Переговариваясь вполголоса, они некоторое время просто стояли посреди двора, сплошь покрытого сухим прошлогодним бурьяном и молодой порослью крапивы. Стояли и внимательно осматривались по сторонам.

— Ничегошеньки отсюда не помню! — несколько разочарованно проговорила Санька. — Думала: приду — хоть что-либо да вспомню…

— Просто тогда, наверное, тут всё совершенно иначе выглядело, — сказал Иван.

— Наверное…

Они вновь замолчали.

— Вон он, сарай! — показал рукой Иван. — Видишь?

— Вижу!

— Ну, и что ты рассчитывала тут отыскать? — поинтересовался Иван, когда, с трудом приотворив скрипучую дверь сарая, они вошли, вернее, протиснулись внутрь. — Отцовские бумаги или письмо прощальное?

— Сама не знаю, — сказала Санька, останавливаясь у самого входа и внимательно осматриваясь по сторонам. — Вряд ли мы тут хоть что-нибудь обнаружим…

— Я тоже так считаю. Тем более, в такой темноте!

В сарае и в самом деле царил густой полумрак, которому совсем немного не хватало для того, чтобы превратиться в полный сумрак. Два небольших грязных окошка, к тому же изрядно заслонённые с той стороны каким-то чрезвычайно развесистым кустарником, пропускали самый минимум световых лучей…

— Н-да… — проговорил Иван. — Зря фонарик не взяли!

В это время Санька разглядела на стене у самого входа белый квадрат выключателя. И лампочка под потолком имелась. А что, если…

Санька протянула руку и щёлкнула выключателем. И не слишком удивилась даже, когда в сарае зажёгся тусклый желтоватый свет.

— Ух, ты! — восхищённо воскликнул Иван, вплотную подходя к стене. — Да тут, оказывается, и розетки имеются! И трёхфазная даже! Слушай, Сань, а может мне тут свою мастерскую организовать? Нелегальную.

— Почему нелегальную? — спросила Санька, думая совершенно о другом.

— Потому что сарай чужой, — пояснил Иван. — К тому же, за электричество платить не надо будет…

Слушая его рассуждения и, одновременно, почти их не слушая, Санька тем временем продолжала внимательно осматривать сарай, хотя смотреть тут было совершенно не на что.

Пустые стены, густо покрытые пылью и паутиной, полуразвалившиеся останки дивана у стены и какой-то довольно высокий шкафчик посреди помещения. Впрочем, из-за огромного количество пыли и паутины, осевшей на нём, определить истинные размеры шкафчика было делом далеко не простым.

— Замок навешу, — продолжал между тем размышлять вслух Иван, — на окна изнутри шторы накину. Никто и не догадается, что в сарайчике этом…

— Помолчи! — приказала Санька, и Иван послушно умолк.

А Санька всё продолжала и продолжала рассматривать шкафчик. Наверное, в нём когда-то хранились инструменты отца… странно только, что шкафчик находится не возле стены, а на самой середине помещения…

А впрочем, что тут странного. Председатель, забирая инструменты и оборудование, выдвинул шкафчик, но забирать его не стал, по причине то ли ветхости, то ли полной изношенности.

«Но мама сказала, что в сарае остались лишь стол, табурет и диван, — вспомнилось вдруг Саньке. — Стол и табурет она забрала в дом, диван же перетаскивать не стала. Некуда было, да и незачем рухлядь такую! А вот о шкафчике мама ничего не говорила. Забыла, не посчитала нужным или…»

Иван тоже заметил шкафчик и, обойдя Саньку, двинулся к нему.

— Что это? — останавливаясь у самого шкафчика, спросил вдруг он каким-то странным, враз изменившимся голосом.

— Шкаф для инструментов, скорее всего… — пояснила Санька. — Пустой. И если ты думаешь, что там, внутри что-то осталось, то глубоко…

— Иди сюда! — перебив Саньку, проговорил Иван всё тем же странным голосом. — Иди, не бойся!

— А я и не боюсь! — сказала Санька, делая шаг вперёд. — Почему это я должна боя…

Не договорив, она замолчала на полуслове, не сводя взгляда с того непонятного предмета, который издали приняла за простой шкафчик, лохматый от паутины.

Предмет этот не был шкафчиком, и даже не очень на него походил. Он, скорее, напоминал снятую кабину комбайна… а потом Санька разглядела под пылью и клочьями паутины чёрные стёкла «кабины» и её несимметрично дырчатые стены.

И поняла, наконец, что перед ними…

— Это тот самый аппарат, — проговорила она почему-то шёпотом.

Иван согласно кивнул. Впрочем, отрицать очевидное было бы глупо даже такому отъявленному спорщику, как он.

— Это тот аппарат, — повторила Санька с каким-то непонятным восторгом. — Он вернулся!

— А может, и не исчезал никуда?

— Что?!

Некоторое время Санька молча смотрела на Ивана, что, впрочем, того не особенно смутило.

— Ты опять?!

— Ладно, пускай будет по-твоему! — сказал Иван. — Он исчез, потом вернулся… дальше что?

— Дальше?

Санька задумчиво посмотрела на «кабину», потом перевела взгляд на Ивана.

— Ты мне веришь или нет?! — вдруг закричала она что есть силы. — Или так, притворяешься?!

— Не знаю! — ответно рявкнул Иван, и это было так необычно, что Санька даже отшатнулась. — Ты посмотри, сколько тут пыли!

— Значит, он давно вернулся, — неожиданно спокойно проговорила Санька. — Возможно, много-много лет назад…

Иван ничего не ответил, но видно было, что Санькины слова ни капельки его не переубедили.

— Это папа его сюда послал! — вдруг дошло до Саньки. — Он же не знал, что мы переехали, вот и направил его сюда! За мной… точнее, за нами…

— За нами? — недоверчиво и, одновременно, с какой-то даже радостью переспросил Иван. — Ты думаешь?

— Я не думаю, я знаю! — воскликнула Санька, вся дрожа от внутреннего какого-то волнения. — Он просто хотел, чтобы мы с мамой…

— Вы с мамой?!

Иван помрачнел и отвернулся.

— Вот только не дуйся! — схватив его за руку, проговорила Санька. — Нашёл время!

Иван ничего не ответил.

— А хочешь, мы и тебя с собой заберём?

— Больно надо! — буркнул Иван. — Тем более, что железяке этой давно в утиль пора!

Протянув руку, он хотел провести ей по запыленной поверхности аппарата, но Санька вовремя перехватила его руку.

— Нельзя!

— Да ладно тебе! — легко высвободив руку, Иван всё же дотронулся до металлической стенки, правда, тотчас же отдёрнул руку. — Видала, ничего не случилось!

Он вторично, уже куда смелее провёл ладонью по поверхности странного этого аппарата, сметая с него клочья пыльной паутины.

И в это время аппарат заработал.

Сверкнула зеленоватая вспышка, и он вдруг… исчез. Перед изумлёнными взорами Саньки и Ивана (они теперь вновь стояли возле самой двери, хоть и сами себе даже не могли объяснить, как, когда и каким невероятным образом успели сюда переместиться) осталась лишь пыльная паутина, почти полностью сохранившая форму странного этого аппарата. Какое-то короткое мгновение этот паутинный каркас ещё держался в воздухе, а потом как-то разом рассыпался и просто осел на пол горсткой серой пыли…