Упустил!..

В его правом наспех забинтованном плече зияла дыра, но Гэб о ней даже не вспоминал. Куда больше его волновало, что этот раунд остался за Мамонтом. Мириться с этой мыслью было удивительно трудно, но Богут худо-бедно справлялся. Он умел это с младых когтей и постоянно совершенствовал чертовски полезный навык – не зацикливаться на проигранном сражении, а думать о том, как выиграть войну. Раны на поле брани неизбежны, промахнуться может каждый, главное – лишь итоговый триумф.

И все же обида снедала его изнутри, что уж там. Речь ведь шла не о ком-то – о Мамонте, которого (пусть с натяжкой, но тем не менее) можно было назвать единственным учеником Богута. По крайней мере, многие трюки Сергей действительно позаимствовал из арсенала старшего товарища, в чем сам неоднократно и признавался в личной беседе.

Город кишмя кишел солдатами, готовыми растерзать и беглого пленника, и его освободителя, но хитрость и наглость в данном случае оказалась весомее численного перевеса. Безусловно, можно было сослаться на небывалую удачу – там недоглядели, здесь недостаточно быстро среагировали, а тут и вовсе купились на простенькую уловку…

Человек неразумный наверняка бы бросился в погоню, однако Богут знал, когда нужно остановиться. Эль-Бурган фактически отдали на откуп силам Синдиката, восточная часть города все еще под контролем Легиона, но все понимают, что это ненадолго. Приоритетные задачи на сегодня – вывезти своих раненых, расселить беженцев и подготовиться к вероятной атаке Синдиката на Эль-Вафру (которая, возможно, случится не слишком скоро, но случится непременно). Вносить коррективы в планы целой армии ради поимки двух беглецов несерьезно и даже глупо. Тем более, что никакой особой ценности опальный сержант Джеральд Грин, судя по всему, не имеет. Уж точно он не стоит того, чтобы Легион отряжал на его поимку целую роту. Даже Мамонт не стоит, при всех его талантах.

– Я… я даже предположить не мог, что… – пытался оправдаться «двадцать пятый», но Глен слушал его вполуха, зная наперед, что ничего дельного от парня не добиться.

Они находились в смотровой, расположенной прямо над воротами. На столе перед трясущимся караульным чернел моноблок, с помощью которого привратники могли управлять механизмом открытия-закрытия створок. Кроме того, на компьютер были заведены сигналы с десятка наружных камер, что позволяло дежурящему у машины солдату оценивать ситуацию как за городом, так и в его черте.

– Ты, надеюсь, материал-то пишешь? – поинтересовался ликвидатор, грубо оборвав караульного на полуслове.

– Вы… вы про камеры? – на всякий случай уточнил солдат.

Он не был зеленым юнцом, таких на ворота не ставят. Но уверенности и самодисциплины ему явно не хватало. Стоило пожаловать в гости цельному майору, и он лишь затравленно блеял, как молодой барашек, в ответ на каждый вопрос. В старые времена подобный ступор лечили звонкой отрезвляющей пощечиной. Однако нынешняя молодежь, увы, слишком мягкотелая для таких, в общем-то, безобидных методов. И, вместо того чтобы собраться, молодые бойцы окончательно расклеивались и опускали руки.

– Да, сынок, про них, – устало вздохнув, подтвердил Богут. – Мне необходимо просмотреть запись с «доджем», целиком, начиная с того момента, как он только появился на горизонте, и заканчивая тем, как покидал город.

– Сейчас организуем, – облегченно пообещал солдат и повернулся к моноблоку.

Палец скользнул по угольно-черной поверхности, сняв блокировку, и взглядам майора и «двадцать пятого» открылся рабочий стол. Австралиец подошел ближе и, прищурившись, уставился на мерцающий экран. Караульный споро уточнил адрес, куда программа сохраняет записи с камер, и перешел в нужную директорию. Затем, отыскав подходящие по времени файлы, он по превью определил фронтальную камеру и открыл ролик в проигрывателе. Убедившись, что не ошибся, «двадцать пятый» развернул видео на весь экран и с блаженным вздохом откинулся было на спинку кресла, однако живо опомнился и вскочил, уступая место Богуту:

– Присядете, сэр?

Глен без лишних слов сел. Все его внимание было приковано к происходящему на экране.

Вот допотопный «додж дакота» появляется на горизонте и неспешно ползет между рядами домов. Чуть позже становится ясно, что в машине – двое: один за рулем, второй – на пассажирском кресле. Еще какое-то время спустя – что оба одеты в легионовские кители и кепки. Лиц пока что не разглядеть, в том числе из-за яркого света фар, которые Сергей, надо думать, включил нарочно. Богут непроизвольно скрипнул зубами, однако просмотр не бросил, предполагая, что шанс увидеть нынешнюю физиономию Мамонта все же представится.

И не прогадал.

Это был всего лишь короткий миг, вероятно, меньше секунды, но Глен его не упустил.

Указательный палец австралийца уткнулся в монитор, и картинка замерла.

– У тебя по кадрам назад как листает? Просто смещаю влево? – на всякий случай уточнил Богут.

Он старался говорить спокойно, даже безучастно, но его голос все же едва заметно резонировал. Несмотря на то что приказ исходил от генерала Тейлора, что сам австралиец упрямо пытался абстрагироваться от нового задания, это в первую очередь было все-таки его личное дело.

Палец до того медленно пополз влево, что со стороны определить движение можно было только по сменяющимся кадрам на экране. В одном положении картинка задержалась дольше, чем в остальных. Досконально изучив ее, Богут осторожно, чтобы не сбить, убрал палец в сторону и сказал, поднимаясь:

– Сделай скриншот и пришли мне через инфракрасник. И поживее, счет идет на секунды.

Караульный робко опустился в кресло. Пока он возился с приложением, ликвидатор вынул из кармана телефон и положил на угол стола.

Конечно, не было никаких гарантий, что Мамонт уже не изменил собственное лицо. Однако Богут крайне сомневался, что русский станет проделывать подобный трюк на глазах пленника, кем бы тот на самом деле ни был. Что до машины, то ее беглецы вряд ли станут бросать: от Эль-Вафры до Эль-Бургана около сотни миль, а иной автомобиль в пустошах Кувейта не найти.

Иначе говоря, какими уехали отсюда, такими же должны прибыть в конечный пункт.

«А с чего ты вообще взял, что они направляются в Эль-Бурган?» – немного удивился внутренний голос. – Потому что больше некуда?»

Именно так. За пределами дороги – песок, пыль, местами и вовсе не проедешь, только пешком, а пешком… куда? В столицу? По пустыне до нее при всем желании не дойти.

«Они едут в Эль-Бурган. Сто процентов».

– Готово, сэр, – отрапортовал караульный.

Богут снова повернулся к столу. Подхватив телефон, он сказал:

– На сей раз я не стану наказывать тебя за нарушение приказа, но впредь подобное не должно повторяться, иначе вылетишь отсюда в момент. Ты меня понял, сынок?

Караульный охотно кивнул. Во взгляде его была благодарность.

«Чертова современная молодежь, – думал австралийский ликвидатор, шагая к двери. – Слишком любят пряники. Слишком боятся кнута».