Я уже почти запихала в рюкзак тетрадь с домашним заданием,как дверь снова скрипнула. На пороге показался Итан; он смотрел на менязастенчиво и с надеждой, а руки прятал за спиной.

Я тряхнула волосами и подмигнула брату.

— Что тебе, мелкий?

Он обрадованно шагнул ко мне и протянул сложенный листокбумаги. На лицевой стороне яркими цветными мелками была нарисована картинка:солнышко с улыбчивой физиономией и домик с дымком из трубы.

— С днем рождения, Мегги! — довольно пискнул брат. — Видишь,я не забыл!

Я взяла у него эту самодельную открытку и с улыбкой развернула.Изнутри мне улыбнулось все наше семейство, незатейливо изображенное мелками длярисования: мама и Люк из палочек и мы с Итаном, взявшиеся за руки, а рядом —создание на четырех ногах, долженствующее обозначать Красотку. Я почувствовалаком в горле, к глазам подступили слезы.

— Нравится? — забеспокоился Итан.

— Еще как! — Я потрепала брата по затылку. — Спасибо!Слушай, давай повесим ее на холодильник? Пусть все видят, какой ты отличныйхудожник.

Он радостно схватил открытку и бросился из комнаты, а у менячуть потеплело на душе. Может, сегодня все получится не так ужасно.

— Ого, тебя сегодня за правами повезут? — тарахтел Робби вавтобусе по дороге в школу. — Клево! Наконец-то сможешь нас катать в кино и вгород! Не придется под автобус подстраиваться или проводить все вечера скассетами и вашим древним теликом.

— Роб, это всего лишь ученические права, а вовсе не водительскоеудостоверение. — Автобус остановился; я взяла рюкзак и приготовилась к выходу.— Зная маму, я еще шестнадцать лет сама водить не смогу. Итан наверняка получитнастоящие права прежде меня.

При мысли о сводном братишке меня пробрал внезапный холодок.Спускаясь по ступенькам автобуса, я вспомнила вчерашние слова Итана: «Ты разглядишьсквозь дымку и чары, так сказал Ушастик». Я понятия не имела, о чем это он; извсего предложения поняла только имя плюшевого кролика.

От шумной толпы школьников отделилась знакомая фигура идвинулась ко мне. Скотт.

Внутри все сжалось, я стала озираться в поисках убежища, ноне успела раствориться в толпе, как разозленный качок уже стоял передо мной.

— Привет.

При звуках этого тягучего и низкого голоса у меня по кожепобежали мурашки. Какой же Скотт красивый! Светлые волосы ниспадают на лобнепослушными кудрями и завитками... Он как будто нервничал, чесал в затылке ивсе время озирался.

— Э... Как там тебя зовут?

— Меган, — прошептала я.

— А, точно. — Он шагнул еще ближе, оглянулся на своихприятелей и понизил голос. — Слушай, вчера я повел себя грубо. Зря я так.Прости.

Я даже не сразу поняла, о чем это он. Ожидала угроз,обвинений и выпадов в свою сторону. Слова красавчика сложились в предложения, именя затопило чувство невероятного облегчения.

— О... а... — Я заикалась и покраснела. — Ничего. Забудь.

— Не Могу, — пробормотал он. — Ты со вчерашнего дня не идешьу меня из головы. Я вел себя просто мерзко и хочу загладить вину. Ты... — Онзапнулся, прикусил губу и выпалил все сразу: — Давай пообедаем сегодня вместе?

Сердце у меня колотилось, в животе трепыхались бабочки, аноги как будто оторвались от земли.

— Конечно, — с трудом вымолвила я.

Скотт улыбнулся, сверкнув ослепительно-белыми зубами, иподмигнул мне.

— Эй вы! Сюда посмотрите! — Один из приятелей Скотта пофутбольной команде наставил на нас мобильный телефон с фотокамерой. — Улыбочку!

Скотт обхватил меня рукой за плечи и притянул к себе. Яопешила, замигала от слепящей вспышки, сердце бешено билось. Скотт сверкнулблистательной улыбкой в камеру, я же могла только таращиться в немом обалдении.

— Спасибо, Мег, — сказал Скотт и отпустил меня. — Увидимсяза обедом.

Он еще раз подмигнул мне напоследок и торопливо зашагал квходу в школу. Фотограф хмыкнул и поспешил за ним, а я осталась изумленностоять на парковке.

Некоторое время я обалдело таращилась на снующих вокруг меняшкольников, а потом расплылась в широченной улыбке и с ликующем воплемподпрыгнула. Скотт Уолдрон захотел ко мне подойти! Хочет пообедать со мной, толькосо мной вдвоем, в школьной столовой! Может быть, удача наконец-то возвращаетсяко мне? Может, мой сегодняшний день рождения окажется самым лучшим в жизни?

Серебристая пелена дождя затянула парковку. Я почувствовалана себе чей-то взгляд и обернулась. Робби наблюдал за мной с некоторогоотдаления.

Глаза его светились сквозь дождь какой-то невероятнойзеленью. Вода заливала асфальт, школьники спешили укрыться в здании, а мневдруг почудилось на лице старинного приятеля что-то странное: заостренный нос,глаза со звериным прищуром, вывалившийся меж острых клыков язык... Я моргнула,и Робби снова стал самим собой: обыкновенный, улыбчивый, совершенно незамечающий, что промок насквозь.

Как и я.

Я опомнилась, бросилась к школьному крыльцу и укрылась отдождя внутри. Робби примчался следом и весело дергал меня за растрепавшиесяволосы, пока я его не треснула.

Весь первый урок я то и дело оборачивалась на Робби,высматривая почудившееся мне жуткое, хищное выражение на его лице, гадая, несошла ли я с ума. Чуть шею себе не свернула, а вдобавок получила выговор отучителя английского: хватит глазеть на мальчишек!

Как только прозвенел звонок на большую обеденную перемену, яживо вскочила с места; сердце колотилось со скоростью сто миль в минуту. Скоттждет меня в столовой! Я сгребла с парты учебники и тетради, запихнула в рюкзак,бросилась к выходу...

И наткнулась на Робби.

— Роб, я тебя стукну, если ты не перестанешь! — завопила я.— Пусти, я спешу!

— Не ходи, — сказал он тихо и серьезно. Я удивленно поднялаглаза. Извечная дурашливая улыбка исчезла с лица моего друга. Он крепко сжалчелюсти, а взгляд его стал по-настоящему страшным. — Будет беда, я чувствую. Качокчто-то задумал... не зря он полдня проторчал со своими приятелями у принтеров.Мне это не нравится. Пообещай, что не пойдешь.

Нет, ну надо же!

— Ты что, подслушивал? — набросилась я на него. — Совсемуже, да? Тебе не объяснили, что подслушивать нехорошо?

— Уолдрону на тебя наплевать. — Робби вызывающе скрестилруки на груди. — Он разобьет тебе сердце, принцесса. Поверь, я знаю, навидалсятаких.

Я взбесилась, что он посмел сунуть нос в мои дела,взбесилась оттого, что он может оказаться прав.

— Это не твое дело, Роб! — рявкнула я. Он удивленно поднялброви. — Я сама о себе способна позаботиться, ясно? Не лезь куда не просят.