Мы достигли входа раньше шаерона. Я отметила, что под козырьком над парадной дверью помигивает камера видеонаблюдения, а в следующий миг обе створки резко распахнулась.

— Приветствую, о великий ша… Кх-кх…

Вышедший на крыльцо человек закашлялся неслучайно. Его аж перекосило при взгляде на меня. И неудивительно — в нашу последнюю встречу он обещал мне поездку в горы, а не в мир драконов.

— Здравствуй, Петр. — Я уже не испытывала к нему ни капли симпатии. — Или лучше — Патрик? Как жизнь?

Подозреваю, положительного ответа он бы не дал. На него было страшно смотреть: правильные черты лица исказились, четко очерченные губы дрожали как у ребенка, загорелые щеки покрылись темными пятнами, шея и уши налились багрянцем. Создавалось впечатление, что Патрика вот-вот хватит удар. Он шумно дышал и бешено вращал глазами. Его зрачки напоминали бездонные колодцы, на висках вздулись вены, зубы отчетливо поскрипывали.

«Вот что делают с людьми муки совести», — ужаснулась я.

Может, он не настолько плохой, как мне казалось? Злодей ведь не будет терзаться из-за мерзкого поступка, разве нет?

— Патрик Макалистер? — вопросительным тоном начал подоспевший шаерон Викард. — Как вы могли заметить, Долинея не… Ох ты ж! Эй, парни! Живо сюда!

Нет, Патрик не бросился на нас с воплем: «Жизнь отдам за Ластонию!». Он потерял сознание. Рухнул на жесткую травку неподвижным бревном. Лишился чувств, как трепетная барышня!

Правда, не из-за раскаяния. По крайней мере, его последние слова звучали не как: «Прости, Аня, я сделал ужасную ошибку!», а как: «Дракон-основатель! Это не легенда!».

Под Драконом-основателем подразумевался, разумеется, Рик. Его золотистая чешуя-«доспехи» произвела на Патрика неизгладимое впечатление. Полагаю, встречи с полностью чешуйчатым Элидием Путешественником он бы не пережил.

«И этого человека я считала идеальным мужчиной?» — мелькнула разочарованная мысль.

Затем подоспели люди в форме и медики, принялись приводить его в сознание.

— Петр? — насмешливо изрек шаерон. — Старый знакомый, а? Красавчик… Любовь до гроба или просто интрижка?

— Пол-свидания, — отрезала я. — Этого достаточно, чтобы понять подноготную мужчины.

— Совершенно верно, — хохотнул Викард. — Особенно когда вторая половина свидания превращается в аукцион высокородных шлюх.

— Ты переходишь черту, — одернул его Рик. — Советую извиниться.

Грубоватая физиономия шаерона изобразила притворный испуг.

— Что-то не так, леди? Разве вы не из тех правдолюбивых дам, которые предпочитают называть вещи своими именами?

— Вик, не нарывайся!

Я успокаивающе потрепала Рика по спине. Вполне безопасный жест, если следить за направлением чешуек. Главное — не забыться и не погладить «против шерстки».

— Вы как всегда правы, сир. — Я мило улыбнулась шаерону. — Будьте любезны, удовлетворите мое любопытство. Об особенностях моего появления в Долинее вам поведал ваш начальник дознаватель Кано? Очень толковый специалист. Вы могли бы многому у него научиться, если бы самую малость приструнили свое эго.

Викард едва не взорвался от злости.

— Знайте свое место, леди! Вы ничего не понимаете в нашей работе!

— Точно. Зато я здорово разбираюсь в заносчивости, высокомерии и эгоизме. Желаете проконсультироваться по этому поводу?

«Что ты несешь? Тебе же надо добиваться его поддержки, а не наживать врага. Они с Кано сами разберутся. Дознаватель — не ребенок, его защищать не нужно», — как обычно, внутренний голос талдычил верные речи.

К счастью, Патрик Макалистер очухался как раз вовремя, чтобы назревавший конфликт угас сам по себе.

Шаерон просветил его насчет претензий Долинеи и потребовал встречи с главным. Нет, не с марионетками вроде Уштера Отта — с самим Мануэлем Керейрой. Ластонец тут же поклялся, что никакого Керейры знать не знает, и уверил, что наделен всеми необходимыми полномочиями для переговоров.

— Макалистер? — я склонялась к тому, что это правда процентов на тридцать. — Макалистер, Андреев, Керейра, Игнатьева, Сон… «МАКИС». Керейра главный, и его имя в центре. Андреева он ценил больше, чем Жаклин… Андреев даже считал себя достаточно важным, чтобы избежать взрывного импланта. Жаклин — нет. А ты, Петр? В иерархии «МАКИС» ты на одном уровне с Жако Лэй. Не боишься, что однажды проснешься с дырой в голове? О, прости. Правильно говорить — не проснешься из-за дыры в голове.

Второго обморока Патрик не продемонстрировал, и то хорошо. Побледнел, затрясся, попятился к двери… Уперся спиной в каменную стену и вроде бы обрел устойчивость.

— Почему вы… Почему… — Он все еще не мог смотреть на Рика без содрогания, хоть его и просветили, что перед ним не древнее чудище, а его потомок. — Ластонии известно о генах Дракона. Многие ваши правители обладали некоторыми… э… способностями. Но во всех легендах золотая чешуя — признак только Дракона-основателя!

— Хорошо, — легко согласился Рик. — Считайте меня Драконом Нордесом, если вам станет легче. Но нас сюда привели не сказания, а реальность. Ластония должна ответить за свои преступления.

— Андреев… То есть Уштер Отт действительно мертв?

Шаерон продемонстрировал цветной снимок — тот самый, который подбросили Жаклин Сон.

— Может, узнаете манеру фотографа?

Патрик закатил глаза и сдался. Как по мне, слишком легко, но Викард воспринял это как личную победу на дознавательском поприще и не почуял подвоха.

Торопливая речь Макалистера сводилась к тому, что он ни о чем не знал, но подозревал, что происходит нечто плохое. С Керейрой лично не встречался, имплант воспринимает исключительно как техническое подспорье для связи с коллегами, о бомбе никогда не слышал.

Все это произносилось с таким честным лицом, что меня начало мутить. Он лгал столь искренне, что в другое время я бы купилась! Я и купилась, кстати. В своей прошлой жизни, пусть только на слова о том, что я ему нравлюсь… Подонок!

— Не встречались с Керейрой? — прервал его разглагольствования Рик. — С Мануэлем или с Айрой? Простите, с Ариной?

Патрика понесло в другую сторону. Он завел примитивную песенку о дружбе и любви, о происках судьбы, о злом отце и послушной дочери… Излагать эту версию у него получалось из рук вон плохо. Даже Викард мигом просек, что нас водят за нос.

— Не выходит с вами по-хорошему, — выдал угрюмо. — Ничего, в наших пыточных у вас быстро развяжется язык. Леди Анна может это подтвердить.

— Гарантирую, — кивнула я, вспоминая музей. — Инструментов у них предостаточно, большинство сохранились со времен Дракона-основателя. И… Погоди-ка! — Вместе с мыслью о дворце меня посетила новая идея. — У вашего посольства почти нет окон!

Викард хмыкнул, но окнами не заинтересовался — предпочел продолжать угрозы. Должна признать, у него здорово получалось выводить людей из равновесия. К тому времени, как я определилась с целью, Патрик перешел к третьей версии происходящего в Ластонии. Звучала она откровенно надуманно и основывалась на местных легендах о бессмертном Драконе. Дескать, Керейра жаждет вечной жизни и готовится заключить сделку с Драконом-основателем. Остальные члены «МАКИС» в доле и работают на чистом энтузиазме. Даже на имплант согласились ради вечной жизни! На «предохранитель от предательства»! Ну разве не чушь?