В конце концов, она была единственной ученицей, чьи родители отказывались пропускать работу ради ее.

Она попыталась осадить меня взглядом, а когда это не сработало, хмыкнула и вырвала свою руку из моей хватки.

— Прекрасно, нет нужды обращаться со мной так грубо. Вот.

Она достала из сумочки конверт и помахала им перед моим лицом.

— Я должен конфисковать его. Ты же понимаешь, что этому нет места на территории клуба, — пробормотал я, протягивая руку и выхватывая конверт, прежде чем она успела его убрать.

Ее пухлые, накрашенные розовым блеском губы приоткрылись в негодовании, и она качнулась ко мне, потянувшись за конвертом. Я поднял его высоко над ее головой. Пусть Снежная королева и была высокой для женщины, но по сравнению со мной она все равно казалась маленькой. Уинтер сузила глаза, откинула голову назад, а ее рот сжался в решительную линию. Она подпрыгнула к нему ровно один раз, из-за чего ее упругие сиськи в этом жалком подобии платья уперлись мне в грудь, а затем отступила.

— Чего ты хочешь, Мартино? — требовательно спросила она, окидывая меня взглядом с головы до ног.

Я сунул конверт в карман и лениво ухмыльнулся, что, к моему удовольствию, разозлило ее еще больше.

— Спроси меня вежливо, и, возможно, я скажу, Ваше Высочество, — медленно произнес я, наслаждаясь ее беспокойством. С тех пор как я вернулся в город с ощущением того, что играю в догонялки со своей жизнью, развлечений было немного. Выводить Уинтер из себя всегда было забавно, до тех пор, пока веселье не перерастало в раздражение.

Эта девушка привыкла добиваться своего и не представляла, как вести себя иначе.

— Скажи мне, Ашер, — снова потребовала она, и ее гладкие, бледные щеки порозовели.

Я никогда не видел Уинтер такой взволнованной. Это был второй раз на моей памяти, когда Уинтер краснела. Унижение ее шло.

— Спроси вежливо, — повторил я.

Она хмуро смотрела на меня, злобно постукивая ногой по кафелю. Что за нахалка.

— Чего ты хочешь? Скажи мне, пожалуйста, — процедила она, выдавливая из себя каждое слово.

— Ну вот. Это было не так уж трудно, не так ли? — Медленная ухмылка тронула мои губы.

— Так ты всегда куришь на работе? — Уинтер спросила хриплым тоном и после нескольких затяжек протянула мне косяк. Она откинула голову на стену и уставилась на звезды.

— Беспокоишься о моей эффективности? Не стоит, я еще долго буду разливать вам напитки.

— Повезло мне, — бесстрастно ответила она.

Мы сидели в небольшом проеме в середине наклонной крыши между гардеробной и раздевалками для персонала. Вход для членов клуба сюда был закрыт. Здесь был небольшой участок со скошенной крышей, что делало его идеальным местом для отдыха. За эти годы я много раз прятался в этом укрытии, но никогда с кем-либо из клиентов, за исключением Беккета. Пусть он и богаче Уинтер, но он был хоккеистом, как и я, и одним из моих самых старых друзей.

— Я не могу задерживаться… меня ждут. — Она обняла колени, ее платье было аккуратно заправлено между ними.

— Дай угадаю, Селена, Злая Ведьма из Хэйд-Харбора?

Уинтер могла похвастаться только одной подругой — Селеной, и та была еще большей стервой, чем она.

Губы Уинтер изогнулись в улыбке, прежде чем она покачала головой.

— Иногда она не такая уж ужасная.

Я фыркнул.

— Это довольно низкая планка для подруги.

— Что ж, люди так или иначе разочаровывают тебя, так что она ничуть не хуже других, просто честнее.

— Это цинично даже для тебя, — заметил я.

Она оперлась подбородком на предплечье.

— Сказал бы человек, который меня знает… — Уинтер посмотрела на меня. — …ты — не знаешь.

— Справедливости ради, я не уверен, что кто-то вообще тебя знает, — пробормотал я, стряхивая пепел на землю. Травка проникала в мою кровь, делая меня открытым и расслабленным. Все знали о Уинтер, но никто не знал её по-настоящему. Она даже не заводила ни с кем отношений в ХХХ. Вероятно, Уинтер встречалась с парнями постарше, с теми, с кем сводил ее отец.

— Вау, Мартино. Лучше, чтобы тренер Уильямс не слышал тебя. Могу поспорить, в хоккеисты не берут спортсменов с эмоциональным IQ выше, чем у холодильника.

— Ты такая нахалка, Ваше Высочество. Поосторожнее с комплиментами, или я начну думать, что ты на меня запала.

— Как скажешь. А ты — ходячая угроза. — Она уставилась на звезды. — Во-первых, я ни на кого не западала. Во-вторых, если я Снежная королева, то к королевам обращаются «Ваше Величество». Ваше Высочество — это для остальных членов королевской семьи.

— Кто теперь скрывает свой ум, чирлидерша?

Она закатила глаза, и у меня зачесались руки отшлепать ее. Кто-то должен был научить папину принцессу хорошим манерам.

— Потому что все чирлидерши тупые, все блондинки — поверхностные, а женщины в целом — лишь слабый пол, верно? Хоть раз прояви изобретательность.

— Ага, я же должен быть так заинтересован в интеллекте девушек, трясущих своими сиськами и задницами перед стадионом неудачников. Последняя затяжка, наслаждайся, — пробормотал я и прижал горящий окурок к ее губам.

Уинтер замешкалась на мгновение, а затем наклонилась вперед и обхватила косяк своими пухлыми розовыми губами. Ее кожа коснулась моих пальцев, и тепло поползло вверх по моему позвоночнику. Она глубоко затянулась, не сводя с меня глаз. Было что-то непристойное в том, что ее рот обхватил косяк, который я держал, пока она смотрела на меня снизу вверх. Как будто у нее во рту было что-то другое. В этом действии чувствовалось абсолютное доверие, которое казалось интимным. Заносчивая принцесса сдалась мне.

Я отбросил окурок и прислонился головой к стене. Моя рука нащупала кусок веревки, который я завязывал и развязывал всю последнюю неделю. Привычка, которую я приобрел во время летней работы на пристани несколько лет назад. Морские узлы. Мне нравилось держать руки занятыми. Я достал веревку и завязал узел, пока Уинтер наблюдала.

— Тебе следует знать, что мой отец принимает запросы о выкупе по факсу, но только в последнем квартале, — сказала она через мгновение.

Я усмехнулся.

— Это просто привычка. Праздные руки и все такое1, — сказал я.

— Морские узлы? Ты совсем не соответствуешь своей репутации качка, — заметил Уинтер.

— Возможно, меня тоже никто по-настоящему не знает. — Я поднял веревку. — Главный вопрос в том, можешь ли ты назвать узел, Ваше Величество?

— Восьмерка, — тут же ответила она и протянула руку. — Моя очередь.

Она завязала узел и показала его мне.

— Булинь. Слишком просто.

— Пошел ты, Мартино. Ладно, покажи мне что-нибудь менее простое, если сможешь.

Я