– У папы будет новый бизнес, – сразу сообщила Настя. – Он поставит идолов, языческих богов, ещё понатыкает разных объектов. Кроме охотников, к нам потянутся и паломники.

– Это же лисьи поля. Они там мышкуются! – возмутилась Ляля.

– Будут обедать в другом месте, на другом поле. У папы официальное разрешение.

– Они отомстят, – предупредила Ляля.

– Ты всё время говоришь, что лисы мстят, а где факты, доказательства?

Ляля молчала. Она маме так и не рассказала про мошенников. Тело медсестры ищут до сих пор… Пятый год…

– Да, Насть. С лисами не надо связываться. Так папе и передай. Они могут сожрать заживо, – поддержала Лялю Лиза.

Настя будто и не слышала.

– Папа со следующей недели строительство начинает, идолы уже готовы. На нас художники пашут, скульпторы по дереву.

– Настя, – сказала Ляля совершенно искренне, как бы уговаривая, – вы пожалеете об этом. Лисы умные, они не простят.

– Зверю против человека нельзя быть.

– Ты чушь говоришь. – Это раздался голос Эли Скворцовой, внучки ветеринара Карповской.

– Эля! – обрадовалась Ляля. – Ты за нами шла?

– Ну так. Вы теперь гуманитарии, а я что ненавижу, так это читать.

– А кто любит-то читать? Никто, – рассмеялась Настя.

– Поэтому и пошли в этот класс, – хихикнула Лиза.

– Считать для жизни полезнее – бабушка так сказала. – Эля опередила их троицу, обернулась и зло произнесла: – Ты, Настя, всего не знаешь. Отговори, пока не поздно, родителей.

– Ой, да чего я не знаю! Всё я знаю. Что ваши мамы лис выпустили, а лисы сожрали зверотехника. Так он был злой. А мой папа и лисьего бога поставит, покровителя лис, там всё продумано до мелочей. Почему у баптистов есть церковь, а у язычников нету? Что, охотники-америкосы лучше наших охотников, многие охотники – язычники, просто сами об этом не догадываются. Вот для них и будет капище и мольбище.

Эля, которая было махнула рукой и ушла, потом вернулась:

– Ты попроще слова говори. Я таким не обучена. И запомни: Лисья гора – лисье царство.

– Остров называется Соболий. Начнём с этого. А соболей в помине нет, – обстоятельно отвечала Настя.

– А что ты хочешь! – разозлилась Ляля. – Перестреляли соболей давным-давно. Зато горностаи бегают.

– Что вы спорите? На Рябушке два острова: Лисий и Соболий! – разумно прекратила спор Лиза.

И верно, подумала Ляля, как бабушка перестала моржевать, так Лисий остров из головы как будто выпрыгнул. Сейчас, споря с Настей, она забыла о Лисьем. Ну надо же!

– Ляля! Не кипятись, пожалуйста, – попросила Настя и мило улыбнулась. – Дальше ты говоришь – это поле лис. А кто спорит-то? Но студенты откопали городище. Значит, раньше там были люди.

– Да все знают, там торговали, шкурки готовили недалеко, рынок пушной был на этом поле. В музее картина висит, – подтвердила Ляля.

– Во-от, – подняла палец вверх Настя. – Во-от, что и требовалось доказать.

– Требовалось доказать, требовалось доказать, – пробурчала Эля. – Тебе в математический надо. Мы как раз сегодня это «требовалось доказать» проходили. Я сейчас поняла, что это значит.

– Это людей исконное место, охотничье. Просто папа будет там оберегами торговать. Не сам, продавцов наймём, – настаивала на своём Настя. – Чем плохи сувенирные палатки? Развлечения – это лучший бизнес.

– Да. Уж это да, – рассмеялась Лиза.

– Да-а, – передразнила Эля. – Мой отец все деньги перетаскал в ваше казино. Гадёныши вы. Хорошо, что я теперь не с вами учусь. – И Эля, опасаясь, что Лиза её побьёт (Лиза хорошо дралась), побежала, комично перебирая своими кривенькими толстыми ножками, вперёд.

– Если он дурак, это не лечится! – закричала вслед Лиза и добавила: – Если денег нет, нечего играть.

– А лисы ваши – ерунда. Это всё сказки для дурачков, – заявила Настя.

– Нет, – снова запротестовала Ляля. – Нет. Они там долгожители. Они это поле любят…

– Но, Ляля, поле будет работать летом и осенью! Там кафешка, разные хороводы, а зимой – Масленица, окончание охотничьего сезона. Лисам вечером раздолье, они же ночные, только если какой охотник к идолу подойдёт. Лыжники ездят по полю, и ничего. Вот и будет – зимой для лыжников, летом – для паломников, осенью – для охотников. Весной – перерыв.

Верно. Лыжники часто катались по полю, но уроки физкультуры проходили в другом месте, на лыжной трассе в лыжном городке. Лисы-то выходили вечером или рано утром, да и то всё реже и реже. А может, это Ляля редко стала смотреть в окно.

– Значит, и зимой собираетесь торгашничать?

Ляля чувствовала себя мальчиком Алёшей из «Чёрной курицы» – ей приходится выдавать лис, их любимое место. Но как по-другому? Настю надо обязательно переубедить! Лисы сожрут их всех! Но Ляля не смела сейчас сказать такое Насте в лицо. Настя всё честно рассказывала, не скрывала, Лиза вот ничего о бизнесе отчима не рассказывала. А может, он на поле тоже хочет зал игровых автоматов поставить? Тогда и ему несдобровать. Везёт Насте, думала Ляля, – уверенная такая, хозяйка жизни. Вот Ляле нечего рассказать, сообщить. Ляля ничем особенно не делилась, больше помалкивала. Чем делиться-то? Тем, что мама на свадебные причёски и макияж по выходным выезжает, пусть и за большие деньги? Нет, это не казино, не игральные автоматы и не магазин сувениров. После этого разговора Ляля снова задумалась. Почему она дружит с Настей? Ляля пыталась вспомнить прошлый год – как тогда-то вела себя Настя? – и не могла вспомнить! Она не помнила Настю в четвёртом классе, ни одного разговора или ответа у доски. По всей видимости, Настя стала тогда в классе фоном, прибилась к группе незаметных детей – никто не замечает их присутствия или отсутствия, никто с ними не ругается и не общается… Но теперь Настя просто прилипла к ним с Лизой. Несмотря на страшную для лис новость, они продолжали дружить втроём: Ляля, Лиза и Настя. И на танцы стали ходить втроём. После Ляля множество раз задавала себе вопрос: как могло случиться, что Ляля не отстранилась, не пересела после всех расстройств и мук, которые она пережила из-за Насти в саду? Ляля помнила, как угрожала Насте, что лисы убьют и сожрут её маму. Почему же Настя простила её, не могла же она забыть Лялины угрозы?

Папа Насти, Аристарх Игнатьевич, носил окладистую, характерную для священнослужителей бороду, буквально лучился благопристойным видом, освещал своим ликом всё вокруг себя. Он с таким достоинством очищал свою дорогую иномарку от снега, что можно было писать с него новый плакат о безопасности движения под девизом «Спокойно живёшь – дольше проживёшь». Папу Насти мама (Ляля это заметила) старалась избегать, никогда не ставила рядом с его машиной свою. Но зато мама Ляли стала общаться с мамой Насти. Ляля заметила: мама со всеми начинала дружить. Ну не со всеми вообще, а со всеми богатыми, успешными, которые в жизни чего-то добились. Мама – коварная женщина. Но и Ляля хитроумна. Она до сих пор подслушивает, просто по привычке. Теперь трубку надо снимать, когда у бабушки по телевизору реклама. Реклама звучит громче. Дождаться рекламы и тогда бежать на кухню, аккуратно взять трубку. Компьютер и уроки отвлекают, Ляля всё реже и реже подслушивает разговоры. Просто чудо, что она до сих пор не попалась. Мама Насти любит позвонить вечером и всё про всех рассказывать собеседнику, а точнее, жертве, потому что слушать маму часами напролёт вряд ли кому-то очень нравится, мама выдаёт информацию такими блоками, которые не уместятся ни в один процессор… Ляля слушает. Её мама болтает с мамой Насти. У мамы болезнь – разговоры, у Ляли болезнь – прослушка. Вроде бы интересно. Но интересно, пока это тебя не касается. Про Лизу интересно, а про Руслана – нет. Ляле приходится слушать про него обидные и даже жуткие вещи. Страшные. Ненависть проскакивает в словах мамы Насти. Ляля чувствовала: рано или поздно Настя и её мама могут так же обойтись и с ней, рассказывать о ней другим такими же словами. Почему же Ляля не перестаёт дружить с ней? Потому что тяжело ходить по школе одной, с кем-то лучше. Ляля и так проходила всю началку одна, не считая Потоцкую. Лиза ненадёжная, у неё семь пятниц на неделе, то одно, то другое, то она бегает с мальчиками, то трётся вокруг учителей, выклянчивая четвёрки, – противно, даже стыдно иногда с Лизой. А Настю в новом классе уважают. С Настей и к Ляле стали относиться по-другому. Настя красивая, смуглая, высокая. У неё длинные волосы. Ляля тоже стала отращивать, у неё-то всегда были волосы по плечи. Это удобно, а на танцах легко в хвост собрать, но Настя наматывает огромный пучок под сеткой, и Ляле захотелось так же…