Рейза поняла сразу, как только вошла в комнату. Все эти дни, что она ухаживала за воином и девушкой, кинжал Векса лежал на столике посреди комнаты, как немое напоминание об их непростой миссии. Целительнице такое соседство было не по нраву, но приходилось терпеть. Реальный клинок должен был находиться рядом с носителем его проекции, а эта непростая обязанность выпала Годжерту.

Несколько раз заходил Арли справиться о состоянии ее пациентов. Глава Братства, Нуран, был обеспокоен, что неожиданно слегла и Вереса, он опасался какой-нибудь эпидемии. Рейза, как могла, успокоила его, передав через Арли, что у девушки просто нервный срыв из-за переживаний о Годжерте. Поверил Нуран или нет ее словам – оставалось только догадываться, но что она еще могла ему сказать?

Сегодня же, зайдя в комнату, она прежде всего почувствовала запах гари, а посмотрев на столик, поняла, что произошло, и вздох облегчения вырвался из ее груди. Вместо проклятого кинжала на почерневшей от огня столешнице оказалась лишь кучка пепла – видимо, все, что осталось от рукояти. Металл испарился без следа.

Она распахнула окно, чтобы выветрить гарь, и обратила свое внимание на Годжерта. Тот был жив, как и Вереса.

Вознеся молитву Саволу, целительница бросилась к шкафчику с магическими зельями и отварами. Дело сделано, и настала пора возвращать влюбленную пару в мир живых.

* * *

Едва закончилась выжженная равнина, Черный плавно спикировал вниз, на радующий глаз разноцветный песок. Годжерт, как заправский драконий всадник, ловко соскочил с его спины. Едва его ноги коснулись земли, он окликнул девушку:

– Вереса, ты здесь?

– Здесь, Годж, – раздался голос его боевой подруги. – Я уже было подумала, что мы не справимся.

Дракон положил огромную голову на передние лапы.

– Так бы и случилось, не приди к нам помощь.

– Ты знал, что это случится? – спросила его Вереса.

– Нет, – честно отозвался дракон. – Но я был уверен, что мы справимся, так или иначе.

– Почему?

– Потому что ты мое будущее.

– О чем разговор? – встрял Годжерт.

– Помнится, вы спрашивали, можно ли чем-нибудь мне помочь. – Дракон приблизил морду к Годжерту. Его глаз оказался на уровне лица воина.

– Ну.

– Отвечаю: можно.

– Как?

– Освободить из ледяного плена.

– Эй, приятель, – после пережитого боя, Годжерт обращался к дракону просто как к боевому товарищу. – Насколько я помню, ты говорил, что твое тело лежит под ледником Рекейра. Я, конечно, не очень сведущ в горах, но и то понимаю, что расколоть ледяной панцирь не то же самое, что сугроб раскопать.

– Это так, – согласился Черный. – Но я видел девушку на леднике, правда, была она там не одна. И у них получилось сделать невозможное.

– С ней был я?

– Нет.

Годжерт насупился.

– А кто?

– Человека звали Лэрат. Он маг.

– Глава магической гильдии Самада! – в два голоса вскричали воин и девушка. – Ты о нем говоришь?

– Возможно, – отозвался дракон. – Мне известно лишь имя.

– Опять загадки, – крякнул Годжерт.

– Я уже говорил, что мне тяжело объяснить свои сны, – грустно заметил Черный. – Но они не врут.

– Друзья, я слышу зов, – вдруг произнесла Вереса. – Я чувствую, что мне пора уходить.

– А я вот ничего не чувствую, – буркнул воин. – Хотя... Он посмотрел на свои руки. Сквозь них явственно просматривался радужный песок у него под ногами.

– Эй! Я, кажется, становлюсь призраком!

– Ваше пребывание в мире Теней подходит к концу, – объяснил дракон. – Кто-то очень сильно хочет вас видеть в мире живых. Но прежде чем вы уйдете, я хотел бы показать вам путь. Особенно тебе, Вереса.

Песок пропал. Пропал мир Теней.

Годжерт видел окружающее его пространство с высоты птичьего полета. Он словно обрел крылья и теперь парил над землей, над лежащим далеко внизу Самадом.

– Вереса? – тихо позвал он.

– Я здесь, Годж, я вижу, – ответила девушка.

Сделав несколько кругов над городом, воина повлекло на запад, туда, где, упираясь заснеженными вершинами в небо, стояли Становые горы. В память четко врезалась дорога, бегущая к небольшой деревушке у подножия гор, затем узкая тропа, уходящая вверх, на плато, и дальше, за хребты. Пока, наконец, полет не прекратился над широкой долиной, всю северную часть которой занимал язык огромного ледника.

– Это здесь, – раздался голос Черного. – Пещера на восточном склоне.

Приблизился край скалы, обтесанный ледником. Впечатался в сознание.

– Я буду ждать, – пророкотал голос дракона.

Годжерт моргнул и вновь увидел себя, стоящего на песке, а рядом могучее тело ящера.

– Вереса? – позвал он.

– Она уже ушла, – изрек дракон. – Да и тебе пора, воин. Рад был с тобой познакомиться.

– Я тоже, друг. Надеюсь, мы еще встретимся?

– Кто знает...

Годжерт вновь кинул взгляд на свои руки. Теперь от них исходило искрящееся свечение. Он поднял кисть, полюбовался игрой света.

– До свидания, воин, – уже как шепот послышался голос дракона.