укусы. Их слишком много, чтобы сосчитать.

– Я боюсь, что они могут быть ядовитыми, – ворчит Нокс.

А потом он падает на землю.

Глава 40

Селестра

Я бросаюсь к Ноксу и оттаскиваю его от сундука.

Раны на руке глубокие, а кожа вокруг них становится серой. Яд, должно быть, проникает внутрь.

– Что это было? – спрашивает Нокс.

– Ящик со змеями, – отвечаю я. – Но ты запер их внутри. Не волнуйся.

Нокс моргает.

– Ты только что произнесла «коробка со змеями» и «не волнуйся» в одном предложении?

Яростно убираю выбившуюся прядь волос с лица, пытаясь получше рассмотреть его раны.

– Мне нужно вылечить тебя, – говорю я. – Дай мне свою руку.

Я обхватываю его ладонь и закрываю глаза. Когда ничего не происходит, я крепче стискиваю его руку и поджимаю губы.

Я открываю глаза.

Ничего.

Волшебство не приходит, когда я к нему взываю. Как будто что-то блокирует связь с моей собственной силой.

– Я попробую еще раз, – отчаянно произношу я, когда Нокс начинает бледнеть.

Нокс отводит руку.

– Не надо.

– Ты не хочешь, чтобы я тебя исцелила?

– Исцеление от змеиного яда – не то же самое, что заживление ножевой раны, – говорит он. – Мы не можем рисковать, ослабляя тебя. Ты должна быть сильной, чтобы завершить испытания. Я не стану причиной твоей неудачи.

Он пытается встать, но едва продвигается вперед, прежде чем рухнуть обратно в мои руки.

– Ты умрешь, если мы ничего не сделаем, – отвечаю я.

– Главная тема этого месяца.

Голова Нокса упирается мне в грудь, а дыхание становится неровным. Его кожа кажется мне горячей и липкой.

У нас мало времени.

– Змеи охраняли какую-то драгоценность, – говорю я, указывая на сундук. – Наподобие того, что мы разбили на призраке.

Я гляжу на сундук и прикусываю губу, вспоминая, как любопытные глаза змеи встретились с моим взглядом.

– Думаю, это подарок, – продолжаю я. – Эльдара сказала, что испытания вознаградят меня силой. Может быть, драгоценный камень имеет какую-то связь с королевами прошлого.

Я пытаюсь выбраться из-под Нокса, но он хватает меня за рукав рубашки.

– Подожди секунду, – говорит он, удерживая меня на месте. – Ты забыла, что еще было в той коробке?

Я не забыла, но знаю, что не все так плохо только потому, что я того ожидаю. Я слишком долго боялась. Своей силы, своей семьи. И даже самой себя.

– Что, если змеи нападут и на тебя?

Нокс поднимает раненую руку, и я вздрагиваю, замечая, как инфекция проникла в его кожу. Похоже, что вся его энергия уходит на это движение.

– Они не причинят мне вреда, – уверенно отвечаю я. – У тебя был меч, и я думаю, они почувствовали, что ты готов атаковать. Когда они увидели меня, я почувствовал связь. Они часть моей истории, Нокс. Однажды я рассказывала, как Асклепина упала в яму со змеями и не причинила им вреда, поэтому они дали ей силу богини. Должно быть, это и есть последнее испытание.

– Что, если ты ошибаешься? – спрашивает Нокс. Его голос начинает хрипеть, когда яд берет верх. – Я недостаточно силен, чтобы защитить тебя. Я едва могу двигаться.

– Не тебе меня спасать, – произношу я. Я убираю волосы с лица Нокса и опускаю его на пол пещеры. – Это я тебя спасаю, забыл?

Нокс слабо улыбается, его рука соскальзывает с моего рукава.

Он может не доверять ящику со змеями, но теперь я знаю, что он верит в меня. Это значит для меня больше, чем я могу выразить словами.

– Будь осторожна, – предупреждает он.

Его голос затихает, когда яд берет верх.

Последнее, что я хочу сделать, это уйти от Нокса, но по какой-то причине я не могу излечить змеиные укусы. Если драгоценность, которая находится в сундуке, даст мне возможность это сделать, то я должна попытаться.

Это единственный шанс для Нокса.

Я глубоко вздыхаю и направляюсь к стволу. Я очищаю свой разум от всего, кроме рассказа об Асклепине, а затем открываю крышку.

Мгновенно змеи выскальзывают наружу, а затем ствол трясется, выпуская из пасти все больше и больше существ. Они возникают словно из ниоткуда.

Земля грохочет, а затем без предупреждения расползается в стороны. Я быстро отскакиваю назад. Образуется яма, которая утягивает змей и дерево вниз.

Я вглядываюсь и вижу, как в яме кишат сотни ядовитых существ.

Драгоценность лежит в центре.

Я вспоминаю Асклепину и яму, в которую она упала.

Поворачиваюсь к Ноксу, который смотрит на меня тяжелым взглядом. Его кожа влажная от пота, и я замечаю, как он дрожит, пытаясь поднять голову.

У него осталось мало времени, и я не позволю ему ждать в страхе и неизвестности.

Я не могу потерять его.

– Я скоро вернусь, – шепчу я.

Я соскальзываю в яму.

Мои ногти впиваются в грязь, когда я сползаю вниз. Змеи шевелятся, когда замечают меня, и наклоняют головы, чтобы лучше рассмотреть. Их шипение резкое и угрожающее, но они не нападают.

Я вижу драгоценный камень и проклинаю удачу, когда замечаю, что самая крупная змея обвилась вокруг него, как лоза.

Я шагаю к драгоценности, и существо обнажает клыки. Змея полосатая, черно-желтая, как линии дня и ночи. Две стороны света. Как добрая магия, которой когда-то владела моя семья, и темная магия, которой мы пользуемся сейчас.

Змея следит за моими движениями.

– Я знаю тебя, – произношу я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

Я не моргаю, позволяя нашим взглядам встретиться.

Встаю на колени рядом со змеей, мое сердце колотится от страха от того, что я так близко от такого смертоносного существа.

Я поджимаю губы.

Король превратил мою семью в смертоносных тварей. Я выросла, думая, что зло однозначно. Казалось, как только клятва крови овладеет мной, я стану монстром, неспособным чувствовать или творить добро.

Часть меня боялась, что я никогда не смогу искупить свою вину.

Но я никому не присягала на верность и должна узнать себя лучше.

Я должна научиться доверять своей силе и не нападать на других из-за страха быть отвергнутой. Я не должна бояться вещей, которых я не знаю или не понимаю. Например, людей, которые вздрагивают при виде моих глаз.

Змея наблюдает за мной.

– Я изменю то, что мы сделали, – обещаю я существу. – Я собираюсь все исправить.

Протягиваю руку и беру драгоценный камень.

Язык змеи трепещет, и я немного паникую, когда она начинает шипеть. Вскоре я понимаю, что это скорее призыв, нежели нападение. Оставшиеся змеи ползут к своей королеве, они касаются моих ног. Когда они достигают змеи, охранявшей драгоценность, они сливаются