Я уже говорила, что Милка обожаетпреувеличивать, «великой» она называет меня с момента выхода первой книжки,причем это не издевательство или насмешка, Милка на самом деле уверена вгениальности бывшей одноклассницы. При всей своей лени, избалованности икапризности Мила добра и любит окружающих. Мне, конечно, следовало пропуститьслишком щедрый эпитет над головой, но я по совершенно непонятной причинезаулыбалась и закивала:

– Продолжай, Милочка…

– По твоим книгам снимают сериал, лучшийиз ныне демонстрируемых, с потрясными актерами! Страна сидит у экрана!

– Говори дальше…

– Вот я и подумала: ты позвонишь Кириллуи скажешь, что для производства киноленты нужно чучело… – начала излагать свойплан подруга.

Я все кивала головой. В конце концов, в словахМилки имеется рациональное зерно. Слишком суеверная художница лишилась из-задурацкой мумии сна и аппетита, тетя Аня тоже начала дергаться. Мне и впрямьнадо потолковать с Велигжановым, а потом со спокойной совестью сказать Миле:«Полнейшая чушь! Крокодил самый обычный сувенир».

– Ты согласна? – заликовала Милка.

– Да, – решительно ответилая, – сейчас оденусь.

– Отлично! – обрадоваласьподруга. – Собирайся, а я пока кофейку глотну.

Я пошла в свою спальню и вдруг остановилась. Очем думала в тот момент, когда Милка позвонила в дверь? Собирала облитое кофеиспорченное постельное белье и размышляла на тему, стоит ли сообщать мужу оцене очередного приобретения. Но ведь не только женщины прячут правду опокупках, многие мужчины ведут себя точно так же. Скажите, вас обрадуетизвестие о том, что супруг истратил деньги, собираемые для покупки телевизора,на удочку? Вы и не предполагаете, сколько стоит современный навороченныйспиннинг! Ну и не грузите мозг, лучше поверьте сообщению своей второй половины,что дурацкая палка с крючком приобретена им за пятьдесят рублей.

Вот и дядя Антон, великолепно зная о том, какподсмеиваются над его «раритетами» домашние, наверняка не захотел озвучитьистинную цену крокодила и наврал про жалкие две сотни. Нет, мне определеннонадо побеседовать с Кириллом.

Может, Милка права, называя менясуперпопулярной писательницей, или Велигжанов фанат сериала «Кекс в большомгороде»? Едва услышав мою фамилию, Кирилл радостно закурлыкал:

– Рад! Очень рад! Крайне рад! Сделаю все,что пожелаете! Хотите, прямо сейчас приеду? В любое место.

– Лучше я сама, как раз сейчас я недалекоот вашего офиса, – лихо соврала я. – Только подскажите адрестурбюро. – И немедленно, едва глупая фраза слетела с языка, обозлилась насебя. Если не знаю названия улицы, на которой находится контора, то как могласообщить о том, что нахожусь возле нее?

Но Кирилл не обратил внимания на моюоплошность.

– Записывайте, – пробасил он, –район «Сокол»…

Я обрадовалась – совсем недалеко от шоссе, покоторому предстоит ехать в Москву.

– Я отправлюсь с тобой! – запрыгалаМилка.

– Лучше мне побеседовать с Велигжановымтет-а-тет, – возразила я.

– Хочу послушать! – уперласьМилка. – И потом, звезда не разгуливает в одиночестве, это не комильфо.Возле популярного человека всегда свита. Неужели у тебя нет пресс-секретаря?

– Нет, – ответила я чистую правду.

– Значит, исполню его роль, –закивала Милка.

– А вдруг Кирилл тебя узнает? –попыталась я избавиться от назойливой Каркиной. – Тогда непременноудивится присутствию дочери Антона Петровича, заподозрит нехорошее и непожелает откровенничать.

– Мы с ним никогда не встречались, –беспечно отмахнулась Милка. – А если спросит: «Простите, не дочь ли выКаркина?», живо отвечу: «Боже, как надоело! Вы уже сотый, кто это спрашивает!Нет! Просто очень похожи!»

Я сдалась, мы сели в машины и цугом покатили внужном направлении.

Турбюро с романтичным названием «Рай на земле»находилось в высотном здании современной постройки. Первым, на что упал мойвзор при входе в холл, было объявление, написанное ярко-красными буквами налисте ватмана: «Внимание! В период с 5.09 по 30.11 на нашем здании будутпроизводиться фасадные работы методом промышленного альпинизма. Убедительноетребование: веревки рабочим не резать!!! И другими способами их деятельности непрепятствовать!!! Женщины, не переодевайтесь у окон. Администрация»[3].

Милка захихикала.

– Интересно, сколько несчастныхальпинистов шлепнулось вниз от вида обнаженных жутких прелестей секретарш именеджеров?

– Боюсь, в основном альпинисты палижертвами перерезанных веревок, – отозвалась я.

– Вы куда? – вежливо спросилохранник, преграждавший подход к лифтам.

– В «Рай на земле», – хором ответилимы.

– Вот, возьмите инструкцию, –заботливо сказал мужчина в форме.

– Какую? – удивилась я.

– По проходу к необходимой точкепосещения, – ласково объяснил секьюрити. – Иначе запутаетесь, у настут натуральный лабиринт для Квазимодо!

Сообразив, что милый дядечка перепуталмифического древнегреческого зверя Минотавра с одним из героев романа ВиктораГюго, я взяла бумажку и начала изучать ее. «Поднимитесь на десятый этаж.Поверните направо, отсчитайте шесть дверей и идите налево. В конце коридорасядьте в другой лифт и спуститесь на восьмой этаж. Пройдите длинный коридор иподнимитесь пешком на девятый. Откройте дверь с табличкой «Посторонним входзапрещен», поверните направо, налево, направо, налево, направо. В концекоридора обнаружите железную створку с табличкой «Рай на земле», откройте ее,поверните направо, налево, направо, налево, налево, налево, затем идите прямо.Мы рады вас видеть. Внимание! В офисе запрещено курить, окурки можно выброситьв окно при подходе ко второму лифту».

– Интересно, сумеем ли найти дорогуназад? – воскликнула я, ошеломленная инструкцией.

– Это просто, – успокоилохранник. – Вы бумажечку-то не потеряйте, а когда выйдете из турбюро,просто прочтите ее наоборот, вот и выйдете.

Ответ был гениален. Мы с Милкой, тщательносверясь с текстом, углубились в дебри помещения и, что странно, достаточнобыстро достигли цели.