в хаки, которые по-прежнему сидели возле ствола шахты. Только там был хороший ток воздуха и не сильно воняло тухлятиной и сыростью.

Кассиус заметил, что некоторые ребята подходят к сборщикам и отдают им какие-то мелкие камни, в ответ сборщик выдавал металлический жетон с цифрами. Кассиус устало привалился к стене и сполз по ней на пол. В голове по-прежнему клубился туман и вяло текли даже не мысли, а какие-то тени. Даже не заметив, как это случилось, Кассиус потерял сознание. Пришёл в себя он через несколько часов, поскольку почувствовал запах еды и чавканье нескольких торопливо глотающих еду человек. Когда вечером камни были собраны, один из сборщиков, всё посчитал и отправил камни верёвкой наверх. В обратном направлении спустили металлический армейский термос на двадцать литров, в котором было где-то до половины налита тёплая каша.

Открепив от термоса небольшой поварской черпак, парень в хаки, начал собирать обратно выданные ранее жетоны и наливать в сложенные ковшиком руки детей эту кашу. Подростки тут же пытались быстро всё проглотить и подставляли руки ещё. Кому-то насыпали ещё, а кого-то гнали прочь. Когда каша закончилась, надсмотрщик отправил термос назад. Через некоторое время сверху спустил ещё одну верёвку, зацепившись за которую вверх начали подниматься оба надсмотрщика. Поевшие подростки отошли к стене, а на их место бросились остальные, пытаясь среди камней на полу, выудить хоть немного выпавшей через руки, каши. Кассиус равнодушно смотрел на ползающих по камням подростков, которые пытались найти хоть немного съестного.

В одном из закоулков пещеры по стене действительно текла, а не сочилась вода и было можно прислонить ладошку к стене и, таким образом, собрать немного такой же вонючей воды. Но она, по крайней мере, утолила нескончаемую жажду и чуть-чуть освежила голову. Кассиус снова попытался вспомнить хоть что-нибудь, но головная боль начала возрастать, и мальчик прекратил это. Казалось, уснуть на холодных сырых камнях было невозможно, но дети, прижавшись к друг другу как можно теснее сгрудились возле стены, где пол был более ровным и всё-таки заснули.

Назавтра спустились два других надсмотрщика, привезли с собой аккумуляторы к налобным фонарям, а старые переправили наверх в коробке. Сегодня с утра всем досталось по порции такой же баланды в руки, надсмотрщики пояснили, что раз в сутки кормят всех, иначе подростки быстро обессилят и станут бесполезными, а вечером кормят только тех, кто может найти камни. Также они приказали после еды всем разобрать молотки и зубила и двигаться на поиски камней.

— Старайтесь прислушиваться к себе, олухи, вы почувствуете, камень как будто, поёт или зовёт вас, — проговорил надсмотрщик, который был повыше. — Потом подходите к стене и начинаете отбивать породу в этом месте. Рано или поздно, вы почувствуете зов всё ближе, а потом наконец и камень сможете достать. И чем зов сильнее, тем камень значит крупнее. Ходит история, что один счастливчик нашёл такой камень, чтоего и надсмотрщиков, работающих в ту смену, просто подняли наверх и освободили. Теперь они живут и работают на компанию только наверху. Поэтому ищите лучше, — улыбнулся он. — Возможно, именно вас и ждёт удача.

Сегодня Кассиус целый день пытался почувствовать хоть что-то, о чём говорил тот маг, но снова не преуспел. Камень оставался камнем, и никакого зоваон не услышал. Кассиуса бесило то, что кто-то всё-таки слышал эти камни, потому что часть подростков что-то да находила. Не выдержав этой несправедливости Кассиус со всей силы, ударил кулаком по стене. Никаких чудес не произошло, он просто рассадил о камни руку. Мальчик вскрикнул и начал баюкать разбитую кисть, слизывая солёные капли крови. Через некоторое время кровь из ранок перестала идти, а Кассиус внезапно стал чувствовать себя лучше.

«Не пойму, — подумал он, — я что, вампир какой-то? Мне реально становится лучше от крови». В качестве эксперимента Кассиус попытался укусить себя за палец, но не смог прокусит его до крови. Ему становилось так больно, что он всегда останавливался. В итоге снова настолько разозлился, что ударил кулаком по стене. На его удивление, в этот раз он даже не почувствовал боли, а от стены во все стороны полетела каменная крошка. Обалдев от неожиданности, Кассиус уставился на совершенно целую руку, а потом посмотрел на трещину в стене. Мальчик потрогал пальцем поверхность стены, но по ощущениям — это был всё тот же камень. Внезапно опять сильно разболелась голова, и он присел рядом со стеной на землю. Блуждающий от боли взгляд неожиданно зацепил какой-то блеск в свете налобного фонаря, и Кассиус с удивлением заметил маленький блестящий камень, который неярко переливался в лучах света. Зажав его в кулаке Кассиус, почувствовал лёгкое тепло от камня. Решив никуда больше не идти, уставший и голодный подросток прикорнул у стены на каменном щебне, так и не разжимая кулак.

***

Чибузо Ину вернулся домой и сразу почувствовал непорядок. В защите мэнора не хватало одного эльфа, а главное, он не почувствовал своего ученика. Решив, что Кассиус где-то гуляет, Чибузо уничтожив поздний обед, уточнил у обслуживающего его домовика, что мальчика нет уже несколько дней. Он три дня назад взял одного из домовиков в качестве охраны и отправился проведать своих старых знакомых. А через некоторое время остальные домовики потеряли связь со своим собратом, а маленький ученик хозяина больше не возвращался. Озадаченный Чибузо решил, что это всё очень подозрительно и приказал принести из комнаты Кассиуса какую-нибудь личную вещь, а сам оставив еду на столе, двинулся в ритуальную комнату. Внутри самого тёмного мага внезапно созрела уверенность, что случилась беда.

Взяв школьное перо Кассиуса, Чибузо положил его в ритуальный круг и прочитал заклинание. Над ритуальным кру́гом вспыхнула карта города и точка, в центре поместья, где проходил ритуал. Сейчас от этой точки, которая всего лишь обозначала личную вещь ученика, протянется линия, которая упрётся в его текущее местоположение. И от того, какого цвета нить, можно будет понять живой он, раненый или здоровый. Чибузо ждал ещё несколько минут, но ничего не произошло, точка так и висела в центре карты.

«Значит, его нет в Киншасе,