— Садись! — зашипела Беатрис, ринувшись ко мне.

Адам заслонил меня своей спиной.

— Через мой труп, — грубо, резко, со сталью в голосе ответил мужчина, — Дорогие старейшины, — вампир повысил свой голос, — Эта женщина — моя жена, по закону я имею право отказать любому в желании допросить мою Госпожу, даже своей сестре, — его мышцы были напряжены будто горный камень. Он казался шире, больше, грандиознее.

— Адам Уилсон, если Вы сейчас же не допустите эту смертную к ответу, можете считать свой кредит доверия исчерпанным. Вас ждёт смерть.

— Так тому и быть, — Адам обернулся, посмотрел на меня… дико любящими глазами, подмигнул, и отвернулся обратно, — Я готов взять вину за все убийства своего круга, если Вы гарантируете этой женщине и её, то есть нашему с ней, ребёнку неприкосновенность, — он посмотрел на малыша, что еле-еле передвигая маленькими ножками, уже фактически дошёл до нас.

Возникла давящая. Вакуумная тишина. Было слышно, как работают лампочки в помещении.

Я посмотрела на малыша. На Игната, и пока, будто все замерли в замороженном стекле, тихо спросила:

— А ты ничего не хочешь мне сказать, Игнат?

Тот нехотя перевёл взгляд на меня. Он был более чем зомбированный.

— Я люблю тебя, — ответил он так… “пластмассово”, что я, когда старейшины начали отвечать Адаму на его предложение-сделку, закричала, — СТОЯТЬ!

— Так запрещено обращаться к старейшинам, — прошипела сзади Беатрис.

— Да мне насрать! — сказала я, бросив ненавистный взгляд на девушку, — Старейшины, я согласна на допрос! — зал ахнул.

— В таком случае его будет проводить заинтересованная сторона, Беатрис Уилсон, — ехидно ответил загорелый старейшина, — А как мы знаем, Ваш муж…

— Я буду отвечать! — стукнула я ногой по ковролину и посмотрела исподлобья на противного мне старикашку в капюшоне.

— Кира, — Адам взял меня под локоть и наклонился к шее, — Кира, молю тебя, просто возьми ребёнка и уходи отсюда.

Я подняла взгляд на него, а потом на Игната, что сам, как кукла, держал другую, маленькую, которая слишком умно и вдумчиво смотрела на меня, не отрываясь, хлопая чёрными длинными ресницами.

Весь мой мир плавился-переворачивался-снова сгорал и снова перемешивался, но я, смотря на этого малыша, не чувствовала обмана.

— Если всё так, как ты говоришь, — я посмотрела на Адама, вырывая свою руку из его хвата, — То тогда у тебя есть шанс. И… — я сделала шаг назад, поднимая правый безымянный палец вверх, — Я не твоя жена, чтобы ты решал за меня.

— Назови своё полное имя, — начала выхаживать перед публикой Беатрис. Её глаза сверкали.

В качестве арбитра была выбрана седовласая женщина. Она же и “укусила” меня, впрыснув в кровь какую-то “сыворотку правды”.

— Кира Дмитриевна Лютая, — ответила я, смотря на ребёнка, что порывался ко мне, но Игнат крепко держал его в своих руках. Адам стоял натянутой струной по другую сторону ото всех, под “конвоем”. Его чёрные глаза безотрывно смотрели на меня.

— По какой причине вы решили завести ребёнка? — я перевела взгляд на Беатрис. Что за глупый вопрос?

— У меня… — я постаралась нахмуриться, но, видимо, яд, что впустила в мою кровь седовласая, подавлял все когнитивные функции.

— Не противьтесь! — приказала женщина-арбитр, подойдя ко мне, и щёлкнув пару раз перед глазами пальцами, сказала, — Вы обязаны говорить только правду!

— Моя врач сказала, что если я не забеременею, то умру, и…

— Достаточно! — начала расходиться Беатрис. Малыш начал улюлюкать. Моя голова стала чугунной, — Отвечайте на чётко-поставленный вопрос! В каких отношениях Вы состоите с Игнатом Шаховым?

— Я… Он сказал мне, что он мой муж.

— Дальше! — топнула ногой Беатрис, — Кем Вам приходится Адам Уилсон?

— Он Клиент нашего архитектурного бюро. Мой начальник, Борис Николаевич сказал, что я выиграла тендер на строительство его загородного дома…

Адам дёрнулся и тем самым повалил одного из своих конвоиров, его “зашитый” рот задёргался. Он явно хотел кричать, протестуя.

— То есть Игнат Шахов Ваш муж, а Адам Уилсон просто Клиент?

— Вы неправильно задаёте вопрос, — выдавила я из себя. На мою голову будто бы надели чугунную каску.

— Беатрис Уилсон, переформулируйте вопрос, пожалуйста, — вклинилась арбитр.

На меня посмотрели ненавистные женские глаза. Она что, думает, манипулируя такими уловками, как соединение правды и неправды в одно предложение-вопрос, она сможет меня подставить?

— Игнат Шахов твой муж?

— По его словам так.

— А по Вашим? — обратилась ко мне седовласая старейшина.

— А я… не знаю. Игнат сказал, что работает в Интерполе и Адам его злейший враг, что украл меня у него. Также Игнат сообщил, что Адам гипнотизёр и манипулятор, что именно он сделал из моих мозгов кашу. И поэтому я ничего не помню, включая беременность. Адам же сообщил всё с точностью наоборот.

— Что целый год на него охотится Интерпол?

— Эм… — я замялась. Шея стала будто ватной.

— Старейшины, — Беатрис выдержала паузу и осмотрела всех вокруг, — Прошу заметить, что этот срок очень похож на срок беременности как недавней моей, так и Киры. А значит, становится очевидным мотив Адама убить всех чистокровных девушек из своего круга.

Зал ахнул. Такой изящной спекуляции фактами он давно не видел.

Адам разорвал сдерживающие его “оковы”, зарычал, и приблизился ко мне, закрывая спиной.

— Беатрис, лучше заткнись! — Адам пятился ко мне как лев, защищающий свою раненую львицу. Из его рта капала кровь.

— Старейшины, — порхая на своих каблучках наивно обратилась Беатрис, — Смотрите! Смотрите, что он делает! Своими действиями он только показывает, что помешался на этой смертной, и с ним не всё в порядке!

— Беатрис Уилсон, поясните свои слова.

— Этот вампирёныш, — Беатрис мерзко зашипела, — Когда понял, что я могу составить ему конкуренцию в борьбе за власть, решил “устранить” конкурента. Всю мою беременность, чуть ли не с момента зачатия он говорил мне жуткие гадости про моего ребёнка, заставлял чувствовать меня больной и несчастной. Он доводил меня своими проклятиями. И когда родился ребёнок, он подсыпал ему яд…

— Да ты больна! — закричал Адам, — Ты больна на всю голову!

— Беатрис Уилсон, Ваш ребёнок фактически не дышал, когда его принесли к нам, — вклинилась седовласая арбитр, — И тогда же мы и предложили сделать Вашему покойному мужу переливание. Его кровь на кровь ребёнка.

— И ЭТИМ убили обоих! Это изначально был план этого ублюдка! Это он убил всех детей в нашем роде, только чтобы навязать как последнему, самому младшему, свои условия, пользуясь папочкиной протекцией! — у Беатрис чуть ли не пена изо рта шла.