– Но кардинально действовать нельзя, шум поднимется такой, что…

– Я понимаю, Рискин, понимаю. Будем действовать мягко, но надежно.

– Спасибо. А когда?

– Скоро. Я вот чего звоню вам, вы в курсе, что наш груз не у тех?

– Разумеется, в курсе. Но это лишь вопрос времени: когда разберутся с фактом нападения, груз отдадут полиции либо сразу отправят на склад таможенников, что даже лучше.

– Да, лучше. Ладно, будем ждать. А что с этим вашим Крайчеком?

– С Крайчеком? – удивленно переспросил Рискин. – А что с ним? Насколько мне известно, он уже дома.

– У вас есть по поводу него какие-то планы?

– Ну, разве что премию ему выплатим за профессиональные действия. А что еще? Свои показания он уже дал.

– А откуда у него такие способности, вы выяснили? Один против целой банды. А в ваших табелях по стрельбе у него тройка.

– Полагаю, все дело в шоковом состоянии. Пусти его сейчас в тир, он снова настреляет на троечку.

– Ну да, ну да. Нам нужен этот ваш феномен.

– Но зачем?

– Поговорить. На самом деле имеется возможность сделать из него нашего союзника.

– Но какой из него союзник, мистер Лум-Критчер? Это всего лишь мальчишка!

– Если с ним правильно поработать, он будет давать нужные нам показания. Я не говорю, что его нужно прямо сейчас выставлять господам из КСП, но в качестве некой резервной фигуры держать нужно. Ставки слишком высоки, мистер Рискин, нам может понадобиться даже совсем небольшая помощь.

– Что он может сказать такого, что изменит ситуацию? – спросил Рискин. Подобные планы заказчика ему совсем не нравились: если начнется какая-то возня, это может привлечь к компании дополнительное и нежелательное внимание.

– Пока наши специалисты работают над тем, что именно должен говорить Крайчек и какие давать показания. Так, значит, он сейчас дома?

– Да, в отпуске по болезни, – ответил Рискин, опасаясь, что Лум-Критчер потребует вызвать Крайчека на работу, чтобы тут что-то с ним сделать. Но заказчик ни о чем больше не попросил и попрощался.

Рискин отключил свой мидивойс, и тот выпал на стол из его обессиленных рук.

– Что случилось, сэр? – спросил Пауль.

– Они хотят схватить Крайчека и запрограммировать его на нужные им показания.

– С помощью химии?

– Не думаю. Наверняка у них есть методы потоньше и поэффективнее. Последствия применения химии заметны, в суде такой свидетель не зачтется.

Наступил третий день после возвращения Йорика домой, и он решил, что лучшее лекарство от наступившей хандры и депрессии – прогулка на свежем воздухе. С этой мыслью он проснулся рано, еще мать не ушла на работу, и сказал, что позавтракает в городе.

– В каком городе, сынок, у тебя же сейчас отпуск? – спросила Анна-Луиза.

– Я по городу похожу, а то дома как-то…

– Походи, – без особого энтузиазма поддержала его мать.

С одной стороны, конечно, гуляние определенно пойдет на пользу, а с другой – когда сын сидел дома, ей было спокойнее.

– Только возьми с собой диспикер и, пожалуйста, не отключай его.

– Хорошо, мам.

– Прямо сейчас при мне положи в карман брюк, а то знаю я тебя.

Йорику пришлось подчиниться, хотя он не любил таскать с собой диспикер – тогда ему казалось, что он недостаточно самостоятелен и все время находится под наблюдением мамы.

Приняв прохладный душ, Йорик вытерся полотенцем и немного постоял перед зеркалом, становясь в позы бодибилдеров, чтобы лучше рассмотреть проявившиеся мышцы. Однако они совсем не проявлялись, и Йорик выглядел так же, как и до поступления на работу в компанию.

А ведь он, бывало, заходил в тренировочный зал, и они с Митчелом даже пару раз тягали там какие-то железки.

Но, видимо, не помогло.

«Просто я сухощавый», – мысленно успокоил себя Йорик и пошел одеваться.

Погода с утра выдалась неплохой. Облака шли со стороны моря. Но в этот раз они не тащили за собой низкие тучи, а затем и сильный ветер, иногда доходящий до шквала, уносящий зонтики с пляжа на окраины города. Нет, эти облака были другими, их края выглядели нечеткими, как у подтаявшего мороженого, а значит, через пару часов облаков не станет совсем и наступит ясная погода.

Пока Йорик, пялясь на облака, стоял напротив своего дома, мимо проезжал «Стенфорд» мистера Кознара, жившего в большом белом доме с бассейном.

Он владел тремя магазинами в центре и фабрикой мятных леденцов и прежде даже не замечал Йорика, которого вместе с матерью считал лишними в этом районе города. Однако с тех пор как Йорик стал ходить на службу в мундире, отношение к нему местных обитателей поменялось. Они не особенно разбирались, в частной компании он служит или в полиции, но мундир делал свое дело, и теперь с Йориком обязательно здоровались. И даже мистер Кознар.

Он притормозил напротив Йорика, опустил стекло и сказал:

– Здорово, парень!

– Здравствуйте, мистер Кознар.

– Чего не на службе?

– В краткосрочном отпуске. Командировка была сложная.

– Понимаю, – со значением произнес Кознар. – Может, подвезти тебя? Я сейчас прямо в центр.

– Спасибо, мистер Кознар, но я хочу пройтись. Погода сегодня хорошая.

– Да, сегодня будет хорошая погода, и в ночь совсем не стреляли.

– Разве? А я даже не заметил.

Они распрощались, и мистер Кознар отправился по своим делам, а Йорик неспешно двинулся через улицу, вдыхая запах цветущих нарнолий, которыми были засажены участки половины здешних домов. Йорик с мамой эти цветы не сажали: Анна-Луиза утверждала, что у нее на нарнолии аллергия, но на самом деле она экономила место для посадки спаржи и ревеня.

Выйдя на склон холма, на окраину своего района, Йорик оценил прекрасную панораму – перед ним в тающей под солнцем дымке расстилалась вся прибрежная часть города.

Шагая вдоль филенских каштанов, он слушал, как в их кронах гудят пробудившиеся шмели, собираясь на охоту за золотистыми мошками. Те появлялись в самую жару и столбами вились над макушками деревьев.

Спустя четверть часа Йорик уже увидел смотровую площадку, которая в более позднее время была бы заполнена туристами, стоявшими в очередях перед обзорными биноклями, чтобы любоваться городскими достопримечательностями и морем.

Сейчас там лишь пара человек, да и те биноклями совсем не интересовались и лишь переходили с места на место, куда их оттеснял робот-уборщик, тщательно выметающий отшлифованные до блеска каменные плиты.

Йорик зашел на площадку и огляделся, потом проследил за машиной, похожей на ту, в которой недавно у перекрестка проезжала Зара.