Успела искупаться, высушить волосы, сделатьлегкий макияж - а как же, ведь Макс увидит ее после долгой разлуки, и надо бытьна все сто! Может, конечно, Макс вернется домой практически утром и, как всегдапосле клуба, грохнется в кровать носом в подушку, но Наташа на всякий случайустроила в комнате намек на романтическую атмосферу. Весь намек заключался,пожалуй, только в освещении (Наташа включила один ночник, вкрутив тудапривезенную из Москвы лампочку красного цвета) и в шелковом постельном белье(которое Наташа тоже привезла из Москвы). Раньше у Макса никогда не былошелковых простыней, да и Наташа тоже не знала, что это за ощущения, поэтомусейчас, едва застелив темно-бордовую ткань, распласталась на кровати ипринялась жадно скользить по простыне ладошками и пяточками. Даже смотреть наэту кровать теперь - праздник, а уж щупать - вообще запредельные эмоции. Ну и,конечно, музыка: без нее Наташе даже счастье не в радость.

Макс вернулся без четверти четыре. Наташа ждалаего у окна на кухне, время от времени от скуки перебегая к окну в комнате,наверно, рассчитывая, что оттуда будет видно, что Макс уже приехал. Но когда онна самом деле приехал, в окнах уже не было никакой необходимости - присутствиелюбимого Наташа достоверно определила по сердцу. Шел довольно сильный дождь, ноМаксим, выйдя из машины, пару секунд стоял и смотрел на окно, где на фонетусклого ночника стоял безошибочно узнаваемый тоненький силуэтик. Времяпронеслось, как пуля. Кажется, она только недавно уехала; соскучиться не успел,честное слово! Пожалуй, так можно жить в разных городах. Не проблема. Тольковот КТО в образе его любимой девушки вернулся из Москвы на этот раз?

Оказалось, это страстная и неудержимаялюбовница. Невзирая на его кроткие просьбы дать ему поспать перед школой,втуляла ему только одно: она соскучилась. Потом смилостивилась и предложила:

- Я согласна помучить тебя всего пару минут. Аты согласен так быстро?

Впрочем, вопрос был чисто символический. Никтони о чем его фактически не спрашивал. Его усталое, податливое тело простоочистили от одежды и бросили томиться в кровать.

Не ожидал от себя такой резвости - и это послецелого дня и половины ночи работ. С каждым ее поцелуем, привычным, и в то жевремя необыкновенным, новым; с каждым ее взглядом, повзрослевшим и счастливым;с каждым прикосновением к ней, маленькой и любимой, просыпался все явственнее ис увлечением следовал всем ее указаниям. Хотя в две минуты все равно неуложился: не только мозги, но и весь остальной организм был утомившимся изаторможенным. И только засыпая в ее объятиях через полчаса, бормотал ей наушко:

- Малышка, ты прелесть. Я уже, кажется, успелзабыть, что такое женщина. Я так рад, что ты приехала...

А Наташа долго еще не выключала светильник.Лежала с Максимом рядом, перебирала его волосы, светлые, только чуть темнее укорней, пропахшие сигаретным дымом и словно даже впитавшие атмосферу ночногоклуба. Время от времени целовала его лицо осторожно, чтобы он не проснулся.Очень хотелось, чтобы и он сейчас лежал и смотрел на нее вот так же, часаминапролет, гладил ее плечико, целовал виски. Но он устал.

На секундочку прикрыла глаза, как у Максимазазвенел сотовый. Это будильник, уже семь утра. Макс мучительно просыпалсяминут двадцать. Через час все же уехал на работу, даже не позавтракав.

Часам к двенадцати Наташа успела немноговыспаться, собраться и приехать к нему в школу, но у него как раз шел урокполового воспитания, и он просто выставил ее за дверь, сказав, что сюда можно толькопацанам, это их время. Она обиделась, но Макс этого не заметил.

Ничего страшного. Просидела два урока с Андреем.Случайно обнаружила, что Катя уже неделю не ходит в школу: воспитательницапродленки сказала, что Катя болеет. И Макс совершенно спокойно это подтвердил.Правда, потом добавил виновато:

- Я уже полторы недели с ней не виделся. Столькоработы, Новый год же скоро!

Катя обрадовалась Наташиному приезду, казалось,намного больше, чем Максиму. Дома были и Виктор (только что с вахты), и МарияАнатольевна (вечная домохозяйка), а Катюха, как младенец, укутанный в одеяло,лежала на диване в зале и равнодушно щелкала из своего кокона пультомтелевизора. На новенькой деревянной табуретке неподалеку стояли баночки слекарствами: детский сироп от кашля, крем для растирания грудки и спинки,'закапывалка' для носа. Наташа села рядышком с дочкой на край дивана ипоправила под Катей маленькую подушечку с белой наволочкой и нарисованнымимедвежатами. Катя уже такая большая - Наташа поняла это, как только вспомнилаее четырехлетнюю, висящую у Максима на плече и дрыгающую крохотными ножками втапочках-зайцах.

- Почему тебя так долго не было? - хныкала Катя,расположившись у Наташи на шее и шмыгая носом.

- Да разве долго? - ласково шептала Наташа. -Столько же, сколько и в прошлый раз.

- Нет! - упрямо твердил детский голосок. - Вэтот раз намного дольше!

И ноль внимания на отца. Максим стоял, стоял наколенях рядом с девчонками, потом поднялся и вышел из комнаты.

- Конечно, обижена! - вполголоса говорила емуМария Анатольевна на кухне. - Целыми днями только и ждет, что ты придешь.Подружки вчера со школы навещали, так она хоть немного повеселела. Говорю ей,позвони папе, скажи, что соскучилась, но у нее уже сейчас гордыня перевешивает.И жена твоя хороша! На полгода уезжает...

- Так, все, хватит! - психанул Макс и, нервновстав из-за стола, побрел к отцу.

А Виктор уже, оказывается, был в комнате сНаташей и внучкой. Максим увидел это, когда проходил мимо зала и остановился уоткрытой двери. Вошел, но подходить к своей семье не стал, только застыл иприслонился плечом к дверному косяку. Долго так стоял, прислушиваясь кнеторопливому, тихому разговору Наташи с Виктором и просыпаясь от неожиданногромких, счастливых реплик Катюшки.

Папа у него просто супер! Когда Макс рассказалотцу о Светкиной беременности и попросил сохранить это в тайне (очень просил,очень), Виктор только хмыкнул в ответ: 'Ты забыл, кто твой отец? Моряки умеютхранить секреты, не сомневайся'. Оказалось, действительно умеют. Виктор ни вчем не упрекал, не заставлял на Светке жениться, только предположил, что Наташаоб этом все равно узнает. А поскольку у нее еще вся жизнь впереди, она,возможно, не побоится бросить Макса и найти кого-то более свободного. Хитрец, советовалпобыстрее и с Наташей ребенка сделать, чтобы она никуда не ушла. Макс что-тотвердил отцу про деньги, про то, что не сможет прокормить столько людей, ведьтогда еще и Наташа окажется на иждивении, а Виктор лишь обещал в ответ:'Справимся!' и ухмылялся по своей вечной привычке: 'Конечно, твои жена и дочьстолько едят, что их не прокормишь!'

Сложись все иначе, могло бы быть трое детей.Здорово, конечно, но только он и с одним не справляется. Уже полтора годаКатина жизнь - на два фронта. На три: еще и школа. Значит, ему, Максиму, вКатиной жизни отведена только третья часть. И это было бы в лучшем случае! Ведьв этом учебном году Катя, вроде бы, и пяти раз не побывала в Дагомысе, а у неетам комната после ремонта - просто цаца. Но Максу ведь каждый вечер на работу вклуб, а оставлять дочку одну на полночи - как-то страшно. Да и не согласитсяона: боится темноты, а вдруг электричество вырубят! А вдруг еще и раньше, чемона заснет... Она ж с ума сойдет! Остается надежда лишь на бабушку да на дедушку...И вот результат.