— Но были же свидетели? Ну не один же тот парень, покойный, принимал участие?

— Все студенты были уверены в том, что исследования проводит институт, а набирать их Никитин старался из разных вузов — видимо, чтобы свести общение к минимуму. Сначала Никитин проходил по делу как подозреваемый — вот так его отпечатки и оказались в базе. Потом он каким-то чудесным образом перешел в статус свидетеля. А впоследствии и дело закрыли за отсутствием состава преступления.

— Получается, не доказали, что мальчик погиб из-за препарата?

— Все эти медицинские штуки — темная материя, Алла Гурьевна, их можно привязать к делу только при большом желании. А вот желания-то как раз у следствия не оказалось, судя по всему: Никитина уволили, декана сняли, ректор все-таки усидел на своем месте, а смерть паренька признали несчастным случаем.

— Как удобно!

— И не говорите. Но, видимо, Никитин побоялся преследования, а поэтому поспешил жениться — вполне вероятно, фиктивно, — на даме из Израиля.

— Почему фиктивно?

— Потому что я выяснил, что в Хайфе Никитин проживал с другой женщиной, а вовсе не с Фирой Губерман, своей законной супругой.

— А работать он устроился по специальности?

— Не совсем. Новоиспеченный Губерман несколько лет проработал лаборантом в медицинском колледже.

— Какой излом карьеры!

— Кстати, он и в Израиле наследил.

— Каким же образом?

— Продавал медикаменты подпольно. Там, видите ли, ведется строгий учет, и каждый врач своей репутацией отвечает за то, что выписывает пациентам. Однако некоторые пациенты хотят получать лекарства, как бы это поточнее выразиться, сверх необходимой нормы.

— Вы имеете в виду наркотики?

— Наркотики, психотропные препараты — короче, такие, на которые требуется рецепт.

— Горбатого могила исправит, — пробормотала Алла себе под нос.

— Вот уж точно! — согласился Дамир.

Официантка принесла заказы, и некоторое время они молча ели: Ахметов — вкусно пахнущее пряностями мясо в кляре на подушке из картофельного пюре, а Алла — овощи на гриле. Время от времени она исподтишка бросала взгляд на ароматную картошечку опера, но тут же отводила глаза, вспоминая слова диетолога по фамилии Добрая, сказанные отнюдь не добрым, а весьма суровым тоном: «Запомните, Алла: картофель — это не овощ, это — углеводы, а значит, лишние килограммы на бедрах и животе!»

— Так удалось израильтянам сцапать нашего предприимчивого биохимика? — поинтересовалась она, когда они оба насытились и снова заказали напитки.

— Нет — Губерман сбежал раньше.

— Обратно в Россию?

— Пока выяснить не удалось: на некоторое время следы его затерялись где-то на просторах земного шара. И вот три года назад гражданин Губерман объявился в Северной столице! Сначала устроился работать диетологом в частный медицинский центр…

— Погодите, но ведь для этого ему требовалось как минимум предъявить диплом?

— Ну, видимо, он что-то там предъявил, — пожал плечами Дамир. — Знаете, я тут выяснил, что, оказывается, существует такая «Национальная ассоциация диетологов и ну…», черт, — он полез в карман и вытащил измятый литок. — Вот: «Национальная ассоциация диетологов и нутрициологов»!

— Да, — кивнула Алла, — моя диетолог проверяла Губермана, и он там не значится. Но где-то же он должен был получить диплом?

— Может, где-то и получил, — усмехнулся Дамир. — А может, купил или подделал — похоже, не впервой!

— А для того, чтобы проверить подлинность диплома, нужно быть в этом заинтересованным, — закивала Алла. — Необходима причина, ведь когда к тебе приходит человек и предъявляет документ об окончании вуза, ты обычно ему веришь, а не кидаешься сразу сверять даты и цифры!

— Так и есть, — согласился Ахметов. — Тем более что Губерман не долго там задержался — всего около года. Видать, наработал клиентскую базу да и свинтил на вольные хлеба. Снял кабинет в бизнес-центре… В договоре на аренду значится «оказание консультационных услуг», а не «осуществление врачебной деятельности»!

— Да, не подкопаешься!

— Но у нас, к счастью, имеются свидетели! Мы с Белкиным посетили родичей Колтушевой и Тамусяна. Дочка бизнесвумен знала, что мать общалась и с Орджоникидзе, и с Губерманом. Дело в том, что в последнее время ее стала заботить собственная внешность.

— С чего бы?

— Она вышла замуж, причем супруг на двенадцать лет моложе.

— Веская причина!

— Красотой, судя по фотографиям, Колтушева и в юности не блистала, но в последнее время набрала вес — видать, сказалась сытая жизнь без особых потрясений. Колтушева заработала свое состояние в начале двухтысячных и теперь могла спокойно почивать на лаврах. Само собой, вкусная еда, возможность все себе позволить… Короче, тетка распустилась, а ведь требовалось соответствовать молодому мужу! Вот она и заполучила от кого-то из знакомых заветный телефончик Орджоникидзе.

— А Тамусян?

— Он обращался к психотерапевту в связи с проблемами в карьере. Поначалу вроде бы речи о диетологе не шло: Орджоникидзе помогал Тамусяну с повышением самооценки. В результате мужик заполучил передачку на одном из ведущих каналов (а ведь раньше, вспомним, он перебивался на кабельных!). Но тут возникла другая проблема: продюсеры потребовали от ведущего сбросить десять кило, причем быстро, так как программу планировалось запустить через месяц. Тамусян привык посвящать Орджоникидзе во все свои проблемы, вот и с этой он сразу кинулся к нему. А психотерапевт дал ему телефон Губермана. Сдается мне, таких пациентов у нашего диетолога хватало, раз он умудрялся зарабатывать деньги, не делая себе широкой рекламы! — озабоченно закончил Дамир. — Необходимо срочно разыскать всех, кто принимал «волшебные» пилюли: скорее всего, это смертельно опасно!

— Никого разыскивать не придется! — победно улыбнулась Алла. — Я как раз до вашего прихода прочла сообщение от Антона: Орджоникидзе согласился сотрудничать, он понятия не имел о том, что Губерман что-то там химичит!

— Как вообще вышло, что он стал отправлять к диетологу своих пациентов?

— Подробностей я не знаю — в сообщении же всего не напишешь, но, думаю, Антон нам расскажет. Или, еще лучше, сам Орджоникидзе. Так что мы, не побоюсь громких слов, разорвем этот порочный круг до того, как кто-то еще успеет погибнуть! Психотерапевт — наша главная зацепка, ведь только он может подтвердить, что его пациенты посещали Губермана и получали от него лекарство. В отличие от Губермана, который является самозванцем, Орджоникидзе есть что терять: его репутация создавалась годами, а разрушить ее — раз плюнуть!

— Так мы, выходит, можем брать диетолога за бока? — спросил Дамир.

— Не стоит торопиться, ведь он пока не знает, что мы вышли на него! Сначала я хочу послушать Орджоникидзе, а уж потом…