Как свекровь была против новой работы, как орала! Да ты,кричит, с дипломом, простым шоферюгой – да через мой труп! Муж не сдался,характер выдержал, но на этом его самостоятельность и кончилась. Вчера свекровьуслышала, что Лена просит ее забрать, так заорала, Лена на другом конце проводауслышала:

– Ничего с ней не сделается, сама доедет, не ночью ведь,транспорт ходит, а с работы отпрашиваться, когда еще месяца неотработал, – это не дело, теперь такая работа на дороге не валяется.

Забыла уже, что месяц назад говорила! Лена вчера такразозлилась, трубку бросила.

Посмотрев в окно, Лена с трудом протолкнулась к выходу,вышла и через десять минут открывала дверь квартиры, втайне надеясь, чтосвекрови не будет дома. Но надежды не оправдались: вот она, свекровь, тут как тут.Лена сделала над собой усилие, поздоровалась, свекровь что-то буркнула в ответ,но все-таки предложила позавтракать. Лена отказалась, пошла в душ. После мытьянастроение улучшилось, а когда Лена увидела, что свекровь одевается для походапо магазинам, жизнь показалась не такой плохой. Зазвонил телефон. Лена снялатрубку:

– Слушаю.

– Алло, это я. – Они не называли по телефонуимен. – Мы можем встретиться?

– Вы не туда попали, – ответила Лена и скосила глаза насвекровь.

Свекровь застегивала сапоги, но уши у нее были, каклокаторы, направлены в сторону телефона.

– Я тебе перезвоню через двадцать минут, хорошо?

– Да, – ответила Лена, – это наш номер, ноникакого Вити у нас нет.

Через двадцать минут телефон зазвонил снова.

– Давай встретимся сегодня попозже, ты себя хорошочувствуешь?

Лена растерялась.

– Но я не могу, я только из больницы, и что я дома скажу?

– Ну, зайка, придумай что-нибудь, ты же у меня умница.Значит, я жду тебя у «Академической» в два часа.

В двух остановках от метро «Академическая» находиласьквартира, где они встречались. Лена не спрашивала, что за квартира, но понекоторым признакам поняла, что Леонид Петрович там не хозяин. Так, обычнаяоднокомнатная квартира в пятиэтажке, запущенная, но зато всегда свободна, никтотам не жил.

Лена подкрасилась, уложила волосы – в общем, привела себя впорядок и, уходя, столкнулась в дверях со свекровью.

– Ты куда это?

– В поликлинику, больничный закрывать. – И Лена, недожидаясь лифта, побежала по лестнице.

Выйдя из метро, она отыскала глазами его синюю «девятку». Онбыл бледен и улыбнулся ей болезненной улыбкой.

– Ты нездоров?

– Да нет, просто я ведь с похорон, из крематория.

– Ох, я совсем забыла. – Лена сморщилась, а он погладилее по руке.

– Не думай об этом, поехали.

В квартире было тихо, пусто и пыльно. Они разделись, прошлив комнату, он завел какой-то пустой разговор, потом поцеловал ее, ноотвернулся.

– Нет, не могу, настроения нет, все похороны в голове.Думал, отвлекусь, но нет. Пойдем кофе выпьем.

Лена заварила кофе на кухне, он вышел в коридор и вернулся сбутылкой коньяку. Лена удивилась:

– Зачем это? Ты за рулем, а я вообще коньяк не пью.

Но он так смотрел на нее, так упрашивал, что онасогласилась. Разлив коньяк по рюмкам, он неловко повернулся. Чашкаопрокинулась, кофе разлился на стол. Что это с ним сегодня? Лена вскочила,вытерла стол, налила новый кофе, они выпили. Леонид Петрович сказал, что коньякхороший. Лена из вежливости согласилась, хотя коньяк был горький и ей совсем непонравился. Она вымыла посуду, думая, что сейчас они пойдут в комнату изаймутся тем, для чего они сюда пришли, хотя в голове шумело и желанияособенного она не испытывала. Но Леонид Петрович посмотрел на часы и вдругзаторопился. Лена удивилась, но ничего не сказала. Она сама засобиралась засыном в садик.

Синицкий подвез ее к садику с другой стороны, не там, гдеАлька гулял с группой. Лена подошла к воротам, но воспитательница крикнула ей,что Альку уже забрали. Лена нагнала свекровь с сыном у дома. Она запыхалась, передглазами бежали красные полосы.

– Ты где это шляешься? – Свекровь не стеснялась ниАльки, ни бабушек на лавочке у парадной.

Лена молча взяла Альку за руку и пошла к лифту. Домасвекровь гремела посудой на кухне, потом пришла доругиваться.

– Я тебя спрашиваю: ты где пропадала? За сыном вовремяприйти не могла, ребенок должен до ночи там сидеть, если я не приду!

Лена молча смотрела на свекровь, в ушах стоял звон, головаболела, голос свекрови временами пропадал, видно было только ее раскрытый рот сметаллической коронкой сбоку, и от этого было еще страшнее. Лена вдругпредставила, что она всю жизнь будет вот так стоять каждый вечер и слушать криксвекрови, та ведь никогда не болеет, очень редко уходит из дома и, судя повсему, переживет не только ее, Лену, но и Альку. Шатаясь, она зашла в их смужем комнату, закрыла дверь на задвижку, которую муж поставил по ее настоянию,чтобы Алька не вбежал в самый неподходящий момент, легла на диван и провалиласьв забытье.

Ее разбудил какой-то шум, крики. Открыв глаза, онаогляделась по сторонам и увидела, что дверь вздрагивает от ударов.

– Лена, Лена, открой. – Это голос мужа, плач Альки.

Лена попыталась встать с дивана, но с удивлением поняла, чтоне может даже поднять руку. Она собралась крикнуть, но не смогла и этого. Ударыв дверь усилились, видно, муж бил ногами. Вот задвижка отскочила, и ониввалились в комнату. Увидев Ленино лицо, муж закричал свекрови:

– Вызывай «скорую»! – и свекровь, не возражая, какобычно, метнулась к телефону.

Муж опустился на колени перед диваном.

– Лена, что болит?

– Ничего, – удивленно ответила Лена.

Она прислушалась к себе. Голова не болела, в ушах звона небыло, но слышала она плохо, как под водой. Прошло какое-то время, Лена опятьотключилась, потом приехала «скорая». Молодой врач осмотрел Лену, измерилдавление, покачал головой, достал кучу каких-то ампул, смешал все в шприце ивкатил Лене укол в вену. Прошло еще немного времени, Лена все пыталасьзадремать, а он ей не давал. Потом он выгнал всех из комнаты, посчитал пульс,опять измерил давление, нахмурился и спросил:

– Говори, что пила или укол какой-нибудь делала? Ты небеременна?

Лена на все вопросы только мотала головой. Врач вышел изкомнаты. Лена прислушалась, он звонил по телефону. Потом заговорила свекровь,как всегда, громко:

– Зачем в больницу, опять в больницу, что ее привезут наночь глядя, все равно до утра никто не подойдет!

Врач рассердился, повысил голос: