– Хорошо, что он отправился по своим темнымделишкам, – удовлетворенно заметил Энтони. – Я ж не знал, какделикатнее от него избавиться! С тех пор как мы поженились, я и минуты непробыл с тобой наедине!

– Да уж, дел нам с тобой хватает, – согласиласьВирджиния. – Научить разбойников не разбойничать, убийц – не убивать, итем самым улучшить моральный дух страны!

– Мне нравятся твои высокие идеалы, – одобрилЭнтони. – Чувствую, что моя жертва не напрасна!

– Ерунда, – спокойно возразила Вирджиния. –Тебе понравится быть королем. Это у тебя в крови. Тебя растили для королевскогопрестола, к тому же здесь нужен врожденный талант, ничуть не меньший, чем быть,скажем, хорошим водопроводчиком!

– Вот уж никогда об этом не думал, – призналсяЭнтони. – Но, ради бога, не будем терять время на разговоры оводопроводчиках! Ты знаешь, что именно сейчас я должен быть на совещании сАйзекстайном и стариной Лоллипопом? Они говорят о нефти. Господи, нефть! Могути подождать мое королевское высочество! Вирджиния, ты помнишь, я как-то обещалтебе, что постараюсь заставить тебя полюбить себя?

– Помню, – тихо ответила Вирджиния, – но изокна выглядывал суперинтендант Баттл!

– Но сейчас-то он не выглядывает!

Он прижал ее к себе, целуя ее веки, губы, золотистые волосы.

– Я так люблю тебя, Вирджиния! – шептал он. –Так люблю! А ты любишь меня?

Он посмотрел на нее, не сомневаясь в ответе.

– Нисколько! – ответила она тихим, дрожащимголосом, крепче прижимаясь к нему.

– Ах ты, маленькая ведьма! – зашелся в восторгеЭнтони, снова целуя ее. – Теперь я точно знаю, что буду любить тебя доконца своих дней!

Чимниз, 11 часов утра, четверг

Джонсон, полицейский, сняв пиджак, копает.

Сцена похожа на похороны. Друзья и родственники стоят вокругмогилы, которую роет Джонсон.

Джордж Ломакс возвышается с видом человека, которомудосталась львиная доля наследства.

Суперинтендант Баттл сохраняет, как обычно, невозмутимость.Похоже, он доволен, что похороны идут вполне благопристойно. Он все организовалне хуже сотрудника похоронного бюро. Лорд Катерхэм выглядит торжественным иподавленным, как все англичане во время религиозных церемоний.

Мистер Фиш в общую картину не вписывается. На его лице нетподобающей случаю серьезности.

Джонсон поглощен своей работой. Вдруг он выпрямляется. Всеприсутствующие замирают в ожидании.

– Достаточно, сынок, – останавливает его мистерФиш. – Дальше мы справимся сами.

Всем становится ясна его роль в этой церемонии. Он –семейный врач.

Джонсон уходит. Мистер Фиш с подобающей торжественностьюсклоняется над ямой. Хирург готов приступить к операции.

Он вынимает небольшой матерчатый сверток и церемоннопротягивает его суперинтенданту Баттлу. Тот передает его Джорджу Ломаксу.Этикет полностью соблюден.

Джордж Ломакс разворачивает сверток, вспарывает брезент изасовывает внутрь руку. Сначала он что-то рассматривает у себя на ладони, потомбыстро заворачивает это обратно в вату.

Откашливается.

– В этот благословенный миг… – начинает он голосомопытного оратора.

Лорд Катерхэм быстро удаляется. На террасе он находитстаршую дочь.

– Бандл, твоя машина в порядке?

– Да. А что случилось?

– Отвези меня немедленно в город! Я сегодня жеотправляюсь за границу!

– Но, отец…

– Не спорь со мной, Бандл! Джордж Ломакс утром сказалмне, что ему нужно переговорить со мной с глазу на глаз по крайне, крайневажному вопросу. Он добавил, что вскоре в Лондон приедет король Тимбукту. Яэтого не переживу, Бандл, слышишь? Больше никаких Джорджей Ломаксов! ЕслиЧимниз так ценен для нации, пусть нация покупает его! Иначе я продам егосиндикату, а они пусть превратят его в отель!

– Где сейчас Коддерс?

Бандл наконец уловила суть ситуации.

– В данный момент, – ответил лорд Катерхэм, глядяна часы, – он еще минут пятнадцать, не меньше, будет разглагольствовать облаге империи!

Еще одно явление.

Мистер Билл Эверсли, не приглашенный на кладбищенскуюцеремонию, у телефона.

– Нет, правда, я имел это в виду… пожалуйста, несердись… Ну, так ты, по крайней мере, поужинаешь со мной сегодня?.. Нет. Мне недавали ни минутки продыху. Ох, этот ужасный Коддерс… Говорю, Долли, ты жезнаешь, как я к тебе отношусь… Ты же знаешь, что я никогда не любил никого,кроме тебя… Да, я, конечно, пойду на спектакль. Как там говорится? «Девочказастежки расстегнула…»

Неземные звуки. Мистер Эверсли, жутко фальшивя, пытаетсянапевать припев.

Наконец Джордж заканчивает свою речь:

– …Продолжительный мир и процветание Британскойимперии!

– Пожалуй, неделька-то удалась на славу! –подытожил мистер Фиш, словно желая оповестить об этом весь мир.