— Папочка, это ты, только. пожилая женщина! — не удержалась от смеха я. — Думаю, она и верно твоя бабушка!

— Похоже на то, — ворчливо согласился Эргон. — Но мы не можем позволить себе. Да ничего не можем позволить! Нельзя держать почтенную даму во дворе даже самого прекрасного дворца! И нельзя пустить ее без проверки! Ладно. Сейчас возьму нашего великого менталиста и встречу ее! Я пошел! — он поднялся.

— Стой! Я с тобой! Может, она и мой предок! — я вскочила на ноги. Вся усталость слетела с меня. Какой уж тут сон, когда такие новости!

— Ладно. — задумчиво согласился Эргон. — Если это и верно она, то первое что захочет

— увидеть мою наследницу. Спрятать тебя от нее не получится.

Мы пошли к выходу.

— Интересно, что ей понадобилось... Выходит, Клариасса жива - так звали мою бабку - и даже вполне здорова. Правда, совсем не упитанна. С чего вдруг вернулась? — пробубнил себе под нос Эргон, когда мы оказались в коридоре.

& & &

Мы с Эргоном и Гришей остановились при выходе, в тени, так что нас было не видно, а вот бабушку Клариассу в окружении воинов свет лун и фонарей заливал с ног до головы.

— Ну что? — напряженно спросил Эргон у Гриши.

Друг, наработавшийся за этот день в лаборатории, устало вздохнул, потом зевнул. Потом сосредоточенно уставился в лицо величественной Клариассы.

— Насколько я ощущаю, в ней нет такой ментальной силы. Она у неё вообще слабее, чем у тебя, Правитель, — сказал Гриша. — У неё другое...

— Хм. И что же это другое? — хмыкнул Эргон.

— Характер, — усмехнулся Гриша. — У неё ещё тот характер!

— Ну, это у нас у всех! Семейное! — тихонько рассмеялся Эргон. — Иди отдыхай, менталист. А мы встретим эту нежданную гостью.

В этот момент Клариасса вдруг повернула голову и уставилась ровно туда, где мы стояли.

— Это кто здесь без разрешения копается у меня в голове?! — в меру громко и ехидно произнесла она. — Неужто ты, внучек?

Эх. не научился ещё Гриша делать это полностью незаметно, подумала я.

— Мой придворный менталист, небольшая проверка - мы не можем рисковать в последнее время! Приношу за это извинения! — твердо и чуть раздраженно ответил Эргон, выходя на свет.

Я тут же шагнула вслед за ним.

— Рад приветствовать тебя в нашем родовом замке, Клариасса! — Эргон почтительно склонил голову перед царственной бабкой.

— Так уж и рад? — наклонив голову вбок и изучающе разглядывая внука, спросила Клариасса. — По твоему лицу этого не скажешь. Скорее, ты думаешь: чего эта старая карга прилетела, ещё одна забота на твою властительную голову.

Она рассмеялась. И я тоже не удержала улыбки.

В проницательности бабуле точно не откажешь. Семейное.

— Признаюсь, твое появление удивило меня, но, думаю, мы сможем... восстановить нашу семейственность, — дипломатично ответил Эргон. — В любом случае я рад, что ты жива. Все драконы думали, что ты давно...

— Сгинула? Погибла? Ушла в неизвестность? — вновь рассмеялась Клариасса. Смех у неё, конечно, был ехидный, но не злой. — В неизвестности я, конечно, побывала... На самом деле я просто ушла в иные миры после гибели твоего дедушки. А теперь у меня есть для тебя новость. Из другого мира. Которую я подарю тебе, внук, если ты - чтоб тебе гнорики хвост оттоптали, мальчишка невежливый! - наконец примешь бабку, как полагается!

И тут её взгляд упал на меня. Клариасса застыла на мгновение, потом вдруг всплеснула руками, как простая женщина, и воскликнула:

— Внученька! Девочка! Иди ко мне, дай я обниму тебя...

На глазах у неё выступили слезы. Что-то дернулось внутри меня светлой болью, и я сделала шаг к ней. Но меня остановила железная рука Эргона.

— Твоя внученька?! — рявкнул он. — Уверен, ты уже знаешь, что Алиса - моя приемная дочь. Это я твой внук, а не она...

— И она тоже, — растроганным тоном сказала драконица. — Моя пра... пра... праправнучка! Да идите вы сюда, дети! Ваша бабушка прилетела!

Вот так новость, промелькнуло у меня в голове. А мышь высунула из норки любопытную мордочку.

— Да пошли уже! — я дернула Эргона за рукав. — Она же искренне! Дай ей обнять нас.

— Хм. Ладно! — бросил Эргон. А в следующий миг я ощутила, как внутри него что-то разжалось. И он первый поспешил к Клариссе.

Она обнимала нас по очереди и вместе, а по её строгому лицу действительно текли слезы. И я даже была готова поверить, что у меня появилась. пра. пра. прапрабабушка.

После искреннего излияния чувств во дворе я уже была склонна думать, что Клариасса весьма сентиментальная, семейственная и даже мягкая дама. Но изначальное чутье (мое и Гришино) не подвело: у бабули-драконицы «еще тот характер»!

Она была и весьма экспрессивна, и весьма сдержанна (в другие моменты), и весьма. хм. требовательна.

Стоило нам войти в замок и отправиться по коридорам в батюшкину главную гостиную, как величественная дама, стерев с лица остатки слез счастья, принялась разглядывать новшества в замке и всячески их критиковать.

То ей не нравилось, что снесли колонны, которые во времена ее юности украшали «большую колоннаду». А то вдруг она возмущалась, что бойниц стало в разы больше, чем. опять же во времена ее юности.

А ее юность, простите, это, когда было?..

Это было так давно, что с тех пор замок уже раза три перестраивали.

— Да, не все сохранилось таким, как во времена твоей молодости, — сквозь зубы прошипел Эргон. Бабкина критика начала утомлять его с самых первых минут.

«Это у тебя еще тещи нет!» — с внутренним смехом подумала я.

— Да уж, вкус наших архитекторов явно изменился в худшую сторону! — поджав губы, сказала Клариасса. — Жаль, что Правители не проявили должной избирательности в этом вопросе.

Эргон шумно втянул носом воздух и фыркнул, как огнедышащий дракон (то есть как велит его естество).

— Бабушка, полегче... — тихонько сказала я, подойди к бабуле. Кстати, я ей была лишь чуть выше плеча. Драконицы, как и драконы, по большей части высокие. — Он звереет! Не привык к замечаниям.

— Сразу видно, что рос без женской руки! — фыркнула Клариасса. Но критиковать замок перестала.

А я подумала: «Может, и слава Богу!». В смысле, слава Богу, что рос без женской руки, если рука такая цепкая, как у нашей бабули.

Но в итоге мы благополучно оказались в главной папочкиной гостиной - большом, но уютном зале, где в зависимости от количества гостей ставили большой или маленький стол старинной работы. Стены были украшены гобеленами, посвященными древней истории Эреамора. На полу лежали пушистые ковры расслабляющего вида. Всякие шторки и статуэтки (без излишества, впрочем) украшали комнату. В углу приятно потрескивали поленья в камине, уютное пламя не могло согреть большое помещение, но создавало обстановку.