– Элементарное заклинание из курса общей магии, на большее я не способна. А вообще в комнате на полке стоит магический светильник, ваша светлость.

Последние слова она сказала с нескрываемым сарказмом, мол, получил, князь, мы тоже кое-что можем. Призрак только усмехнулся на это, Льдинка была в этот момент похожа не на княжну Изгоев и воина, получившего право заплетать косицу, а на простую озорную девчонку. Ей оставалось еще только язык показать, и сходство было бы полным. Решив не тратить лишнее время на изучение магического светильника, Атей зашел в комнату с факелом.

Или Хрок Серебрушка не очень доверял банкам, или предпочитал иметь поблизости большие наличные суммы. У правой стены комнаты был сделан стеллаж, полки которого поднимались до самого потолка. Впрочем, высота помещения была не так уж и велика, Атею и хватало, что не нагибаться, а вот надень на него обычный шишак – и он его острым концом будет царапать потолок.

На полках ровными пачками лежали какие-то расписки, векселя и бухгалтерские бумаги, изобилующие цифрами. С левой стороны было несколько сундуков: под драгоценные камни, империалы, данеры и звонги. И пусть они даже на четверть не были наполнены тем, для чего их здесь держали, но сумма все равно выходила приличная.

– Медая, – осмотрев все это, сказал Атей. – Сундуки для казны купишь, но поставишь отдельно от тех, что уже стоят здесь. Из этих ничего не брать. Дальше. Вексель и империалы запрешь в сундук, туда же определи все драгоценности, что взяли у Шамрая. Мне в стол положи сотню золотых в мешочках, по десять в каждый. В десятый пять золотых, остальное серебром. Возьми себе столько, сколько надо, чтобы лишний раз не ходить в эту комнату. Если нужно будет снять в банке – скажи.

– Да ты что, брат! – воскликнула девушка. – Я, наоборот, сюда все золото снесу, ну, кроме того, что тебе положу. Там меди пуд да серебрушек столько же, – увидев скептический взгляд Атея, поправилась. – Ну, может, немного меньше.

– Ладно, хватит любоваться, – Атей затушил факел в ведре, которое стояло тут же, и вышел из комнаты. Повернув бронзовую бляшку в первоначальное положение, он увидел, как механизм пришел в движение, потом повернулся к нише спиной и закончил свою мысль. – Работать надо.

Далее Атей вызывал всех по порядку, а некоторым пришлось наведываться в его кабинет и по нескольку раз. Казалось, князь хотел объять необъятное. Он давно снял свой камзол и теперь ходил из угла в угол кабинета, заложив руки за спину, и сплошным потоком надиктовывал свои пожелания собравшимся.

Да-да, вскоре народ решил никуда не уходить, запаслись бодрящим чаем Лидаи и внимательно слушали своего «князюшко», который поднимал самые различные вопросы: от количества дров и угля на кухне и заканчивая запасами овса и сена для лошадей. Наконец, Призрак остановился, прислушиваясь к шагам в коридоре. В дверь кто-то постучал и, дождавшись разрешения, открыл.

– Княже, – проглатывая что-то и пряча за спиной исполинскую морковку, сказал Адым. – Там это, граф давешний замену на заклание привел.

В кабинете грохнуло. Урукхай сказал это с таким видом, что ни на волосок не сомневался в победе своего князя.

– Поединок, – стукнул себя по лбу Атей. – Хург бы его побрал. Ладно, на сегодня хватит говорильни, делайте то, что уже сказал. И сами начинайте вникать в вопросы, у нас с Хальдом скоро воины на плечах повиснут, обучать их надо, а не поленья на кухне считать. Ясно?

Все закивали головами, вставая со своих мест. Атей, подхватив перевязь с мечами со стола, широким шагом направился из кабинета, на ходу бросая Северянину:

– Пойдем быстрее с этим поединком закончим и в подвал спустимся.

– А что там?

– Сай пленников нашел.

– Ух-ты, интересно, – почесал бороду андеец. – Но все от тебя зависит, княже, я всегда готов.

Народ шумной гурьбой высыпал во внутренний двор. Они шли и обсуждали вопросы, которые совсем недавно поднимал перед ними Призрак. И будто не должна была состояться через некоторое время смертельная дуэль. Все были настолько уверены в своем князе, что не придавали этому какого-либо значения. В одном из открытых окон второго этажа стояли две женские фигуры – это принцесса и герцогиня решили посмотреть на вечернее представление.

Лужок возле прудика освещали несколько треног с большими металлическими блюдами, в которых горели сухие поленья. Возле них стояли воины князя, бывшие наемники, а теперь кандидаты в его дружинники, а также его противник граф Генберг со свитой в десяток разумных, среди которых выделялся статный воин, видимо, обещанная Фрицем замена.

– Граф, – подойдя к ним, сказал Атей, выделяясь среди присутствующих своей ослепительно белой рубахой. – Давайте быстрее закончим с нашим делом, у меня еще слишком много нерешенных вопросов. С вас условия поединка и ваша замена.

Потом повернулся к Хальду и, протянув ему ножны, попросил:

– Придержи.

Дождавшись, когда Хальд ухватится за них, он осторожно потянул свои клинки, которые с еле слышным недовольным шипением, будто не хотели покидать свои уютные и теплые колыбели, оказались в руках Призрака. Но только он сделал ими первое круговое движение, разминая кисти, как Поющий зазвенел своим неподражаемым голосом, а Защитник загудел несокрушимой мощью.

– Я готов, – повернулся он к графу.

Именно в этот момент баронету Юниль во второй раз за этот день показалось, что на него с легкой грустью глядит Тамина, а сам он понял, что сделал самую роковую ошибку в своей жизни.

– Бой насмерть, – усмехнулся граф Генберг. – Моя замена Штефан Жало, баронет Юниль, мастер меча, – сказал и посмотрел на баронета, который одарил его таким взглядом, что у Фрица Завитушки не возникло никаких иллюзий по поводу того, что после этого поединка, если, конечно, баронет останется жив, ему придется биться уже с ним.

Но Штефан не стал терять своего лица, еще раз бросив презрительный взгляд на графа, он вытащил правой рукой свой прямой меч, а в левую взял большой нож, больше похожий на короткий меч.

– Прошу прощения, князь, – кивнул баронет, – вы не будете одевать доспех?

– Мне он не нужен, – покачал головой Призрак. – Кто будет подавать команду?

– Мне все равно, – как-то обреченно сказал Жало и встал в стойку, убрав левую руку с ножом за спину, а правую с мечом выставив перед собой, опустив острие клинка по диагонали вниз, так, что он стал смотреть на носок его левой ноги, чуть выставленной вперед.

Сам князь стоял расслабленно: руки внизу, клинки зажаты прямым хватом, остриями вперед, но не параллельно земле, а под небольшим острым углом.

– Тогда скомандую я, – вышел вперед Лайгор и, подождав еще несколько мгновений, выкрикнул. – Бой.

Дзанг, дзанг. Защитник не дает подняться мечу Штефана, блокируя его, а Поющий перерубает лезвие выброшенного в стремительном движении из-за спины ножа у самой его рукоятки. Стремительный подшаг Атея, удар плечом в грудь, и Жало падает на спину, запнувшись о подставленную под его правую пятку ногу Призрака. Попытка баронета уйти в перекат пресекается острием правого клинка у его горла.