— Так, все более-менее ясно, —пробормотал Венцеслав и потер лоб.

Я видела, что его мучают какие-то мысли, онпытается принять решение, и замерла, ожидая, что он мне скажет.

— Злата и ее мать, как я сейчас понимаю —приемная, появились у нас в селении много лет назад, — начал он. —Тогда Злате было всего года четыре. Но волосы у нее были светлые! А ведь у всехславов они именно такие. Только черные рыси рождают детенышей с черной шерстью,а в облике детей они черноволосые.

— Настоящая мать Златы осветлила ееволосы в кислотном ручье в запретной зоне, — пояснила я. — А потом,когда Злата выросла, она всем сказала, что красит волосы в черный цвет, чтобывыглядеть более эффектной и добиться успехов в модельном бизнесе. Но на самомделе это был ее природный цвет волос.

— Понятно, — после паузы сказалВенцеслав и снова потер лоб.

Я видела, что он нервничает все сильнее, но немогла понять причины, ведь я уничтожила душу Златы и опасность миновала. Такчто же его мучило?

— Отец, лучше все рассказать Лиле! Самимы с этим не справимся! Она должна знать! Ведь мать Златы жива!

Я вздрогнула, вспомнив, что ночью, когданаслаждалась новым состоянием звериной силы в облике рыси, бегала по тайге, апотом взобралась на сосну, увидела на ней клочок черной шерсти. Мало того, яучуяла запах рыси. Но после обряда я находилась в таком беззаботно-счастливомсостоянии, что не хотела думать об этом и решила заняться проблемой наследующий день. И вот он наступил! Хранители вызвали меня, и речь идет именно очерной! А что я хотела? Я знала, что у Златы имеется настоящая мать, и глупобыло думать, что она оставит все так, как есть. Я убила ее дочь… Неужели онавыслеживала меня? Я содрогнулась, но только такое предположение было верным, ия это отлично понимала.

— Я слушаю! — решительно произнеслая.

Я была уверена, что Жемчужина показалахранителям черную рысь на территории славов. Они хотели предупредить меня. НоВенцеслав задал мне вопрос, показавшийся крайне странным:

— У тебя ничего не оставалось… от Златы?

— В смысле? — не поняла я.

— Мы знаем, что твоя бабушка живет вдеревне, которая находится не так уж и далеко от нашей территории, —продолжил он. — Ты не оставляла у нее никаких вещей…

— Но как вещи Златы могутпомочь?.. — перебил его Духослав. — Тут что-то не то! Ведь нужен еегенетический материал!

Меня уже трясло от непонятного страха.

— Может, вы мне скажете прямо, чтопроисходит?! — нервно произнесла я.

— В селение мать Златы проникнуть неможет, — не слушая меня, заявил Венцеслав. — Конечно, в доме Златымогут оставаться ее волосы, к примеру на расческе…

— Стойте! — вскрикнула я и замерла.

— Что?! — одновременно спросили онии повернулись ко мне.

— Как-то Грег открыл мне одномалоизвестное средство, с помощью которого можно убить любого оборотня, —начала я. — Нужно взять его волосы и вбить через них осиновый кол в кореньвалерианы. И однажды я попала в дом Златы, когда ее там не было, и взяла ееволосы с расчески, целый клок.

— Куда ты их дела? — взволнованноспросил Венцеслав.

— Засунула в джинсы и забыла, —ответила я.

Меня вновь затрясло от непонятного страха.

— Где эти джинсы? — уточнилДухослав.

— Остались в доме у бабушки! —растерянно ответила я. — Что случилось?!

— Да, там мать Златы легко могла ихвзять! — тихо проговорил Венцеслав.

Он повернулся к погасшей Жемчужине ипоклонился ей, что-то пробормотав. Затем отошел к стене. Духослав присоединилсяк нему.

— Смотри! — сказал Венцеслав.

Жемчужина начала сиять, постепенно набираясилу света. И вот уже все хранилище залито голубоватыми лучами. Я вижу туманнуюстену какого-то грота. Огромные сталактиты свисают с потолка неровнымиузловатыми сосульками. Посередине возвышается каменный постамент, похожий наоткрытый гроб. Он завален охапками высохших трав и цветов. На нем на спине неподвижнолежит тело девушки, ее длинные черные волосы свисают с постамента, лицовыглядит застывшей маской. Это Злата.

— Не может быть! — в ужасепрошептала я и попятилась от изображения.

— Смотри дальше! — тихо проговорилВенцеслав.

В грот входит какая-то девушка. Мне кажется, явижу двойника Златы, настолько она похожа на нее. Только чуть постарше, и ееволосы коротко острижены, но такие же черные, как у Златы. Девушка приближаетсяк постаменту, я вижу, что она вливает какой-то настой в ее приоткрытый рот. Неподвижноелицо Златы оживает. Ее длинные ресницы дрожат, ноздри раздуваются, словно она ссилой начинает втягивать воздух, губы приоткрываются…

Свечение внезапно гаснет, Жемчужина снова впокое. Картинки исчезли. А я не могу прийти в себя. Ужас буквально парализовалменя. Получается, что Злата жива! Но ведь я сама растворила ее душу-жемчужину вкислоте и знаю точно, что как только этот обряд проводится, тело исчезает.

— Что это?! — забормотала я, не всилах прийти в себя. — Что это такое?!

У меня зуб на зуб не попадал. Я была уверена,что уничтожила страшного оборотня раз и навсегда. Но Злата будто воскресла изада!

— Мы сами не понимаем, — тихоответил Духослав.

— Видимо, мать Златы, которую ты сейчас ивидела, украла ее волосы из твоих джинсов, — задумчиво проговорилВенцеслав. — А найти их для нее не представляло труда, сама понимаешь, позапаху. Проникнуть в дом твоей бабушки тоже, думаю, ей было просто.

— Вначале она заявилась сюда, —сказала я. — Я видела шерсть на сосне…

— Почему ты сразу не сообщила?! —возмутился Венцеслав.

— Это было вчера! — ответилая. — Мать Златы выбрала очень подходящее время, все были на обряде, онанаверняка хотела проникнуть в дом дочки, но в селение ей пройти не удалось.

— Еще бы! — сказал Духослав. —Тут охрана не дремлет. Вообще удивительно, что она так близко подобралась кселению!

— У нее не было времени! — увереннопроизнес Венцеслав. — Вчера было полнолуние. А именно в это время всеоборотни сильны, как никогда. Думаю, когда она поняла, что в дом дочки ей непробраться, она выследила Лилю и считала с нее информацию. Мы ведь мало знаем очерных, никто их особо не изучал. Их постарались уничтожить.

— Странно, что она меня не убила наместе, — сказала я, чувствуя, как мурашки побежали по спине.

— Ей было некогда заниматьсятобой, — предположил Духослав. — Думаю, мать Златы спешила добыть еегенетический материал, чтобы успеть в полнолуние восстановить тело.

— Но разве возможно его оживить? —сказала я. — Где она возьмет душу?