Женька насторожился:

— Может «Аист»?

Карлуша обрадовался:

— О, точно! «Аист»! Так вот, как я понял, цэрэушники самизапутались, между собой враждуют. Одним Архангельский нужен живой, а другимтолько мёртвый. Я работаю на других.

Женька встрепенулся и пристально посмотрел наАрхангельского.

— Ты чем, Ваня, в прошлой жизни занимался? — прозревая,спросил он.

— Родине служил, — угрюмо ответил Архангельский.

— Ясно. — Евгений перевёл взгляд на Пупса. — А ты, Виктор?

— Тем же, — пожал плечами Пупс. — Тоже служил Родине.

— А ты, Данила?

— Как и все, служил Родине, — зевая, ответил Даня.

— Станислав, а ты?

— Че спрашивать, служил Родине, — нехотя ответил Тася. — Яей верой и правдой служил, а она мне во!

Он показал роскошную фигу и продолжил:

— Злой госпожой, короче, оказалась. Думал, Родина — мать, аона и не матерью и даже не мачехой, а случайно попутчицей была. Бросила!Бросила!

Тася трагично махнул рукой и украдкой утёр слезу. Всезагрустили.

— И я служил… — уныло сказал Евгений.

Он задумчиво посмотрел на Архангельского и спросил:

— Ты, Ваня, где служил-то?

— Я ведь электронщик, по образованию, в армии послеинститута остался…

Евгений загорелся:

— Ну? Ну? Не тяни резину! Про установку «Аист» слыхал?

Архангельский замялся, задумался, чувствовалось, сильно нехочет он говорить, но все же ответил:

— Был я там, за частотные генераторы этого «Аиста» отвечал,что б ему пусто было… Майором ушёл на пенсию по состоянию здоровья через этуподлую птицу.

— А я — старшим лейтенантом, — признался Евгений. — И тожепо состоянию здоровья.

Он внимательно обвёл взглядом товарищей. Пробормоталзадумчиво:

— Слушай сюда, народ. Секрет нашей матери, Родину имеюввиду. Секрет страшный, но кое-что скажу. Было у меня в армии… Ну из-за чегокомиссовали… На испытаниях я был. В Забайкалье. Там штуку такую лазернуюдоводили. Ваня, оказывается, в курсе, а я над защитой от неё работал. Прибортакой, вроде шлема, ДАД-1 назывался. Это работа моя дипломная в училище была,ну и потом я с ней долго возился…

— И мы там были! — хором закричали Даня и Тася. — По состояниюздоровья уволены капитанами.

Женька и Архангельский изумлённо воззрились на них.

— Я же физик, — пояснил Даня. — Специалист по квантовымгенераторам.

— А я — метеоролог, — признался Тасик. — Специализировалсяна рассеивании лазерного луча в атмосфере. Погода на это дело сильно влияет.

— А ты? — спросил Евгений Пупса, который вновьгипнотизировал просторы и не спешил с откровениями. — Ты, Виктор, чем Родинеслужил?

— Я мехмат заканчивал, — неохотно поведал Пупс. — ЭтоПерестройка из меня бухгалтера сделала.

— Про «Аиста» слышал? — сразу перешёл к главномуАрхангельский.

— Конечно, — скромно признался Пупс. — И подписку онеразглашении давал, как и все вы.

— А теперь жопу подотри той подпиской, — посоветовал Даня. —Родина нас капиталистам сдала. Вон как Тамарка моя орудует, угнетает каждыйдень!

Тася его поддержал.

— Да, — сказал он. — Не время теперь принципами кичиться,теперь кумекать надо как из дерьма выплывать. Рассказывай, не ломайся.

Пупс пожал плечами и сообщил:

— У меня на «Аисте» тоже место было, — управляющиекомпьютеры. Это с моих машин сигнал на частотные генераторы Ивана шёл, а уж онизадавали базовые и наложенные колебания лазеру Дани. За лучом этого лазера иприсматривал Станислав, как он там, в атмосфере…

— Охренеть можно, мужики, — резюмировал Архангельский. —Выходит мы все сослуживцы?! Да как же мы там не встретились?

— Встретишься там, — усмехнулся Тася. — Запамятовал какие наворотыбыли? У каждого блока охраны больше, чем обслуги. В сортир под конвоем ходили…

— Да, дела! — оживился Женька. — Я, мужики, об этом «Аисте»потом много думал. Понял я почему накладка произошла. Нужно было не толькоголову шлемом моим защищать, но и всю кожу. А одежда защитная должна бытьоранжевого цвета. Тогда бы…

Что тут началось. Наши умнющие мужья заговорили разом, аАрхангельский даже прутиком вооружился и на земле начал схемы какие торисовать.

Я прониклась гордостью и подумала: «Дай волю нашиммногоуважаемым мужьям, так они создали бы такое оружие, что и врагов бы у насне осталось, одни, ёлки-палки, вокруг друзья. Совсем как у Америки. Даже чукчидружить с Америкой хочут. Все хочут! Вот и с нами захотели бы все дружить.»

Не знаю, куда научно-производственное совещание завело бынаших мужей, может и в самом деле прямо на полянке страшное оружие придумалибы, когда бы не опомнился Пупс.

— Ладно, все выяснили, — сказал он, — а дальше-то что делать?Решать надо, пока братва не приехала.

— Как что делать? — возмутился Евгений и сразу посмотрел наАрхангельского: — Ты что, Ваня, Родиной торговать надумал?

— И в мыслях не было, — отмахнулся тот. — Но с «бабками»надо что-то делать.

— Дёргать надо пока при памяти, — посоветовал Даня, — а чтодо Родины, то воля её, пускай поступает с нами как знает, у капиталистов Родинынет, а нам есть что терять. Вы за кордоном жить можете?

Тут Карлуша, молчавший доселе, не выдержал и поделилсяопытом:

— Плохо там, за кордоном.

Все призадумались, но тут же хором заговорили и очень быстропришли к единодушному мнению: приличному человеку за рубежами Родины делатьнечего.

Следом пошли варианты: чемодан с баксами тоже должен Родинепослужить! И вернуть чемодан врагу, окатив его презрением!

«Эх, как им не хватает моего совета!» — подумала я и,охваченная патриотизмом, с брезгливостью отвернулась от Мишеля.

События так стремительно развивались, что мне и в самом делебыло не до Мишеля. Признаться, сто раз пожалела я, что взяла его с собой взасаду — помощи от него никакой, только руки связал мне. Если бы не он, сейчасмогла бы идти к Евгению и клясться ему в любви, не солгав ни словом. Бог судья,и раньше обожала мужа, а теперь, когда выяснилось как он всем нужен, простосхожу с ума! Жить без Женьки не могу, а тут какой-то жалкий Мишель под ногамипутается.