Я спрашиваю, кто последний и сажусь на диван для ожидающих. Незаметно осматриваюсь, пытаясь понять, кто же здесь человек Пьянова, вчерашнего прокурора. Хрен его знает… Непонятно.

Ладно, надеюсь, долго ждать не придётся. Долго, не долго, но проходит больше десяти минут, прежде чем в зале вдруг появляется… мой знакомый. Это Аркан. Мир тесен, ёлки-палки. В груди начинает немножечко скрести. И сердце заметно убыстряется. Больше всего меня сейчас напрягает Наташка Луткова, сидящая в машине.

— Здорово, — хмуро говорит Аркан, подходя ко мне.

— И тебе не хворать, — киваю я.

Он протягивает мне записку и ждёт, пока я прочитаю. Блин, ну, давай, иди уже, хрен ли ты стоишь… Капец! В записке адрес и рисунок, небольшой план. Надо проехать за пивзавод, свернуть налево и там проехать к конкретному гаражу.

Бляха-муха. Я внимательно фотографирую записку глазами. Сейчас бы пригодился смартфон. Очень бы пригодился. Сука, как здесь сориентироваться-то? Так… первый поворот направо, второй налево и третий направо. Собака… первый поворот направо, второй налево и третий направо, первый поворот направо, второй налево и третий направо.

Я повторяю несколько раз, шевеля губами, чтобы не забыть. Пока я заучиваю план, Аркан, всё же, решает уйти. Наконец-то, он двигает на выход, но в самых дверях сталкивается с… Ну, твою же маму и за руку, и за ногу! С Лутковой он сталкивается!

Он внимательно её рассматривает и не торопится выходить. Козёл! А она, дурочка с переулочка, шагает напрямки ко мне! Блин!

— Артём, чего так долго⁈ Ты же сказал пять минут!

— Да-да, — киваю я и, бросив последний взгляд на записку, аккуратно кладу её на диван рядом с собой. — Уже иду. Уже можно уходить…

Я встаю и делаю пару шагов ей навстречу, но она подбегает к дивану, хватает оставленную мной записку и подаёт мне.

— Держи, ты забыл!

Да чтоб тебя. Нет, честное слово, Наташ, чтоб тебя…

— Ага, — рассеянно говорю я и беру записку в руку. — Спасибо.

Всё это происходит на глазах у Аркана. Он смотрит на нас с Лутковой с удивлением. В принципе, я бы на его месте тоже удивился, если бы он на стрелку взял с собой девушку. Зато, кроме него, кажется, больше никто на нас внимания не обращает. Народу довольно много, кто разговаривает, кто молчит о своём.

Но блин, записка ведь осталась на диване неслучайно. Её должен взять человек Пьянова. Взять и срочно сообщить начальству, где будет проходить обмен иконы на деньги. А, на самом деле, машины на деньги.

Аркан выходит, а я, оглянувшись по сторонам, выпускаю записку из рук. Надеюсь, человек Пьянова сообразит, где теперь её искать… Мы садимся в машину и едем. Она тарахтит, рыскает, но двигается, в целом, заданным курсом. Я командую, выступаю штурманом и лоцманом.

Волнуюсь. Слишком мало времени займёт путь до места встречи. Боюсь, силовики Пьянова не успеют. Ох, точно не успеют. И значит нужно будет опираться только на свои силы.

Луткова засыпает меня кучей вопросов о цели нашей поездки, но я думаю о своём и не отвечаю. Когда въезжаем в гаражный массив, я немного подвисаю, вспоминая карту-план, но, сориентировавшись, выдаю заученное:

— Первый поворот направо, второй налево и третий направо…

— Как-то здесь очень глухо и безлюдно, — замечает Наталья, глядя по сторонам.

Ну, да, есть такое. Блин! Ну почему я не вышвырнул её из машины⁈ Ну, ёлки же палки!

Мы подъезжаем к триста семьдесят третьему боксу и останавливаемся.

— И что здесь? — спрашивает моя спутница.

— Я не знаю, Наташ. Ты, главное, ничего не говори. Вообще ничего и никому. Поняла?

— Правда, что дальше-то? — начинает нервничать Олег.

— Сейчас, — говорю я. — Сейчас всё будет…

И действительно, дверь гаража открывается, и из неё выходит Сантехник и ещё пара человек. Вид у них, мягко говоря, решительный.

— Выходим, — командует Сантехник и бьёт рукой по крылу. — Выходим, я сказал!

— И чего делать? — спрашивает Олег.

— Выходить скорей, — отвечаю я. — Быстро.

— Быстро! — кричит Сантехник, и в руке его появляется ствол.

Твою же мамочку! Это настоящий пистолет!

Олег открывает дверь и выходит. Я тоже.

— И девка пусть выходит, — говорит Сантехник.

Со стороны въезда раздаётся шум мотора и к нам подъезжает морковного цвета «москвич». Это Аркан. Он ставит машину, перекрывая выезд. Блин, ощущение «не айс». Не было бы тут хотя бы Лутковой… Блин! Блин, блин, блин!

— Странная машина, — хмурится Сантехник. — А это именно та, которую тебе дядька отдал? Эй, девка, вылезай!

Наташка выбирается с заднего сиденья и выглядит обескураженной и испуганной.

— Артём, а что здесь такое происходит? — тихонько спрашивает она.

— Деньги, отдай, — говорю я Сантехнику и делаю успокаивающий жест Наталье.

— Деньги? — усмехается он. — Ты дурачок что ли? Кто будет за такую рухлядь деньги платить? Давайте, внутрь заходите, в бокс. Да не стойте вы, заходите я сказал!

Я скептически смотрю на небо.

Сил быстрого реагирования не наблюдается…

22. Поедем, красотка, кататься

Не торопятся вертолёты, не падают с небес десантники и даже по дорожке не мчатся к нам милиционеры с рвущимися с цепей собаками. Нет, ничего такого не происходит.

Вместо этого трое бандитов, вернее, с Арканом уже четверо, приглашают нас в прохладный полумрак гаража.

— Живей, живей, если не желаешь маслину схлопотать, — хрипит Сантехник, кивая на гараж. — Тут посидите, пока мы машину проверим. Что-то кажется мне, ты лажу мне втюхать желаешь. Вниз давайте, в яму.

Блин, даже не знаю, как его зовут. Ну и ладно.

— Сейчас, — киваю я, понимая, что кричать, мол, вы не имеете права и мы так не договаривались не имеет смысла. — Сейчас-сейчас… Минуточку… Одну…

В яму-то не слишком хочется, потому как дорога эта, боюсь, лишь в один конец. Волнительный момент, конечно. Но я сосредоточен и не паникую. Лутковы, понятное дело, рты пораскрывали. Ничего жёстче, чем «Следствие ведут знатоки» не видели, а тут настоящий криминал,