успеть. По Охоте уже лед пошел, а в море на полкабельтова к берегу не подойти. — Чириков раздраженно смахнул с лица мокрую прядь. Они с Вакселем стояли на песчаной насыпи, откуда лучше видно было залив. Оба напряженно вглядывались вдаль, как делали это день за днем в напрасной надежде.

— В этом году не успеть, — кивнул Ваксель. — Да и не можно нам в море выходить, пока Шпанберг не вернулся. Приказ командора.

— Даст бог, хоть в следующем году свой долг выполним, — вздохнул Чириков. — Невозможный уже стыд берет. Двадцать лет тому почти, как государь Петр Алексеевич наказ командору дал путь в американские земли разведать. Умер государь, так ответа и не дождался. Мы же трижды все земли русские пешком обошли, а воз и ныне там! Боюсь, как бы им там, в Петербурге, вестей от нас ждать не надоело, да и не велели бы назад поворачивать!

— Начало Американской экспедиции все же положено. Пусть еще сами мы на поиски земли Американской в море не вышли, но сообщение об открытии земель японских лейтенант Вальтон привез. Командор донесение в Петербург отправил. Однако ж и потери преизрядные…

— Погоди, Ксаверий Лаврентьевич, — вглядываясь в горизонт, протянул Чириков. — Может быть, еще вернется Шпанберг-то.

— Господь ведает. Вальтон, однако, уже здесь, а он ведь, потеряв Шпанберга, не токмо к Японии причалил и земли тамошние оглядел, но и на Камчатке Шпанберга дожидался. Лишь не дождавшись уже, вернулся…

— На море всяко бывает. — Чириков упрямо мотнул головой.

— Эх, Мартын, Мартын! Вспоминаю я его часто, — задумчиво сказал Ваксель. — Грешным делом, все пенял ему прошлый год, что так собой не владеть офицеру не должно. А вот нынче тоже сидим на готовых к отправке кораблях, и легче было бы снова к Шкворню под дуло…

После зимовья на Юдоме Вакселю и Чирикову пришлось сначала построить более сорока лодок, чтобы переправить груз и людей в Охотск. От Юдомского Креста самый короткий путь был водный — через небольшую ненадежную речку Урак.

Честь возглавить флотилию Ваксель предложил Чирикову, хоть Беринг предлагал ему это первоначально. Но нет, — «дело начал, дело закончить надобно», — и Ваксель остался, подгоняя оставшихся, проверяя склады с провиантом, пресекая безбожное воровство и размещая все новые прибывающие из Якутска грузы.

Перед отплытием из Юдомского Креста Чириков за свою давнишнюю грубость извинился. Ваксель принял извинения от старшего по рангу также невозмутимо, как в свое время оскорбления. Но Чириков знал, что с тех пор они стали ближе. Тем более что с ним Ваксель отправил в Охотск свою жену и сына.

Охотск встретил флотилию настоящим торжеством — ликовало все население Экспедичной слободы, — так здесь называли тех, кто приехал последние годы строить корабли.

К ликованию этому примешивалась и неподдельная благодарность — в Экспедичной слободе все до последнего матроса знали, что именно после визита Чирикова и Вакселя к Скорнякову-Писареву тот вдруг присмирел.

Это было большим облечением. После того как людей и снаряжение разместили, работа пошла споро. Шпанберг не соврал, стараясь себя выгородить, — его корабли и впрямь были практически полностью готовы к плаванию. После того, как все необходимое загрузили в трюмы, оставалось лишь дождаться благоприятной погоды.

В середине июня 1738 года отряд-капитан Мартын Шпанберг вышел из Охотска на трех судах в Японскую экспедицию. Провожали их в настроении приподнятом. Наконец-то дело, ради которого они пересекли половину земли, начало свершаться! Сколько положено трудов, сколько сил!

К лету в Охотск перебрался Беринг и взял на себя большую часть административных дел. Чириков и Ваксель могли заняться тем, чем чаяли — постройкой своих будущих красавцев.

Несмотря на то что все лучшее отдавалось на корабли Шпанберга, остовы будущих пакетботов уже обросли шпангоутами, взметнулись в небо стройные мачты. На берегу варили смолу для конопатки, сновали туда-сюда по сходням матросы… Лица у всех были серьезные, сосредоточенные, но под этой сосредоточенностью, будто солнце сквозь облака, проступала надежда. Сбросив гнет бесцельного ожидания и бесконечных проволочек, люди работали с раннего утра и до поздней ночи, постепенно превращаясь из стаи случайных людей в команду.

Подогревало и ожидание новостей от Шпанберга. Уже к апрелю все основные работы по строительству кораблей были завершены. Потянулось ожидание — вязкое, бесцельное. Сотню раз уже горячий Чириков на заседаниях штаба настаивал выходить в море, не дожидаясь Шпанберга. Однако Беринг медлил, и это промедление сводило всех с ума.

И вот, неделю назад дюбель-шлюп «Надежда» под командованием лейтенанта Вальтона вернулся. Один. С тех пор о возвращении Шпанберга старались не говорить. И об отплытии тоже.

— Вот уж от кого такое услышать не ожидал, — усмехнулся в усы Чириков. — Что же ты тогда в штабе у командора со мною плечо к плечу не стал? Послушал бы Беринг нас двоих-то!

Ваксель долго молчал. Потом тихо сказал:

— У меня семья. Кто знает, не ждет ли нас судьба Мартына…

— Отец! Огни с моря на зюйд-весте! — Лорка, размахивая руками, бежал к нему по берегу.

Все детство Лорка был маленьким и хрупким, огневица точно выедала его изнутри. Но в последний год, проведенный здесь, в Охотске, отцова стать дала себя знать. Лорка вдруг вытянулся свечой и ростом уже сравнялся с большинством взрослых тунгусов.

Корабелы и офицеры экспедиции столпились на берегу, вглядываясь в темнеющий горизонт.

— Идут двое! Крест на том, впереди «Архангел Михаил»! — закричал наконец корабельный плотник Савва Стародубцев. — По оснастке я его, родимого, за версту вижу! Это Шпанберг!

На пристани началась лихорадочная суета. Зарядили пушку и издалека донесся ответный залп. Теперь сомнений не было.

Командор Беринг стоял на песчаном берегу, длинный завитой парик трепал ветер. Он плакал, не стыдясь, и Лорка вдруг понял, что сам Иван Иванович уже в возвращение Шпанберга не верил.

Когда корабли подошли достаточно близко, все вокруг принялись палить и кричать, как сумасшедшие. Наконец причалила к пристани шлюпка, и капитан Шпанберг, — исхудавший, с растрепанными волосами, без парика, ступил на берег.

Беринг обнял его дрожащими руками.

— Воистину славен Господь! И не чаял я уже с тобою, Мартын, свидеться! — хрипло сказал командор, крепко стискивая плечи товарища. — Идем в штаб, доложишь. Алексей! Надобно немедля всех разместить, накормить скоромным и выдать водки штоф. Лорка, беги к попу в церкву, вели в колокола звонить. Радость, друзья мои. Радость!

* * *

В штаб любопытствующих, в том числе и Лорку, не пустили. А ему страсть как хотелось послушать! Недолго думая мальчик кругом обежал штаб, сложенный обычной избой, сиганул с разбега на пристроенный к ней амбар и протиснулся в узкую щель под крышей. Переступая