– Почему бы не сделать его хорошим? Какие возможности вы видите?

Райли покачала головой. Она не могла сейчас говорить об этом, хотя что-то в этой женщине располагало к беседе. Снова почувствовала эту энергию, потрескивающую над балконом. Хозяйка смотрела на Райли ласково. Джульетта выглядела так, словно у нее было время выслушать все, что бы ей ни захотели рассказать.

– В любом случае, вы и представить себе не можете, как Кевин был счастлив узнать, что хоть один человек не собирается возвращаться в бар после 30 секунд его лекции.

Райли в последний раз взглянула на темнеющий океан. Вода вздымалась, била по привязанной на ночь моторной лодке. Она последовала за Джульеттой вниз, на кухню, где ее коллеги, как и было обещано, вооружились очками и наблюдали за работой поваров.

А Райли выполняла собственное обещание – полностью сосредоточилась на повышении кулинарной компетенции. Кевин, которого Джульетта представила как «импорт из Киото», вручил Райли самый красивый нож из всех, что ей доводилось держать в руках, с гладкой и прочной ручкой. Он показал ей, как нарезать лук, как ставить ладонь, как держать нож. Сначала получались кубики размером с игральные кости. В колледже бы прокатило, но здесь – нет. Кевин отодвинул эти кубики в сторону. Вторая попытка была более успешной; на третий раз, после яростного измельчения, получились маленькие кусочки размером с молочные зубы. Кевин аплодировал. Райли взяла четвертую луковицу и наклонилась над ней. Окружающий мир, коллеги, которые собирались ее уволить, постоянные мысли о Нейле, который ест десерт при свечах с другой, – все исчезло. Она с головой ушла в дело. Рука болела, но ей было все равно. Еще одна луковица. Следующая. Кевин позвал Джульетту, чтобы сфотографировать плоды трудов в сравнении с кучей «до», оставшейся после первой попытки.

– Ух ты, Райли, – восхитилась Джульетта. – Вы знаете, как надо работать, не так ли?

– Работать я умею, – ответила Райли и подняла глаза. Коллеги уставились на нее. «Да, – подумала она. – У меня это получается. Неважно, что от меня требуется, я закатываю рукава и работаю». Остальные продолжили беседу. Утка и брюссельская капуста отправились в духовку, двое сотрудников разлили суп по мискам. Боб показал, кому куда сесть. Райли знала, что должна присоединиться ко всем, но Джульетта стояла на месте, наблюдая за ней. Она не могла уйти. Наконец осторожно спросила:

– Как вы решаете, что нужно делать?

Джульетта задумалась:

– Вы имеете в виду, за какие проекты браться? Или что делать вообще? Что делать по жизни? – Она взяла бокал игристого вина с подноса Гарольда и передала его Райли.

– Нет, вообще. Все сразу. Вы кажетесь спокойной, несмотря на все, что происходит.

Джульетта кивнула.

– Просто каждый день требует сил и времени: двадцать четыре часа в сутки, сто шестьдесят восемь часов в неделю. Много времени уходит на то, чтобы понять, что для меня важно, но в конечном итоге оно ограничено. Я не могу сделать все сразу, поэтому выбираю то, что считаю наиболее значимым и приятным для себя и людей, которые мне небезразличны.

– Вы считаете, все так просто?

– Да.

– Но у меня 657 непрочитанных сообщений от людей, которые нуждаются во мне. Как мне делать только то, что хочется?

– «Просто» не значит «легко».

Райли вздохнула:

– Я не должна быть здесь. У меня так много дел. Если не смогу найти новых клиентов в ближайшие три недели, меня уволят. В этой фирме все кажутся хорошими, но когда дело доходит до таких вещей – действуют жестко.

– О, Райли, – Джульетта улыбнулась, – может быть, вы видите другие возможности?

Райли подняла бокал и встретилась с ней взглядом. Снова возникло странное ощущение, будто Джульетта понимает больше, чем она сама. Но что такого могла увидеть Джульетта? Райли кивнула и заняла свое место. Конечно, еще до того, как суп был съеден, она проверила почту. Надя произнесла еще один тост. Кошмар! 826 непрочитанных сообщений. Почему это нагромождение ожиданий все увеличивается? Вот сообщение от Скип: «Ты можешь поговорить завтра хоть несколько минут? Спонсор хочет перенести нашу встречу на воскресный кофе, поскольку кое-что намечено на понедельник. Райли, ты можешь, пожалуйста, ответить?» Она собиралась ответить. Но не знала что. Не знала. Мозг был перегружен.

Как будто Надя могла видеть, какой беспорядок творился у Райли в голове.

– За наше величие! – провозгласила она, пропустив пару стаканчиков. – За нашу фирму, где озарения приходят так быстро, что мы не можем уследить!

Все подняли бокалы. Райли едва ощущала вкус утки, едва могла разговаривать с соседями по столу. Что она будет делать, если ее уволят? Что скажет родителям, которые хвастались ее успехами перед соседями? В свободные минуты она представляла, как однажды сама произнесет эти тосты, это было похоже на мечты о Нейле. Райли хотела подняться как можно выше по карьерной лестнице, найти потрясающие проекты и клиентов. Вспомнилось, как много лет назад на собеседовании она рассказывала о том, как лучше реализовать потенциал фирмы в социальной сфере – возможно, следует развивать таланты таких девушек, как она, выходцев из простых семей. Все это нужно обдумать. Она искренне хотела, чтобы сил хватало и на то, чтобы проводить время с любимыми людьми. Райли впервые взглянула на центр стола. Маленькие часы. И фраза, вытканная на подложке под ними: «Время не бесконечно». Что здесь происходит? Время, отведенное на электронную почту, вышло из-под контроля.

У нее закружилась голова, но никто этого не заметил. Женщина из вашингтонского офиса болтала о недавней поездке в Напу. На столе появилась меренга, которая тут же была съедена, и все направились в гостиную. Райли задержалась у стола. Она продолжала смотреть на часы, чувствовала, что Джульетта наблюдает за ней, стоя в дверном проеме. Она не могла вынести еще несколько часов притворного интереса, ей не было дела до того, как отдыхается другим в этом винном городке, у нее просто нет времени на такие вещи. Возможно, коллегам повезло больше. Может, они знали людей, которых не знала она. Может быть, они родились в привилегированных семьях, получили дипломы учебных заведений Лиги Плюща, чувствовали, что имеют право на все хорошее, что им дает жизнь, и понятия не имели, каково это – постоянно доказывать, что ты чего-то достоин.

В любом случае, как сказала Джульетта, Райли знала, как нужно работать. Но перерабатывать не собиралась.

Она выскользнула из комнаты, поднялась по узкой лестнице, ведущей в коридор, сразу узнала свою комнату по гигантской морской звезде на двери. Райли повернула ручку и вошла внутрь. Ее сумка стояла на специальной полке. Несмотря на старания Боба, сумка выглядела не менее потрепанной, чем ее обладательница. Райли проверила замки. Эта маленькая кожаная сумка, по габаритам попадающая под категорию «ручная кладь», пришла на смену чемодану на колесиках. Ее никогда не проверяют на выходе, за счет этого получается раньше остальных поймать такси. Сумочка путешествовала с Райли уже восемь месяцев в верхнем отсеке для ручной клади. Все эти усилия ни к чему не привели, кроме падения рейтинга. Зачем она это делает? Чего хотела добиться?