Первой реакцией окружающих была оглушающая, давящая на мои и без того расшатанные нервы, тишина, на фоне которой выпадение секиры из сильных рук Азгорда прозвучало как приговор.

— Шани! — нет, в прошлый раз мне не показалась, земля действительно задрожала от этого яростного недовольства, да что там говорить, у меня чуть разрыв сердца не случился, как у той птички, лежащей сейчас у лап Снежка. Мне стало страшно, захотелось сбежать вместе с войском, которое растворилось за считаные секунды.

— Красивая она, правда? — выдала дрожащим голоском принцесса.

Судя по пылающему взгляду мужа, его мои округлости тоже впечатлили, причем на действия резкие и пугающие. Хмурясь, как грозовая туча, он больно схватил меня за плечи, с явным намерением хорошенько встряхнуть, но мой вопль его опередил:

— Не тряси, выпрыгнут же!

Стыдно признаться, но то, как он посмотрел на мой бюст, заставило меня нервно сглотнуть.

— Зачем ты так оделась? — взревел супруг, по-прежнему не выпуская меня из рук.

— Она хотела вам понравиться, — ответила за меня Мариша. — Вам же нравится?

Не думаю, что орки в восторге от пышных розовых платьев, но вот к глубоким декольте явно не равнодушны.

Мой томный вздох, и Азгорд вообще забыл, о чем его спросили.

— Вам нравится? — после минутной заминки повторила свой вопрос принцесса.

Орк ничего не ответил, а с раздраженным рыком сгреб меня в охапку, завернул в мохнатую белую шкуру, и закинул как тюк на волка, не забыв хлопнуть по попе.

— Хаш, няня едет с тобой, — не обращая внимания на мое мычание, отдал приказ Азгорд, уселся позади, плотно придавил меня своей огромной пятерней в районе поясницы и отправил Снежка в галоп.

Обидно так стало, даже объяснить мне ничего не дал. Глаза защипало, и потекли предательские слезы. Да и ехать в таком положении чертовски неудобно, сразу голова заболела, а тело мгновенно отозвалось ноющей тупой болью, мышцы затекли, и я начала молиться, чтобы это поскорее закончилось.

Духота плотным кольцом сжало горло. От нехватки кислорода в глазах потемнело, и сознание начало потихоньку уплывать. Снежок, будто почувствовав мое состояние, решительно затормозил.

Выругавшись, Азгорд резко перевернул мое безвольное тело. Усадил, снял с лица мех и, обратившись к волку, гневно прорычал:

— Я уже коснуться ее боюсь, чтоб не убить ненароком!

Вот врун!

Находясь на грани обморока, я ощутила легкое нежное прикосновение его теплых мозолистых пальцев к своей мокрой щеке. Очертил изгиб губ, погладил скулу. Потом рука медленно скользнула ниже, вдоль шеи, в сторону раненого плеча. Сдвинул немного ткань, осмотрел почти полностью затянувшуюся рану, снова погладил по щеке, стирая остатки слез, а потом неожиданно его ладонь накрыла мою грудь, слегка сжав ее.

— Ох, — вырвалось у меня. И так протяжно и сладко это прозвучало, что орк, будучи уверен, что я без сознания, потянулся к моим губам.

А я — девушка гордая и жутко обидчивая! Поэтому отвернулась, подставив свою щеку, для этого нежного, мимолетного прикосновения, тем самым выдавая себя с потрохами.

— Очнулась? — недовольно рыкнул муженек.

— Да, — ответила, не поворачиваясь к нему лицом, вглядываясь в даль.

— Пить хочешь?

— Нет, — бросила холодно.

— Точно эльфийская колючка, — буркнул он, снова отправляя волка в галоп.

Вздрогнула, со страхом посмотрев в голубые, словно ледяные омуты, глаза Азгорда.

— Что-то не так? — прищурившись, спросил он, заметив мою реакцию.

— Все хорошо, — еле слышно выдохнула, а у самой аж сердце готово разорваться от страха разоблачения.

— Ты уверена? — нахмурился орк.

Черт, а он ведь руку свою так и не убрал с моей груди, оказывается, так еще и сжал чуть сильнее, лишний раз напомнив о ее месторасположении.

Нерешительно попыталась освободить из плена захваченную часть тела. Но только хуже сделала.

— Чего боишься, разве я такой страшный? — прищурился супруг.

Ух, от этого мягкого рокочущего голоса, аж мурашки побежали по коже, и мозг отшибло напрочь. И эти его поглаживания большим пальцем… Короче, ляпнула не подумав:

— Да.

Орк взревел.

Волк сбился с галопа.

А я, сделав слишком глубокий вдох, все-таки лишилась верхней пуговки сдерживающей грудь. Ну, мое «богатство» конечно, не выпрыгнуло, но без внимания точно не осталось.

— Ой, — пискнула и прикрылась здоровой рукой.

— Ой, — повторил новоиспеченный муж.

— Прохладненько как-то… стало, — и тихонечко шкуру на себя потянула, от греха подальше, а то и кустов-то поблизости нет, зачем мужика лишний раз провоцировать.

— Значит, я для тебя страшный? — повторил Азгорд волнующий его вопрос. И чего пристал?..

— Да, страшный. Самый-самый страшный… воин.

— А внешне? — напрягся весь и смотрит так пристально, аж моргнуть боязно.

— А внешне ты… грозный! — ответила уклончиво.

Нахмурился, взял меня за руку и, поднеся ее к своему лицу, провел моими пальчиками по своим шрамам, а потом обрадовал:

— Твоя няня тебе уже рассказала, наш брак нерасторжим?

Азгорд слегка развернув мою кисть, продемонстрировал побелевшие тонкие шрамы.

Глаза мои округлились, это были не просто полоски, они соединялись в руны! Значит, брак не просто нерасторжим, он скреплен черной магией…

— Вы!.. Вы не имели право проводить этот обряд! — выкрикнула, закипая от гнева.

Орк оскалился, а потом, поцеловав мои мгновенно заледеневшие пальчики, перевел разговор совершенно в другое русло.

— Шани, интересное сокращение для имени Маришейн, — следя за моей реакцией, протянул он.

Мой гнев мгновенно сменился страхом, что наверняка отразилось бы в моих глазах, но я их сразу закрыла, чтобы не выдать себя. Вот только по закону подлости моя рука в его ладони предательски дрогнула, что не ускользнуло от пристального внимания орка.

Черт! Когда он говорил про нерасторжимый брак, она даже не колыхнулась, а тут на тебе! И не от того, что в переводе мое настоящее имя действительно означает «колючка», а от того, что в обряде, который они провели, участвуют не имена, а кровь. И это не принцесса Руссгарда Маришейн эр Рин вышла за него замуж, а я, обычная полукровка Шаниэльсайрин Элистрин. И теперь от этого брака просто так не отвертишься.

— Где она?

— Кто?

— Няня моя.

— С Хашем. Скоро догонят вместе с войском. Шани, ты не ответила, — спокойно напомнил Азгорд, в то время как во мне бушевала целая буря эмоций.