На пиру и Добрыня был. Он уже оклемался после ранения, ходил, улыбался, но видно было, что не до конца еще оправился. Бледный какой-то, да и рука на перевязи. Но держится молодцом, не раскисает.

Заметно он изменился после битвы. Раньше-то он все больше о власти мечтал, хотел старостой стать, командовать. А тут понял, что не в этом счастье. Стал серьезнее, что ли, рассудительнее. Глаза горят, но не жаждой власти, а какой-то уверенностью в самом себе.

Народ смеялся, кричал, по плечам хлопал, а у меня внутри все равно какая-то тревога сидела. Как бы все не обернулось против нас? Как бы с этим Совиным не обжечься? Ведь все это на шатких основаниях держится, и этот мир древнерусский такой ненадежный, что кажется, любой камушек его разрушит.

Завтра — в Совиное. Нужно наемникам отрабатывать свой найм. Да и Душана с компашкой надо прижать к ногтю. Не стоит врагов оставлять в живых. Тихомир — исключение. Он уже не враг.

Пир продолжался, но я уже думал о другом, о завтрашнем дне, о походе на Совиное, который неизбежно приближался. Ведь завтра, как известно, будет новый день. А он принесет новые дела и заботы. И, как всегда, придется поработать не только руками, но и головой.

А потом может, и Веслава в гости зайдет.

Глава 3

Голова гудела. Перед глазами еще плясали вчерашние пиршества. Но валяться на тюфяке некогда. Рассвет раскрасил небо в нежные оттенки, а меня ждал поход на Совиное.

Я вышел из избы старейшин, зевнул и потянулся. Накинул свою уже выцветшую рубашку. Площадь гудела. Моя дружина готовилась. Топоры точили, копья смотрели. Мужики крепкие, да пока неуклюжие. Наемники Драгана тоже тут, но они собираются молча и размеренно. Эти ребята дело знают. Значит, будут делать так, как надо. Погода вроде хорошая, ни тучки, ни дождя. А какая мне разница? У меня сегодня захват села!

Ну и дела. А ведь всё началось с обычного корпоратива. И вот я уже не офисный хомяк, а почти полководец, ага.

В это время ко мне подходят Милава и Степа. Переглянувшись, они вытащили сверток.

— Это тебе, староста, — говорит Милава. — Взамен твоих старых одежд.

— Мы с Милавой подумали, негоже тебе, как нищему ходить, — добавил Степа.

Я развернул сверток и улыбнулся. Там была рубаха из белого льна, красивая, с вышивкой. Мягкие штаны из черной кожи. И онучи с лаптями! Не сапоги, как я подумал сначала, а простая деревенская обувь. И все это моего размера! Ну надо же! Вот это подарок! Потрогал ткань — мягкая. Все добротное, качественное. Это совсем не мои старые вещи.

— Откуда у вас это? — спросил я.

— Для хорошего человека ничего не жалко, — говорит Степа.

— Для старосты Березовки, — улыбнулась Милава, — ты не шибко нарядный. Вот и решили изменить это.

Я посмотрел на них с благодарностью.

— Спасибо, — сказал я. — Спасибо от души. Это здорово.

— Да ладно тебе, — засмущалась Милава. — Просто надевай и будь красивым. Ты ведь наш староста!

Я бросился обратно в в дом старейшин. Скинул свою старую рубаху и надел новую. Штаны сели как надо, лапти удобные, а рубаха классная. И удобно как! Никогда бы не подумал.

Я вышел на улицу.

— Ну, как я? — спросил я, повернувшись к ним.

— Да как князь! — засмеялся Степа.

— Загляденье! — добавила Милава, тепло улыбаясь.

Я посмотрел на свои туфли и понял, что они тут не к месту. Надо куда-то спрятать, пригодятся, хорошая обувь. Жаль пальто свое я потерял, когда переместился. Ну, и ладно. Значит не судьба. Главное, что есть сейчас. Ну вот, я теперь свой в этом мире.

Я посмотрел на небо. Пора идти. Я отдал приказ выступать и войско пошло вперед. Степка остался за главного в Березовке. Пусть примерит на себе ответственность. Он, правда, расстроился, хотел вместе с нами пойти. Но оставлять беззащитным село я не хотел.

Коротко переговорив с Драганом, я уточнил детали нашего маршрута. Всё четко, как и должно быть. Получив приказ выступать, наше войско тронулось в путь.

Разведчики впереди, за ними дружина, а наемники Драгана — стаей матерых псов по бокам. Обоз со всем скарбом и провизией — замыкал колонну, а вместе с ним и Веслава, сверлящая меня взглядом. Ну вот, куда ее засунуть. Эта девица меня бесит уже больше, чем все эти носители Вежи.

И если бы только меня — Милава прямо кипит от желания прибить девчонку.

Зачем я ее вообще взял? Ну да, лекарь ведь, лечит хорошо, но нервы мне тоже она хорошо будет трепать. Надо будет потом это все разрулить. Я уже в который раз это решаю, да никак.

Милава, кстати, хоть и не рада была походу, но вида не подавала. Вот это я понимаю — мудрая женщина, не тратит время на споры.

А поход наш начался с неожиданного сюрприза. Оказывается за нами следили. Всю дорогу мы играли в кошки-мышки с соглядатаями. Выскакивали, как черти из табакерки. Только и успевай отбиваться. Пришлось несколько раз отвлекаться на них, но эти гады как привязанные — не отстают.

А в полдень вообще цирк с конями начался. Только ужин закончили, как вдруг — откуда ни возьмись — на нас стая волков напала. Здоровенные и агрессивные. Будто бешеные. Ни огонь их не брал, ни факелы. Пришлось в бой вступать, отбиваться топорами.

— Ой, не к добру это, не к добру, — буркнул кто-то из воинов, но я отмахнулся.

— К добру, все к добру, — сказал я.

Не хватало еще суевериями обгадить мой марш на врагов.

Все идет по плану. Это я себя так успокаиваю. И дал команду продолжать движение.

И что меня бесило еще больше этих волков и шпионов — так это Веслава. Весь день, как приклеенная, следила за каждым моим движением. Смотрит, улыбается, глазами стреляет — фу! Милава уже готова была бросится на нее с кулаками.

Ну ничего — я решил. Скоро все закончится, будем разбираться с Совиным, а потом я разберусь с этими девицами.

Рядом со мной шел Добрыня

— Слушай, староста, а ты чего такой серьезный? Прямо как туча навис.

Я хмыкнул.

— Да вот, думаю, как бы с этими соседями побыстрее закончить. Лазутчики эти бесят. Волки