Я нашел. Я два раза. упал — тут Андрюшины глаза наполнились слезами от пережитых несчастий. Но Анечка строго посмотрела на него, и заплакать окончательно он не решился.

— Давай, раз уж принес, — усталым голосом приказала Баба Яга. Потом посмотрела на Аню, — Справишься?

— Попробую… — неуверенно прошептала девочка.

Баба Яга хотела сказать что-то резкое, но посмотрев на усталое лицо Анюты, промолчала. Так же молча она вытерла руки о чистое полотенце, поданное стоящим рядом Еремой, и взяла у Андрюши ларец.

— Открывал?! — Баба Яга зыркнула на мальчишку так, что тот вжал голову в плечи и тихо заплакал.

— Да…немножко, — слабым голосом пролепетал он.

— Ай, ладно, теперь уж все едино.

Баба Яга открыла ларец и подала его Анечке. Девочка аккуратно вынула трепещущее сердце и очень быстро положило его в дыру, оставленную джедайским мечом. Потом немного поводила над раной руками, и та моментально затянулась.

Все стояли вокруг Кощея и ждали. Баба Яга достала зеркальце и поднесла к губам Владыки. Зеркальце осталось чистым.

— Не получилось… — устало прошептала она, опускаясь на траву.

— Деда, НЕ УМИРРРРАЙ! — вдруг громко и на удивление чисто закричал Вася. От его крика тело Кощея дернулось, как от электрического тока.

— Ты что!.. Ты что кричишь, не видишь, что ли… — заплакала Анечка и замахнулась на Васю.

— Нет, постой! — остановила ее Баба Яга, — крикни, соколик, крикни еще. КРИЧИ ГРОМЧЕ!

-ДЕЕЕДААА! — заорал Вася так, что все птицы в соседних горах поднялись в воздух. — Деда, не умирай!

Тело Кощея подбросило, перевернуло в воздухе и ударило оземь. Кощей закашлялся и застонал…

Эпилог

На берегу Синего моря в заморском деревянном кресле полусидел — полулежал совсем седой, но крепкий еще старик с пышной белоснежной шевелюрой, лихо закрученными усами и синими, как льдинки, глазами. Изредка он прихлебывал что-то из золотого кубка, стоящего рядом на столике, и морщился.

Этим стариком был я.

Со стороны леса медленно шел домовой, неся что-то в руках.

— А, Ерема, проходи садись, — приветливо поздоровался я, загораживаясь ладонью от лучей заходящего солнца.

— Ну, как там… дела?

— Как сажа бела, — недовольно пробурчал Ерема.

— Этот Ваш… ученичок, — при этих словах Ерема сплюнул, — задумал такую штуку, чтоб огороды сами поливались.

— И что? — с интересом посмотрел я на домового.

— И ничего! — отрезал тот и снова сплюнул. — Все сгорело, капуста зажарилась. — Напряженье, вишь ты, он не рассчитал! Я ему покажу напряженье! Откуда мертвые головы брать будем? Откуда, я вас спрашиваю?!

После этих слов Ерема строго погрозил пальцем, вздохнул и грустно продолжил:

— Я ведь чего пришел-то… Уезжаю я, Хозяин. Наказание свое на этой поганой службе я, почитай, уже год назад отбыл. А при новом хозяине.. — Ерема опять посуровел, — Механизация ему, новации…

— Ну…тогда давай обнимемся, что ли, — предложил я. Мы молча обнялись.

— Не поминайте лихом, Хозяин, ежели, что не так… Нужон буду, кличь — завсегда прибегу, — расчувствовался домовой. По морщинистым щекам катились слезы.

— Спасибо тебе, Ерема, за ВСЕ спасибо!

— Да, ладно, — замахал рукавами Ерема, — чего уж там! Как было велено, так и сделал.

— Кстати, — он хлопнул себя по лбу, — Гость же к Вам. Высокий гость… Да вона они, сами прибыли.

Я опять поднес ладонь козырьком ко лбу и всмотрелся в даль.

По берегу Синего моря, по самой кромке воды, шагал странный человечек. Росточка он был маленького, в белом пиджаке и черных брюках. Черные лакированные туфли человечек нес в руках, с удовольствием зарываясь босыми ногами в мокрый песок.

Он улыбался, а, подойдя ко мне, еще и церемонно поклонился, сложив ладони вместе.

— Здрасьтвуйте! Ай, хоросо тут у Вааась… — протянул странный посетитель и обвел рукой открывавшийся вид. Вид действительно был хорош.

«Китаец что ли?» — подумал я, а потом несколько бесцеремонно спросил:

— Кто Вы?

— Оооо, — всплеснул руками человечек, — извините, я не представился… Зовите меня. ну, скажем, господинь Янь.

Господин Янь опять церемонно поклонился.

— А Ви? Как мне обращаться? — он склонил голову на бок.

— Зовите меня — господин Александр, — улыбнувшись, ответил я.

— Алексяндрь… — протянул господин Янь, как бы пробуя имя на вкус, — Это значит «великий». — Да, это имя Вам подходит!

Он подошел и встал прямо напротив меня. Поклонился и торжественно начал:

— О, великий господин Александр! Совет восхищен мудростью, которую Ви проявили в битве за Царство Инь-Ян, называемое также Лукоморьем.

— Более того, — продолжил господин Янь, подняв палец вверх, — Совет просто ПОТРЯСЛО то мужество, с которым Вы были готовы отдать жизнь ради сохранения Великого Равновесия.

Поэтому, в связи с произошедшими событиями, мы сохраняем за Вами права на все средства, накопленные за время Вашей службы. Вы можете получить их единовременно или по частях в любом виде (как то — золотые слитки, бумажные деньги, драгоценные камни и т. д.). И тогда, когда Вам это будет удобно. — господин Янь церемонно поклонился.

— Также Совет нижайше просит Вас временно стать «шифу» (учителем) для молодого Кощея.

Но даже если Вы откажетесь, Вы имеете полное право находиться на территории Лукоморья столько, сколько сами пожелаете.

Господин Янь еще раз поклонился и выжидая посмотрел на меня.

— Спасибо, — наконец произнес я, выдержав небольшую театральную паузу. — Это очень щедро.

Отхлебнув немного отвара Бабы Яги и в который раз поморщившись, я опять посмотрел на море.

Видимо, считая на этом официальную часть визита оконченной, китаец сел прямо на мокрый песок, поджав под себя ноги. Мы немного помолчали.

— Разрешите задать Вам один вопрос, господин Александр, — наконец тихо проговорил он. — Как Ви догадались, что титул Владыки можно передать именно таким способом. Ученик становится Кощеем только после смерти учителя. Но обычно это происходило в более мирной обстановке. Случалось, конечно, что ученик нападал на учителя и, убив его, таким образом, занимал это место. Но в данном случае…. — китаец развел руками.

— А я и не знал, — устало