— Давай говори, чего тебе от меня понадобилось, и проваливай!

— Хорошо, тогда сразу к делу. Я задам тебе один вопрос и хочу, чтобы ты мне честно на него ответила, — серьезно заявил Игорь. — Хорошо?

— Валяй, — безразлично пожала она плечами и приготовилась слушать, чего же ей скажет этот человек. Весь такой холеный, богатенький, в до блеска начищенных брендовых ботинках. Он на её кухне выглядел инородным телом, и Рина очень хотела поскорее выпроводить его из своей квартиры и из жизни вообще.

— Существует хоть малейшая вероятность, что ты еще сможешь кататься?

В груди неприятно защемило. Рината судорожно вздохнула и вжалась в стену.

— Уходи отсюда, — голос её прозвучал резко, словно по воздуху полоснули бритвой. — Проваливай, и чтобы я больше никогда тебя не видела!

— Рината, послушай меня! — Крылов поднялся с табуретки и подошел к Ипатовой. — Я и ты, мы оба были близки к цели, но не смогли сделать последний шаг!

— Ошибаешься! — воскликнула девушка. — Я сделала свой последний шаг! Я не могу кататься! И не смогу никогда!

— А ты пробовала? — не отставал Игорь, глядя в её потемневшие глаза. — Я хочу, чтобы мы катались в паре. Вместе. До Олимпиады год, и если постараться, мы сможем добиться успеха. Рината! Только не говори мне, что ты этого не хочешь!

— Уходи, — прохрипела она, отчаянно борясь с подступающим к горлу комком. — Убирайся!

— Чего ты боишься?

— Господи, да что ж ты за человек такой!? — закричала Рината, выталкивая Игоря в коридор. — Я не могу кататься! Не могу! Я который год пытаюсь забыть тот день в Ванкувере, и в момент, когда мне почти перестали сниться кошмары по ночам, появляешься ты со своим бредовым предложением! — Отперла дверь и добавила, глядя куда угодно, только не на него: — Оставьте меня в покое, очень прошу. Ринаты Ипатовой больше нет. Умерла. Прощай, — выпроводила Игоря из квартиры и повернула замок.

Только оставшись в одиночестве, смогла дать волю эмоциям. Обессилено сползла по стенке и заплакала. За дверью послышалось какое-то шуршание, и через минуту из щели под дверью показался белый лист бумаги, а на лестничной площадке послышались удаляющиеся шаги.

Вытерев слезы, Рината развернула листок и прочла: «Уверен, что и к твоему случаю причастен Бердников. Но его мнение — это еще не повод отказываться от мечты. Давай вместе докажем ему, что он ошибался. Если не струсишь, приходи завтра к девяти утра на каток. Адрес должна знать».

Смяла записку и со злостью откинула в сторону.

Все в прошлом… В прошлом! В-прош-лом.

— Я не понимаю, Крылов, почему ты так уверен в том, что эта девочка придет? — Савченко не разделял энтузиазма своего ученика, продолжая сомневаться в правильности избранного тем пути.

Николай Петрович облокотился о бортик и жестом подозвал разминающегося Игоря.

— Просто она не любит проигрывать, — улыбаясь во все тридцать два, ответил Крылов и подмигнул тренеру. — Поэтому, Николай Петрович, можете начинать думать над программами на новый сезон.

— Не беги впереди паровоза. Какие тебе программы?! Для начала вам скататься надо. Два одиночника… Толку от того, что ты три года с партнершей катался? Элементы-то ты выучил, вот только как был одиночником до мозга костей, так им и остался, — Савченко покачал головой. — К тому же мы не знаем, в каком состоянии находится Ипатова. Да и времени до старта сезона всего-ничего. Полгода, Игорь! Всего полгода, думаешь, этого достаточно, чтобы…

— Да чего Вы постоянно сомневаетесь? — возмутился Игорь. — Николай Петрович, Вы не бросили меня три года назад, когда можно было смело ставить крест на моей карьере. Остались рядом и все это время не давали потерять веру! И теперь у нас появилась великолепная возможность вернуться! И никакой Бердников нам не сможет помешать!

— Как у тебя все просто, Крылов! — брови Савченко сошлись на переносице. — Тебя послушать, так если Ипатова согласится, вы завтра же начнете выигрывать все подряд… Что уж там месяцы изнуряющих тренировок и притирка характеров! Вы же оба гениальные, зачем оно вам?!

— Николай Петрович…

— Нет, ты послушай меня! А что, если вы действительно не сойдетесь? Ты не подарок, да и она, как я слышал, тоже! Вы два лидера и будете тянуть одеяло каждый на себя и…

— Рината! — Крылов моментально забыл о присутствии Савченко и его утомительных размышлениях, едва взгляд его уловил тоненькую стройную фигурку девушки, в нерешительности переминающейся с ноги на ногу у двери.

Глубоко вздохнув, она сделала шаг по направлению к мужчинам.

— Доброе утро. — На её хрипловатый голос обернулся Николай Петрович. Он снял очки, изучающе оглядел Ринату и выдал:

— Если не сможешь — лучше уходи. Не трать время.

— Смогу, — с вызовом вздернула она подбородок и перевела взгляд на Игоря: — Где тут можно переодеться?

Крылов, стараясь сдержаться и не закружить Ипатову в объятиях, указал рукой в сторону раздевалки и с победной улыбкой смотрел ей вслед до тех пор, пока девушка не скрылась за дверью.

— Не рано ли радуешься? — скорее для галочки поддел Игоря Савченко. Если на чистоту, ему тоже было впору отплясывать от счастья. Наконец у него есть пара, с которой он может начать подготовку к сезону. А неизвестность того, сможет ли Рината кататься… Сможет. Эта девочка сможет все. В ней чувствовалась такая внутренняя энергия, такой прочный стержень, что все сомнения улетучились безвозвратно, стоило только заглянуть в её глаза.

Рината подошла к бортику, коснулась его ладонью и задумчиво остановилась, разглядывая лед. Остался последний шаг. Один маленький шажочек, и она окажется на катке, но как же сложно сделать этот шаг… Вдруг появилось чувство обреченности — она не сможет! Она когда-то запретила себе и близко приближаться ко льду, пыталась забыть, но…

— Давай руку, — услышала она совсем рядом.

Подняла голову и встретилась с серыми глазами, излучающими уверенность… Уверенность в ней.

И больше не думая, вложила свою узкую ладошку в его сильную ладонь. Игорь крепко сжал её руку, потянул на себя, и через мгновение лезвие её конька оставило тонкий след на льду.

Игорь отпустил девушку, давая ей возможность почувствовать лед, вспомнить его.

Ипатова осторожно проехалась до центра катка и обратно. Не думала, что когда-то снова будет чувствовать под ногами эту холодную невозмутимую гладь. Эти годы она упорно сопротивлялась своим желаниям. Тот разговор с Бердниковым в больнице, наконец, расставил все на свои места. Никакая она не особенная. Обычная девчонка, из которой решили вырастить олимпийскую чемпионку. Лучшие хореографы, лучшие постановщики программ, лучшие костюмы — все ради одной цели. Она в этой цепи была никем.

Но теперь у неё появился реальный шанс доказать, что она сама, без чьей-либо помощи может чего-то добиться.