предупреждали меня, что все эльфы – похотливые и ревнивые создания, любящие сложные ритуалы и жертвоприношения и считающие, что остальные разделяют их извращённые развлечения.

Найт чуть наклонил голову в сторону.

- Я тут кое-что осознал.

- Греховность своего нечистого существования? – в равнодушном голосе жрицы послышался слабый интерес.

Вместо ответа, Найт ткнул большим пальцев вниз.

Анна быстро опустила и подняла глаза.

- Все мы не без греха.

Кровь вытекала из людских тел, и собиралась в небольшое озеро под ногами жрицы.

- Как тебя так угораздило?

- Прежде чем я вышла из обители, храм нанял стража. Тот получил задаток, однако не встретил меня в условленном месте.

- Эткорп?

- Встречал его? – уточнила жрица.

- Он задубел.

- Вы повздорили?

Найт усмехнулся.

- У меня был выбор. Убегать от Алчущего Крови, или задубить его.

- Прискорбно. Да упокоится душа его во Сне.

Найт сделал полушаг назад.

- Так кому вы молились в своей обители?

- Тебе лучше не усмехаться. Выглядит мерзко.

- Я жду ответа.

- Клянусь, что молюсь лишь той, что плетёт паутину наших судеб – продекламировала Анна.

На её вытянутой ладони закружилось несколько невесть откуда взявшихся светлячков, что тут же исчезли. Лишь слабая улыбка осталась на лице жрицы.

- Куда путь держишь? – для проформы спросил Найт.

Ответом ему служил красноречивый взгляд.

Эльф чуть развёл руки в сторону в жесте “А вдруг?”.

- Мне бы пригодился охранник на пути в церковь Болотной Гавани.

- Мне пригодиться жрица на пути до Гавани.

Они молча пожали друг другу руки.

- Нам следует скинуть тела с дороги.

- Разве ты не можешь их как-нибудь по-быстрому отпеть?

- Могу. Но ведь вы хотите повода обыскать трупы, господин эльф? К тому же, рыбам тоже надо что-то есть.

- Тебе уже говорили, какая ты язва?

- Нет. Должна с прискорбием заметить, что ты удивительно вежлив. Для эльфа.

- Эта колкость, да? Извини, видимо, я слишком толстокож.

Глава 2.2. Безымянный и чародей

Мышление… метание электрического потенциала между нейронами.

Плавание пузырьков медиаторов в синапсах устаревших рас.

Всплески электричества в биологических полупроводниках у ампиров.

Вспышки света у существ Шестой Волны.

Скелет сжал правую руку в кулак, словно не воспринимая голос, звучащий в своей голове. Голос, равномерно зачитывающий то, что любым дроу было бы опознано как аудиокнига Opus Imperus.

Нежить не обладает сознанием, соответствующим человеческому. По крайней мере, низшая. Не больше, чем пикси или бесы. Впрочем, никто и не может сказать, будто сознание любого Князя Пекла, Матери Роя, или хотя бы дракона, тождественно человеческому. Не более, чем человеческое соответствует, например, разуму медведей.

Строго говоря, с точки зрения высших особей существ Шестой Волны, наличие сознания даже у дроу было вопросом дискутабельным.  У существ, лишённых способности думать с достаточной скоростью и выражать своё мнение по определённому протоколу, о разуме говорить было попросту неприлично.

Таким образом, с точки зрения современной науки, Безымянный не обладал разумом. Что, впрочем, не мешало ему понимать тот вопрос, что ставила перед основной управляющей программой сама жизнь.

Накопленный опыт… боевая статистика… объём доступных ресурсов… отсутствие дополнительных факторов выбора.

Концепция одиночного рейдера, скрытного, но приспособленного для уничтожения численно превосходящего противника, является одной из классических. Одной из тех, что эксплуатирую расы Шестой Волны, способные сочетать в себе скрытность, опережающую скоростью, убийственную атакующую мощь и приемлемую живучесть.

Да, это противоречило стандартной стратегии развития и применения нежити, пушечного мяса нового поколения.

Да, это отсутствие являлось нарушением базовой идеи проектирования таких существ, как Безымянный.

Боевая статистика была повторно запрошена. Факт отсутствия проекта противовеса сприганам и многочисленным вариациям демонических кошек, был признан.

Проект был передан Безымянному.

Скелет отошёл в угол и свернулся клубком, уменьшая заметность и площадь потенциального поражения. Как только он принял позу, его верхние покровы подверглись химическому преобразованию, каскаду реакций, в итоге, сделав Безымянного неотличимым от стен пещеры.

Под тонкой коркой, закипели гораздо более сложные процессы преобразования.

Возобновив свой маршрут по Клубку, Безымянный отметил улучшение органов чувств. Как и увеличение их количества.

Приобретением стало ощущение подтверждения успешной работы сложной системы маскировки. Строго говоря, это не было аналогом лампы “включено”. Это чувство было следствием работы сложной экспертной системы, находившейся в месте, аналогичным так называемому подсознанию у людей.  Строго говоря, когда люди ещё пытались воевать сами, у их разведчиков использовались её прототипы, выводившие на сетчатку изображение закрытого глаза, приоткрывавшегося при появлении признаков нарушения режима скрытности.

Безымянный двигался к одному ему ведомой цели, улучшенными органами чувств ощущая нечто вроде зова.

Зова?

Это было странное ощущение, словно скрежет стальной иглы, скользящей по стеклу. Почти болезненное, ослепительно яркое.

Скелет замер на мгновение, словно прислушиваясь. Его кожа – следствие прошедшей метаморфозы, удивительно чёрная, поглощающая все виды излучений, танцующих в коридорах Клубка, точно фирменный приём демонов домена Максвелла – вдруг начала выцветать, делая нежить совершенно, абсолютно прозрачной. Лишь две абсолютно чёрные точки остались там, где недавно был верхняя половина тёмной тени в форме головы. Да россыпь мушек от малых, вторичных датчиков.

Окажись сейчас в коридорах наблюдатель, навряд ли он сумел бы сказать, куда отправилась нежить неизвестной, предположительно экспериментальной, модели. Строго говоря, без определённых действий, нельзя было бы сказать, не замер ли скелет (впрочем, скелет ли?) на месте, вернувшись в режим ожидания.

Зов постепенно усиливался. Симфония из звуков, бегущих сквозь плоть Миров, тонкую кору между Огнём-что-внизу и Адом, изъеденная детьми Матери червей, звенела неслышным эхом в просветах коридоров, проходов и нор. Бесконечно слабые по отдельности, эти волны вместе сливались в комбинацию нот, что давала команду идти на источник молекул, в ничтожных концентрациях находящихся в воздухе.

Скелет не знал, сколько он шёл. Для него подобный вопрос был бессмысленным. Концепция времени и нежить вообще плохо совместимы.

Он просто шёл по пустым проходам, мимо истлевших остатков былых сражений. Обученная нейросеть подмечала следы схваток нежити с сервисными расами. Скелет против гоблинов. Кобольды против модифицированного скелета с когтями в двадцать пять сантиметров. Разведотряд ампиров против маленькой группы низкоклассной нежити.

С переменным успехом. В самых странных на взгляд живых сочетаниях. Нежить, идущая на зов, сталкивалась с аборигенами этой части Клубка.

Безымянный тихо прошёл мимо идущей куда-то колонны, быстрым движением выхватив из тылового дозора гоблина с коротким копьём.

Быстрое движение рук – и шея существа сворачивается.

Быстрое движение ног – и нежить с добычей скрывается за развилкой тоннеля, следуя на запах зова.