– Хорошо, спасибо, что предупредили. – Катерина решительно шагнула вперед. Но, девчонки пока ещё не всё сказали.

– Стой! И оставь в покое Степана. – вдруг взвизгнула Люба, она изначально и не собиралась это говорить, но склочный характер сделал своё дело, она протянула руку Катю толкнуть, но её рука оказалась перехвачена тем самым Степаном, за Катькиным плечом возник Кир, и оба очень мрачно осмотрели девчонок.

– Спасибо за заботу, конечно. Но, если бы не Катька, я бы вряд ли и жив был, так что кыш отсюда и не лезьте к ней!

Девчонок как ветром сдуло.

– Чего ты такое говоришь-то! – покачала головой Катерина. – Чего это ты не жив был бы?

Кир молча шел рядом, вопросов не задавал.

– А ты не помнишь, в каком состоянии я был, когда вас всех встретил? Кать, если ты не помнишь, я-то помню хорошо. Я или в психушке был бы, не, конечно в крутой и навороченной, но овощ-овощем. Или бы до смерти заигрался бы. Мне, по-моему не долго оставалось.

– Это точно. – подтвердил голос Волка справа за плечом Кира. Тот вздрогнул. – Кир, тебя придется учить правильно реагировать на неожиданные звуки, что ты подпрыгиваешь, как девочка маленькая? – вздохнул Волк. – А ты, Катерина, просто не обращай на них внимания. Совсем вообще. Поняла?

– Поняла. – мрачно ответила Катя, которая никаких конфликтов не то что не любила, а просто ненавидела!

Урок за уроком она заставляла себя слушать учителей, не смотреть на соседок по парте, не обращать внимания на шепоток, который преследовал каждое её движение. Но, самое поганое началось, когда после уроков к ней обратилась поджидавшая её у класса мама Лены Ильиной.

– Катя! А что это такое про тебя девочки такое говорят… – строго произнесла крупная ярко накрашенная дама с громовым голосом.

– А что? – Катерина посмотрела на женщину. И тут сообразила, что надо делать. Она начала про себя напевать успокаивающую мелодию алконостов.

Та набрала было воздуха, чтобы обрушиться на примерную было девочку, которая вдруг перешла в категорию не очень примерных и чем-то напугала её обожаемую дочь. Дочь не очень ясно сумела объяснить, чем именно, просто сказала что-то про гипноз.

– Катя, я тебе запрещаю гипнотизировать Леночку! Я поговорю с твоей мамой! Я буду жаловаться директору. Директору жаловаться буду. А на что? На что же я буду жаловаться директору? Или на директора? Что директор натворила? А зачем я буду жаловаться? Мне и жаловаться незачем и не на что, вроде… – женщина говорила всё тише и удивленно посмотрела на Катерину. Примерную девочку, отличницу, можно сказать. – А, Катюша, до свидания! – развернулась и ушла вслед за Леной.

– Кать, а Кать, а что же ты так всё время не делаешь? – прошипел ей на ухо Кир. – Ты же можешь любую училку заморочить так, что она забудет зачем в класс пришла.

– Что с ума сошел? Как я могу это так использовать? – Катерина смотрела на то место где только что стоял Кир, но его унесло далеко вперед от подзатыльника невидимого Волка. Степан, ухмыляясь подошел и протянул Киру руку.

– Мечтать лучше про себя. – посоветовал он Киру тихо. – Катька человек сильно правильный, она так не может.

Несколько дней Катерина сцепив зубы старалась выполнить совет Волка и не обращать на одноклассников внимания, и это более-менее удавалось, пока не заболела математичка и не возник совершенно свободный урок, на который пришла завуч, написала им на доске задание и грозным голосом кротко попросила класс сидеть тихо. Как только за ней закрылась дверь несколько человек вскочили с мест и кинулись прислушиваться, как далеко простучат каблуки завуча.

– Всё! Ушла! Ура! – шепотом взвыл высокий и нескладный Сашка и от избытка чувств треснул учебником Мишку по макушке, то в долгу не остался, и они уже восторженно мутузили друг друга, правда беззлобно и совершенно без вреда для здоровья.

Катерина подняла учебник на подставку, и прочитала про себя первое задание, написанное на доске. Рядом с ней развернувшись к ней спиной, болтала с соседками на задней парте Светка Лаврушина.

– Кать! А расскажи, что там в Лукоморье? – раздался голос Симы. Серафима, светленькая, тихая, тоненькая девочка, обладала совершенно уникальным голосом. Даже если она говорила тихо-тихо, её было отлично слышно! Катерина подняла изумленные глаза. – Кать, ну что ты в самом деле? Это же жуть как интересно! – звонкий голос проникал даже через наушники, одетые Леной Ильиной, как только она поняла, что урока не будет.

– Симка, ты что? Мы же всем сказали! С Катькой общаться нельзя! – прошипела пораженная таким неповиновением Люба.

– Да пофиг всем, что ты там сказала и придумала себе. – равнодушно ответила Сима, закаленная общением с Любой аж с детского сада. – Ты нам что? Начальник? Не? Вот и сиди себе! Я вот и без Катерины знаю, что лешие бывают. Только она-то с ним управилась, а если ты в лес пойдешь, и на лешего нарвешься сама, то в лучшем случае ходить часами кругом будешь!

– Да ты, да ты! Тыыыы. – зашипела Люба.

– Ну, я? И что? – Сима скандалы сама не устраивала, но в отличии от Катерины их не боялась. Люба это прекрасно знала и глядя, что поддержать её никто не рвется, решила пока отступить. – Кать, не обращай ты внимание на Любку. Правда, расскажи что-нибудь интересное! Ты же по сказкам там ходишь? Какие они, когда живые?

– Хожу. – улыбнулась, наконец, Катерина, и начала рассказывать о том, какие они, живые сказки. О сказочных героях и царствах, о лесах и бабе Яге, о том, какой по-настоящему Кащей и кто такие алконосты, как летают кони, и как захватываются туманом сказочные земли. Весь класс слушал как завороженный, даже Лена Ильина медленно вытянула наушники, даже вредная Люба, демонстративно севшая подальше, прислушивалась изо всех сил, а болтушка Ленка Тишина открыв рот чтобы что-то сказать, промолчала и просто слушала.

После этого свободного урока стало полегче. Катерина не так боялась идти в школу, хотя, начиналось время лихорадочной подготовки в годовым контрольным и экзаменам, времени на обсуждение её скромной личности уже мало у кого оставалось, а сама она почему-то совершенно перестала пугаться контрольных. Даже волноваться перестала!

– Наверное, когда видишь серьезные вещи, уже не опасаешься какой-то ерунды. – решила Катерина.

Весна взялась за дело серьезно, и в мае, в разгар контрольных, уже было полное ощущение лета.

– Катюшенька, радость моя. – как-то чудесным майским днем Баюн протек в её комнату, прощемившись в тонкую щель между косяком и дверью. – А как ты смотришь на визит в Лукоморье? Нет, не сейчас, разумеется, а вот, скажем, после твоей последней контрольной? Я знаю, что неразумные люди вас ещё и после этого немного заставляют учиться, но это же уже попроще, правда?

– Конечно. – улыбнулась Катерина, отвечая сразу на все заданные Баюном вопросы. – Я буду очень рада вернуться. А уж Кир и Степан и подавно!

Мальчишки вели длительную и сложную подпольную деятельность, задавая хитрые наводящие вопросы, намекая и демонстративно вспоминая о том, как классно в Лукоморье.