— Но зачем Аравай-аба обманул меня? К чему все эти запланированные переходы из мира в мир, если от этой Заставы нас отделали минуты? Куда он хотел увести меня?

— Куда угодно, но не сюда, — мурлыкнул двухметровый кот, удобно устроившийся в кресле. Вокруг стола в небольшой комнате с кучей шкафов и полок собралась весьма странная компания. Василиса даже усомнилась, а на самом ли деле она находится на земной Заставе.

— А может, принц хотел показать, что она потеряет, если вернется на никчемную Землю? — полноватая блондинка с ярко-красными губами, явно человек, сдула непослушную прядь с лица. Розовое трико плотно облегало ее выдающиеся телеса. — Мировое турне, так сказать.

Вася только и успела открыть и закрыть рот, не ожидая такого пренебрежительного отношения к своей родине.

— Как хорошо, что вам повстречался Хочь, — девчушка со странным именем Крошка Пиу, возрастом от силы лет пяти, но с удивительно мудрыми глазами, старательно выводила цифры в огромной книге, страницы которой от старости пожелтели. — Ваш номер 669. Осталось только узнать, под каким именем вас записать.

— Зачем вам меня записывать? — возмутилась Василиса. Вот чего-чего, а имени они своего говорить не хотела. Если будут искать сбежавшую рабыню, то по всем известным именам быстро вычислят, куда она делась. Ее видели с гоблином и у вампиров, и на Заставе Кимбу.

«Ой, наверное, Аравай-аба заметал следы, а я все испортила!»

Врать сейчас, когда до заветной двери осталось несколько метров, Васе не хотелось. Вдруг кто-то из присутствующих почувствует ложь, и ее выкинут в какой-нибудь страшный мир, типа Царства Вечной Тьмы? Вон, рыжий гном, у которого бубенчиков в волосах больше, чем на костюме клоуна, смотрит пристально. Наверняка дружок тех самых, что обокрали лорда Ракона.

«Хотя воришкам не с руки отправлять меня назад. У самих рыло в пуху».

— Я здесь надолго не задержусь. Как только разберемся, почему гоблинский принц вел себя так странно, сразу же отправлюсь на Землю.

— Можешь идти прямо сейчас, — блондинка, закинув ногу на ногу, широко улыбнулась.

— Правда? — Василиса оглядела лица и морды. Кот, сложив лапы на животе, закрыл глаза. Крошка Пиу, высунув язык, рисовала нынешнюю темноволосую Василису. Гусиное перо брызгало и оставляло кляксы. Рыжий гном постукивал черпаком по ладони и укоризненно смотрел на потешающуюся блондинку.

— Ох, Окси, стукнуть бы тебя по темечку, да жалко. И так боги умом обидели, — и уже обращаясь к Василисе, тряхнул бородой. Колокольчики ответили приятным перезвоном. — Не ходи, милая. Тебя ждет разочарование.

— Нет, почему же, я пойду. Покажите, пожалуйста, в какую сторону бежать, — сейчас Василиса отправилась бы куда угодно, лишь бы увидеть, что выход действительно существует.

— По лестнице вниз, мимо стойки бара «Приют проходимцев» и к задней двери. Небольшой такой, полустеклянной, — Окси покачивала туфелькой без задника. Та едва держалась на кончиках пальцев.

Василиса, хоть и смущал ее издевательский тон блондинки, дожидаться взрыва смеха, если это розыгрыш, не стала.

«Пусть смеются, пусть!»

Она летела, прыгая через две ступеньки. Юбка мешалась, поэтому Василиса некрасиво скомкала ткань пальцами, не боясь ни оголенных ног, ни возможности свернуть шею. В коридоре неожиданно натолкнулась на огромный валун, который пошатнулся и сыпанул мелкой крошкой. «Здесь был Вася», — прочла Василиса на каменном боку. Она засмеялась, погладила корявые буквы ладонью и, подхватив подол, вновь кинулась по указанному маршруту.

— Здесь был Вася! — крикнула она обернувшемуся на топот эльфу, что натирал до блеска фужеры. Мигающая вывеска «Приют проходимцев» отражалась на такой же до блеска отполированной стойке. — Здесь был Вася!

Лавируя между столиками, натыкаясь на внезапно оказавшиеся на пути стулья, Василиса не могла оторвать взгляда от надписи на прямоугольном указателе — таком родном, так часто встречающемся на просторах России, и по которому, оказывается, так остро скучала: «Выход».

— Мама! Папа! Сестренки! Я дома!

Дверь не открылась. Даже не дрогнула под ударом плеча. На улице шел летний дождь, окна в пятиэтажке напротив тускло светились. Василиса готова была поклясться, что слышит, как по телевизору Ургант объявляет свое шоу.

— С вами «Вечерний Ургант», — повторила шепотом Вася, не понимая, почему не может выбраться наружу. Она дернула ручку как следует, но та в ее руках осыпалась песком.

— Но почему? — Василиса обернулась на эльфа.

— Все просто — ты землянка. Смирись, Застава никогда не выпустит тебя, — его глаза в противовес жестким словам были печальны.

— На каком основании?! Я свободный человек! Я гражданка России!

— Ты слишком много знаешь. Ваш мир еще не готов к открытой встрече со всеми нами, — эльф поставил на полку последний бокал и полюбовался своими трудами. По тому, как он был спокоен, можно было судить, что Василиса не первая, кто штурмует дверь.

— А как же Вася, который был здесь? Он, что, тоже где-то тут?

— Скорее всего, где-то там, — эльф кивнул в сторону портального коридора, — раз уж Бугер подставил ему свой бок.

— Но я никому ничего не скажу! Честное слово! — Василиса еще не теряла надежду.

— Ты не расскажешь, потому что Застава не допустит. Привыкай к мысли, что ты здесь навсегда.

— Один из плюсов, — на барный стул с трудом забрался двухметровый кот, — ты, девонька, никогда не состаришься. Век будешь молодой на Заставе. Сегодня она тебе комнатку соорудит, заживем дружно.

Кот тяжело вздохнул, встретившись взглядом с эльфом.

— Капни, дружок, гоблиновки, — коготь с неприятным скрипом прошелся по деревянной стойке, заставив бармена поморщиться — пушистый монстр пододвинул к нему бокал для мартини. — Что-то нервы расшалились. Каждый новый постоялец со своей трагедией. Кимбужку Петра с Мурилой на себя взяли, а мне вот с этой возиться. Еще неизвестно, кого нам мироздание подсунуло.

— А что говорит Хочь? — зеленая жидкость, профессионально наливаемая в бокал, искрилась и приятно пахла.

— А то ты не знаешь! Ничего не говорит. Оставил девчонку на Пределе и ушел. Как его тайная возлюбленная нас покинула, сам не свой стал. И вроде искать ее порывается, да наши королевы говорят, что еще рано: богиня не обозначилась пока ни в одном из миров. Вот и мается без дела. Окси его Дон Кихотом, бросающимся на ветряные мельницы, называет.

— Рыцарь печального образа, — согласился эльф.

— Кстати, бармена Сапфиром зовут, — кот оторвался от крепкого напитка. Лакал он неаккуратно, поверхность стойки быстро забрызгалась зелеными каплями. Эльф со вздохом вновь взял в руки влажную салфетку. — А меня называй Бай-Юрном или котом Баюном, если так привычнее. Я тот, кто ласково мурлычет и может уговорить кого угодно. Вот и ты уже затихла. Иди к нам. Тебе Сапфир сладенького ликерчика нальет. Все веселей будет.