— Завтра уже занятия, нужно торопиться. Поэтому подходите на кафедру сразу, как освободитесь. Я буду ждать вас. — И располагающе мне улыбнулся.

Может, он и в самом деле не так плох? Вон, готов пожертвовать своим личным временем ради коллеги.

— Спасибо, обязательно приду сразу после ужина.

Мужчина раскланялся с нами и ушел. А я не выдержала и спросила у эль Мейра:

— Скажите, а почему он так категорически отказался вести занятия у старших курсов?

Мужчина замялся, но ответил:

— Я не хочу повторять досужие сплетни. Скажу лишь, что одна из адепток в этом году ушла в академический отпуск. А два ее брата как раз учатся на старших курсах.

— И? — ничего не поняла я. — При чем тут академический отпуск и чьи-то братья?

Эль Мейр неопределенно повел рукой и принялся с таким аппетитом есть, что задавать другие вопросы мне показалось нетактичным. Ё-ё же забавно фыркнул, спешно дожевал кусочек хлеба и, встав передо мной на задние лапки, ткнул себя кулачком в грудь.

— Я знаю, что ты лучший, — улыбнулась я недоуменно. — С чего вдруг ты решил мне об этом напомнить?

— Похоже, это он повторяет, что достойных мужчин в академии нет, — блеснув смешинками в глазах, внезапно прокомментировал эль Мейр. — В чем-то я бы к нему прислушался.

— То есть себя вы к достойным тоже не относите? — удивилась я.

— Разве я это сказал? — почти дословно вернул мне эль Мейр мои же слова.

— И не поспоришь, — усмехнулась я. — Кстати, может, расскажете мне, какое время для занятий в академии считается самым неудобным?

Глава 4. О первом учебном дне

Приветственная речь ректора звучала жизнеутверждающе и вдохновляюще. Будь я первокурсницей, точно бы прониклась. Правда, ее эффект немного смазывала стоявшая с ним рядом до неприличия… пусть будет излишне разряженная для своей должности секретарша. Возможно, так казалось только мне.

Потом все разошлись по аудиториям, а я пошла в библиотеку. Ну а что еще делать в академии, если мои занятия стоят в расписании только после обеда?

Как оказалось, больше всего магистры не любили именно это время. Я думала, что это будут утренние часы, но эль Мейр за ужином объяснил мне это так…

— У нас в академии много преподавателей в возрасте. А они встают, как правило, очень рано. Не спится им. Поэтому они с удовольствием берут утренние часы, чтобы потом отдыхать и заниматься своими делами. Магистры боевого факультета, — он улыбнулся, явно приводя в пример себя, — предпочитают время перед обедом. На голодный желудок адепты легче переносят нагрузки и физические, и магические, а потом идут восполнять силы в столовую. Да и привести себя в порядок у них больше времени. В целом все преподаватели придерживаются таких же взглядов. Послеобеденное время, к сожалению, никто не любит. А учебный процесс построен так, что все занятия провести до обеда невозможно. — Он посмотрел на меня с сочувствием. — Простите, я не подумал, что вас стоит заранее об этом предупредить.

— А что обычно происходит на занятиях после обеда? — удивилась я.

— Ничего не происходит, — вклинилась в наш разговор секретарша, которая в этот момент проходила мимо. — Это время ничем не хуже любого другого. Все зависит только от преподавателя.

— Спасибо за разъяснения, — мило улыбнулась я.

Похоже, блондинка ожидала какой-то другой реакции. Поэтому как-то неопределенно хмыкнула и удалилась из столовой.

Все-таки прав был дядюшка: обычная вежливость подчас может выступать самым надежным щитом при общении с неприятными людьми.

— Эйлин, — неожиданно позвал меня ректор. Я остановилась, и он меня догнал. Секретарша с недовольным видом шла следом. — Вы уже составили план занятий?

— Но… это ведь вы мне его дали, — растерялась я.

— Я дал вам план занятий предыдущего преподавателя. Но профессор Сурж был уже очень стар и не любил нововведений. Возможно, вы захотите как-то разнообразить уроки и привнести в них что-то свое. Не стесняйтесь. — Ректор по-доброму мне улыбнулся. — И не забудьте зайти в приемную к… — он обернулся и, в силу небольшого роста, уткнулся взглядом прямо в щедро выставленный напоказ бюст секретарши, — кхм, к милой Марлене. — Снова повернулся ко мне. — Группы наконец распределили по кураторам, и вам нужно будет взять информацию о своей.

— Моей группе? — не поняла я.

— Именно. У нас каждый преподаватель курирует какую-то группу. А кто-то и несколько. Но, конечно, вас пока так сильно нагружать никто не будет, но одну группу все же придется взять.

— А… — Я хлопала глазами, соображая, какие «замечательные» новости внезапно на меня свалились. — Что должен делать куратор?

— Да сущую ерунду, — махнул ректор пухлой ладошкой. — Провести выбор старосты, следить за посещаемостью, проводить беседы о подобающем в стенах академии поведении, помогать, если у адептов возникнут какие-то вопросы по учебному плану, и...

— Отвечать, если адепты влезут в нехорошие ситуации, — добавила щедрую ложку «меда» ко всему вышеперечисленному блондинка.

И видимо, что-то такое отобразилось на моем лице, потому что ректор тут же воскликнул:

— Ну что же вы так пугаете нашу милую птичку?! — и с укором посмотрел на секретаршу, но его взгляд сам собой сполз на самую выдающуюся часть ее тела, и ректор снова кашлянул: — Кхм, все будет хорошо, Эйлин. Вы, главное, будьте с ними построже. — Наконец, он снова посмотрел на меня и резко куда-то заторопился.

Я же стояла посреди коридора и думала о том, что…

Да ни о чем я не думала! Мне просто хотелось бежать отсюда за горизонт, туда, где нет никаких адептов, магистров и людей вообще. Потому что я точно знала, что сегодня познакомлюсь с самой неблагополучной группой и буду обязана рассказывать им, как нужно вести себя в обществе.

Стоило представить это, и у меня вырвался нервный смешок. Проходивший мимо запоздавший адепт вздрогнул и шарахнулся от меня прочь.

А я… расправила плечи и поспешила в свою комнату. Мне срочно нужна была дружеская поддержка Ё-ё, которого я оставила там, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Ну не плакать же я туда отправилась, в самом деле! Магистры ведь не плачут!

«И почему преподаватели считают, что послеобеденное время — самое плохое? По-моему, оно замечательное! — думала я трусливо, оглядывая аудиторию. — Адептов разморило от еды, они подобрели (сужу, конечно, по себе, и мне нравится так думать), а главное… они просто не пришли на занятия».

Колокол прозвенел. А в аудитории сидело всего восемь человек. Треть группы. И все они полулежали на столах или дремали с открытыми глазами.

Я подошла к кафедре и положила на нее свои