– Ладно, отмажем мы этого наркоэлектроника, раз ты говоришь, там хорошая инфа подтекает.

– Хорошая. Он контролирует сети полицейского управления, таможенного комитета и даже первички – «сельских» и нашу.

– Ух ты, мы так можем кое-чего и про себя узнать, а, Джонсон? – усмехнулся Грейн. – Точно только мануалы читал?

– Обижаете, сэр. Только я ведь вот чего к вам приходил – звонила мать Крайчека, одного из главных свидетелей по делу нападения на броневик.

– Тебе звонила?

– Сначала дежурному, а перед этим полицейским. Те свалили на нас.

– Чего хотела?

– Защиты. Говорит, напали на ее сына с попыткой похищения.

– И кто же напал? – спросил майор, распрямляя спину и производя несколько разминочных движений.

– Говорит, пятеро на коричневом минивэне с фальшивыми номерами.

– Откуда информация про номера?

– От мамаши. Сказала, что номер не запомнила, потому что бандиты на своих номерах черные дела не творят. Что делать будем?

Майор побарабанил пальцами по столу и на мгновение сделал страшное лицо. Это была всего лишь мимическая зарядка, но, когда он впервые сделал так, не предупредив Джонсона, тот слегка испугался.

– Получается, мы его недооценили, а другие в курсе, что он знает что-то важное? – предположил Грейн.

– А может, парень действительно заодно с атаковавшими был, и теперь они хотят его ликвидировать.

– Могли бы стрельнуть, и дело с концом.

– Тогда это было бы слишком явно, а так – сбежал, боится ответственности, и все такое.

– Ладно, фантазировать мы все мастера, а если мальца грохнут, нам грозит потеря информатора и оргвыводы начальства. А потому повелеваю…

– Напоминаю, сэр, людей совсем нет.

Майор покачал головой.

– Эх, старлей… Такой тост испортил. Ладно, кто у тебя в резерве?

– Нет резерва совсем, всех выгреб и в «поле» отправил.

– И Суздальца?

Старлей подался назад и развел руками.

– Да куда же этого-то, ваше высокопревосходительство? Его же не сегодня завтра на дисциплинарную комиссию и вон из конторы.

– Но ведь он же просил тебя помочь ему остаться, дать ему последний шанс, а?

– За последний год четыре последних шанса, сэр. Я не могу взять ответственность за его привлечение.

– Тогда используй втемную. Обмани. Скажи, что шанс последний-распоследний, но по документам его не проводи. Если завалится, скажем, самодеятельностью занимался. Ему не один ли хрен, по какой статье на комиссию идти.

– Но это подстава товарища, пусть и спившегося.

– А он не подставлял тебя четыре раза за последний год? И потом, а вдруг случится чудо, и он не облажается, тогда что?

– Что?

– Тогда мы ему не дисциплинарную комиссию, а по состоянию здоровья. И никакого пинка под зад, и пенсия по четвертому разряду. Ну, так ровно?

– Так ровно, – согласился Джонсон.

– Все, заканчиваем балаган, старлей, я на тебя времени трачу больше, чем на жену. Уходи, не хочу тебя больше видеть. Приказ о прикрытии Крайчека получишь сегодня, а с Суздальцем решай сам.

Мелани стояла в дверном проеме и, обхватив голову руками, с ужасом наблюдала за тем, как Донован прыгает по гостиной и в бешеном темпе наносит удары невидимому противнику.

Противник тоже не жалел Донована, и Мелани видела, как вздрагивали на тренировочном костюме те места, куда приходился очередной удар соперника, силу которого добросовестно передавали специальные исполнительные механизмы.

Где Донован взял такой костюм, было непонятно. Мелани пыталась разыскать в сетевых спортмагазинах подобный тренажер, однако там за огромные деньги предлагали лишь некое жалкое подобие того, которым располагал Донован.

И снова ураган ударов, и снова тяжелое дыхание бойцов.

В отдельные моменты Мелани на мгновение казалось, что она видит противника Донована, тот хорошо угадывался по его реакциям.

Все вещи, стулья, диваны были заблаговременно разнесены к стенам, и прежде Донован никогда не задевал их. Теперь же он не раз отлетал к журнальному столику и подарочной горке, а в решающий момент схватки пропустил удар и врезался в старинное резное бюро, разбив его и обрушившись рядом.

Не зная, что и думать, Мелани подошла к Доновану и уже хотела проверить пульс, когда он сам шевельнулся и одним движением снял шлем.

Мелани увидела улыбку на залитом кровью лице и, отойдя к дивану, опустилась на него без сил.

– Все-таки я уделал его, Мел… – хрипло произнес Донован и с трудом поднялся.

– А кто же тогда сбил тебя с ног, если ты его уделал?

– Это оказалось… сюрпризом и для меня… – признался Донован и стал снимать тренировочный костюм.

– Это ведь шестой уровень, Мел… Я даже сам не верил, что когда-то доберусь до него. Первая ступень шестого уровня.

Донован отстегнул перчатки и подал Мелани.

– Так вот, оказалось, что в правила шестого уровня внесены некоторые отступления. Я вырубил того парня, но в последний момент ко мне подскочил еще один – сбоку, я его даже не заметил сначала. Он-то и заехал мне в качестве, так сказать, приза.

– Все, я в душ, а ты убери это в шкаф, – добавил он, отдавая Мелани весь комплект.

– А что будешь делать, когда эта штука сломается?

– Не думаю, что она сломается, – ответил Донован, выходя из гостиной. – По крайней мере, пока она мне нужна.

Мелани вздохнула. За этими физическими упражнениями Донован перестал видеть в ней женщину.

С одной стороны, конечно, верх наглости получать хорошую зарплату за не слишком напряженную работу и требовать при этом близости от своего босса, но поначалу у них как-то складывалось, и она втянулась, что ли.

Тем более Донован был парень что надо.

А теперь он даже перестал нуждаться в ее массаже, заменив его какой-то лечебной гимнастикой собственного изобретения. Ей же осталось только руководство хозяйством и кое-какие функции офисного секретаря.

Убрав костюм, Мелани вышла во двор, ожидая, что там появится Донован. По сложившемуся порядку после тренировки и водных процедур он ходил в тир и часто приглашал Мелани присоединиться к нему, однако она всегда отказывалась, а вот сегодня решила принять предложение. Может, если она будет больше проявлять интереса к его упражнениям, он оценит это?

Попробовать стоило.

Вскоре Донован появился на крыльце. Высокий, атлетично сложенный, вот только лицо сегодня было слегка перекошено, все же шестой уровень – это не шутки. Хотя и в середине пятого его однажды так отделали, что три дня он не тренировался, а только ходил по небольшому садику и спускался вдоль клумб к морю.