вглубь и взрывается. Острейшие вытянутые осколки, усиленные арканой, решетят уязвимую глотку каракатицы. Та заходится приглушённым рёвом, трясёт башкой и шатается.

Кровь щедро бежит у неё по хитину, капая на песок.

Что ж, как говорили мудрые: “Если его можно ранить, значит можно и убить”.

Пока Николай вышибал клин клином, Амелиа успела набрать высоту и стремительно спикировать к подбрюшью врага. Вижу, как её лезвия взрезают незакрытую панцирем шкуру, а когтистые ладони начинают вырывать целые шматки мяса. Вырывать и впитывать в себя.

Реагируя на боль, Левиафан хлопается брюхом на землю, но Метаморф уже разорвала дистанцию и в эту секунду с треском и хлопками обстреливает его бока костяными свёрлами.

Примерно этим же самым занят и Стальной Страж. Его пулемёт осыпает Кваза пулями, да только или боеприпасы подкачали, или само оружие, но враг просто игнорирует урон.

Я в движении опустошаю магазин винтовки по левой глазнице без особого результата. Регенерация успешно справляется с повреждениями, так же как она уже затягивает нанесённые Ехидной раны. Моя стрельба преследует две цели: мешать оппоненту и рассеивать его внимание, а самое главное — накопить достаточно информации, чтобы Инстинкты охотника подсказали мне, где же у этой хероёбины слабое место.

Мария командует армией, и та резво кидается в бой, правда, толку от них, как с козла молока. Чазмиды, крилликины и силфиросы сбегаются к своему прародителю, а тот давит их с непринуждённостью домохозяйки воющей с муравьями. Даже мощные струи рыболюдей скорее раздражают, чем вредят громадному чудовищу.

Алехандро, тем временем, карабкается по одной из длинных ног, цепляясь когтями за малейшие щели, на пути к уязвимому пузу. Его самоуверенность остужает мимолётом обративший на него внимание исполин.

То, что я принял за антенны на башке уродины, стегает вдоль морды в сторону лап. Отростки рассекают воздух и буквально сносят ползущего вверх оборотня. Скорость сверхъестественная. Чудо вообще, что Эль Лобо не разрубает на парочку мелких волчат.

Впрочем, радоваться тоже рано. При контакте с его пушистой шкурой эти грёбаные ложноножки окутываются биоэлектричеством. В результате загоревшийся ликантроп отлетает прочь и с грохотом врезается в землю. Пахнет палёной волчатиной.

Левиафан вскидывает громадную лапу. Намерение очевидно — раздавить Алехандро. Мне приходится Глайдом размазаться в движении, чтобы на ходу подхватить его и вытащить из-под удара. Тяжёлая мускулистая туша оборотня до сих пор подёргивается в спазмах. Его напрочь парализовало.

— Ещё немного! — объявляет Метаморф. — Яд почти готов.

Ехидна вместе с Таем кромсают колосса, Санта Муэрте заливает его разлагающим огнём, а Титан — шквальными очередями. Громила англичанин орёт во всю глотку в такт крутящимся стволам пулемёта. Во все стороны летят гильзы.

Внезапное щёлканье сменяет стрельбу. Короб с боекомплектом пуст.

Уродливая тварь пытается достать Амелию и Николая, те слишком шустры, фокусируется на Марии и мне, мы слишком далеко, переводит взгляд на Бена. Уронив наземь оборотня, я всаживаю пулю за пулей в глазницу врага. Бесполезно. Он сосредоточен на Стальном Страже.

Каракатица неожиданно рябит и сливается с окружающей местностью. Я теряю её из виду, промахиваюсь, но через несколько несколько секунд багровые мошки Инстинктивной бдительности приблизительно подсвечивают массивную тушу. А, переключившись на инфракрасный диапазон, вновь прекрасно вижу врага. Рыбы, может, и хладнокровные существа, но эта тварина — явно нет.

Она бежит к капитану, заставляя землю дрожать. А тот, потерявший её из вида, готовится и трансформирует свои руки в длинные клинки.

— Бен! — орёт испанка.

— Кэп, свали нахер! — кричу я, ожесточённо поливая огнём монстра.

Катана Тая, вспыхнув алым, умудряется отсечь одну из безобразных лап, вызвав мучительный рёв у чудовища. Я сам успеваю перебить Усиленным выстрелом один из отростков, но второй обхватывает громилу, стискивает так, что сминаются доспехи и хрустят кости. Биоэлектричество потряхивает англичанина. Из-под стальной брони идёт дым. Новый выстрел отстреливает захватившее его щупальце, и Титан падает. Он несётся к земле.

Левиафан, извернувшись, подныривает и ловит его распахнутой пастью.

— БЕНДЖИ!! — голос Марии уходит на ультразвук.

Беснуется ликантроп, пришедший в себя. Его звериное тело разгоняется и с силой швыряет себя к брюху врага.

Стиснув зубы, я опустошаю магазин за магазином, разрывные давно кончились, перешёл на бронебойные. Ещё чуть-чуть и аркана восстановится достаточно, чтобы активировать Струны пустоты.

А ублюдочный Кваз… не может закрыть челюсти. Не веря своим глазам, смотрю, как в жуткой пасти корячится англичанин. Он дрожит от натуги. Вся фигура согнута колесом. Руки-клинки утонули в нёбе монстра. Стальные сабатоны давят нежное мясо. Грёбаный аристо, как атлант, удерживает весь мир на своих плечах.

Время превращается в патоку.

— ЕХИДНА!! — ору я, усиливая приказ Манком.

Амелиа, сделав вираж, несётся в сторону пасти.

Левиафан шипит от болит и прикладывает ещё большие усилий. Сминается броня. Трескаются кости. Ноги Бена ходят ходуном. Он падает на колени.

— Силой и хитростью[2]! — гремит спецназовец и уже куда менее торжественно рыкает:

— Ты мной, сука, подавишься!!

Зубы окончательно смыкаются, но за секунду до этого я вижу, как стальная оболочка на поясе Донована накрывает и взводит пятёрку гранат.

Исполинская пасть захлопывается, а через миг мощнейший взрыв расцветает на месте головы монстра. Огненная корона, окутанная дымом, мешает, но сам Левиафан с агонизирующим рёвом падает. Нет… Ломится вперёд!

Кусок его пасти своротило прочь. Оба глаза выжжены изнутри. Отростки сорвало под корень. В нижней челюсти сквозит огромная кровавая дыра. И он всё ещё жив.

Таймер показывает шесть с половиной минут.

Ехидна падает на башку врага, как стервятник. Её лезвия потрошат череп, стремясь добраться до начинки.

Инстинкты охотника констатируют очевидное: уязвимы суставы, низ живота, мозг и… Нет. Не очевидное. Яйцеклад отлично защищён от внутреннего биоэлектричества, потому что сами яйца очень горючи.

У меня нет ни зажигательных патронов, ни кумулятивных гранат.

— ЯЙЦА! ПОДОЖГИТЕ ЯЙЦА! — кричу я.

Подводный колосс вслепую топает, отбиваясь на ощупь.

— ВОДОЁМ! — командует Тай. — ТАЩИТЕ К ВОДОЁМУ!

Я даже выпадаю на секунду от удивления. Мало того, что он молчун знатный, так ещё и не имеет привычки отдавать приказы. Значит, что-то придумал.

Левиафан и так пробивается плюс-минус в нужную сторону. Осталось только скорректировать траекторию.

Я рывком влетаю к веренице смертельных лап и активирую Струны пустоты. Убийственные нити рассекают суставы, и часть ног опадает. Великан теряет равновесие. Мария взмахом косы срезает ещё одну, вторую. Алехандро с натугой отрывает ещё одну лапу. Хвост Амелии вкалывает убийственный коктейль прямо в глотку монстра.

— Регенерация временно выключена! — уверенно заявляет она.

Каракатица, лишённая средств передвижения,