магазин во внутренний карман куртки, мои руки работают на автомате, пока я перепроверяю свое снаряжение. Воздух полон напряжения, каждый из нас двигается уверенно и целенаправленно. Алексей и Николай также берут с собой всё необходимое оборудование. Речь идет не только о мести. Речь идет о возвращении части моей души.

— Винсент, — голос Алексея прорывается сквозь грохот заряжаемого оружия. Его пистолет уже в кобуре, а в глазах горит мрачная решимость, — когда Амелию схватили, я думал, что сойду с ума. Страх съедает тебя, не так ли?

Я киваю. Страх не просто съедает меня — он пожирает меня целиком.

— Знать, что женщина, которую ты любишь, находится в опасности… я понимаю тебя. Я просто хочу сказать, что мы сделаем всё возможное, чтобы вернуть Еву домой.

— Алексей… — эмоции готовы захватить меня, но я подавляю их.

— Брат, — говорит он, и это больше, чем слово — это клятва.

Я киваю, не в силах ответить, но всё еще испытываю благодарность мужчине рядом со мной. Я не готов ему доверять, но начинаю понимать, почему Амелия доверяет.

Амелия входит в комнату, когда мужчины заканчивают приготовления. Она берет гладкий черный пистолет и без колебаний проверяет обойму.

— Амелия, ты не пойдешь, — командует Алексей, и босс внутри него мгновенно проявляется.

— Я думала, мы решили этот вопрос, когда обсуждали план, — утверждает она.

— Ты сказала, что поедешь, но я не согласился.

Она смотрит на него так яростно, будто в любой момент готова воткнуть в него нож.

— Вспомни, что ты всегда говоришь своим людям. Я — твоя королева. Всё, что я говорю, должно быть исполнено, так что, я иду с вами.

Я не могу удержаться от смеха. Отрывистого горького смеха.

— Добро пожаловать в ад, через который я проходил всю свою жизнь, пытаясь защитить ее.

— Тогда ты останешься в машине, — добавляет Алексей, выходя вслед за моей сестрой из комнаты.

Амелия посмеивается и поворачивается, чтобы похлопать Алексея по руке.

— Ладно, дорогой, как скажешь.

Все в комнате понимают, что Амелия не собирается слушать Алексея.

Когда мы идем к лифту, Марко вызванивает остальных капо, чтобы они разогнали своих людей. Наша решимость непоколебима, а цель едина. Единственной победой станет благополучное возвращение Евы и голова Энтони.

Глава 30

Двигатель урчит, пока Нико въезжает на гладком черном седане в темное здание, стоящее буквально в двух шагах от доков.

— Помните, парни, — бормочу я, — глаза остры, рты закрыты.

Я вижу решимость в глазах Нико, и молчаливый кивок — его единственный ответ.

Телефон Марко непрерывно вибрирует, отблески света мерцают на его сосредоточенном лице.

— Все капо на данный момент отзвонились и сообщили, что не видят никаких следов Энтони или его ребят, — говорит он, проводя большим пальцем по экрану.

— Хорошо, — отвечаю я, чувствуя под кожей знакомый зуд адреналина, — это означает, что он, скорее всего, здесь, и Джиа сказала нам правду.

Выходя из машины, мы оглядываемся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не заметил нашего прибытия. Мы пробираемся через дыру в заборе, стараясь не попадаться на свет, когда приближаемся к краю доков.

— Придерживайтесь плана, — напоминаю я им, зная, насколько опасно будет для Евы, если у кого-то из нас возникнет желание сыграть роль героя. Ее безопасность — единственное, что меня волнует.

Я медленно продвигаюсь вперед, каждый мускул напряжен, я готов броситься в атаку при первых признаках опасности. Соленый воздух вокруг обжигает легкие, пока я продвигаюсь к цели, а Марко и Нико — молчаливые тени по обе стороны от меня.

Мы останавливаемся, скрывшись за большим сараем, и наблюдаем за простилающимся впереди. Марко подносит бинокль к глазам, пытаясь поподробнее разглядеть представшую перед нами сцену. Я наблюдаю, как сжимаются его челюсти.

— Что-то видишь? — спрашиваю я тихо, мое терпение на исходе.

Он опускает бинокль и поворачивает голову ровно настолько, чтобы поймать мой взгляд боковым зрением.

— Они загружают ящики на яхту.

— Какого хрена? — бормочет стоящий сбоку Нико. — Он что, ворует еще и для себя?

— Я предполагаю, что он берет всё, что, по его мнению, сможет легко продать, куда бы они ни направлялись. Он хочет заграбастать себе как можно больше, чтобы начать всё сначала, — шепчу я.

Марко молча протягивает мне бинокль, и я беру его, прижимая холодный пластик к глазам. Моя концентрация сужается до освещенной палубы яхты, где под ярким светом прожекторов снуют люди, словно стая муравьев. Они действуют достаточно быстро, но их неряшливость говорит о спешке, о том, что план выходит из-под контроля.

— Не вижу Энтони, — бормочу я, перемещая бинокль влево и вправо, — или девочек. Они должны уже быть на борту.

— Тогда у нас мало времени, — говорит Марко, резкость в его голосе столь же остра, как нож, покоящийся у него на бедре.

— Быстро и тихо, — отвечаю я, возвращая бинокль, — давайте проредим стадо, не поднимая тревоги. Я не хочу думать о том, что сделает Энтони, если запаникует.

Вибрация в кармане вытаскивает меня из занятых планированием мыслей. Я вытаскиваю телефон, оставляя экран затемненным до минимального уровня.

Амелия:

Дом Джии пуст. Похоже, она уходила в спешке.

— Амелия только что подтвердила, что у Джии пусто. Они должны быть на лодке, — сообщаю я Марко и Нико.

Винсент:

Оставайся на месте. Не заходите в доки. Слишком рискованно.

Амелия:

Поняла.

Я почти слышу ее голос и вижу привычный и решительный наклон подбородка, который говорит о том, что она ощетинилась, когда ей приказали держаться подальше.

— Пойдемте, — киваю я Марко и Нико, которые уже подходят к кромке воды на дюйм ближе.

Вода тихо плещется о корпусы лодок, пришвартованных к пирсу, словно безмятежный саундтрек к нашему напряженному приближению. Ночь наш союзник, скрывающий наступление и намерения, как и мысли, проносящиеся в моей голове.

— Почти на месте, — выдыхаю я.

Мы