Эта версия казалась Далиле самой не правдоподобной. Ейтрудно было представить Андрея даже случайным убийцей.

Хренов Сергей меньше всех замешан в этой истории, но убитьМашу мог даже он. Мог именно потому, что он единственный не замешан в истории.Ведь Маша скрывала своего жениха, а Кроликов с Мискиным засветились. О нихзнали все, кроме Андрея. К тому же у Хренова алиби нет. Правда, нет и мотива. Ина место преступления он последним пришел, после Замотаева и Наташи. И все жеДалила оставила и его под подозрением.

А вот Замотаев имел очевидный мотив (бизнес! деньги!), но унего есть алиби. Впрочем, алиби его не стоит ломаного гроша. Наташа, защищаямужа, что угодно может сказать. К тому же Замотаев наверняка знал, что Машаубита из оружия его жены. Он что, не мог, как и я, наковырять из дерева пуль?Да и это не нужно. Наташа вообще могла сочинить сказочку про похищениепистолета. Если убийца она, тогда ясно, почему Замотаев купил себе алиби упостороннего человека. Кому Наташа, убив сестру, могла довериться?

Естественно, Замотаеву. Значит, он свел все концы, и точнознает, из какого оружия убита Маша Верховская.

Как только Далила пришла к этому мнению, она позвонилаплемяннику и спросила:

— Жека, как там дела с баллистической экспертизой?

Бонд виновато ответил:

— Никак. Я сильно занят, решаю еврейский вопрос.

Далила обрадовалась:

— Боречка Розенблюм из-за морей приезжает!

— Оне еще не приезжают, но уже собираются, — с добройнасмешкой сказал Евгений и, рассмеявшись, сообщил:

— Мой «розовый блюм» просил ту рухлядь, которую он называетмашиной, привести в полный порядок, чем я усиленно и занимаюсь в свободное ототдыха время.

«Розовым блюмом», «лесбияном» и просто «розовым» Евгенийназывал друга Бориса за его «неиссякаемую слабость к слабому полу». Эта жеслабость диктовала иметь под рукой машину, которую Бонду хронически приходилосьчинить.

Далила пожалела племянника и сказала:

— По пулям даю отбой. И без экспертизы уже очевидно, чтоМаша убита из пистолета сестры.

— Радость какая! — воскликнул Евгений и, поперхнувшись,добавил:

— В смысле, горе какое!

Кто убийца? Морковкина? Наташа? Ее муж, Замотаев? Мискин?Кроликов? Хренов? Или…

Или все же Верховский?

День ото дня сомнения становились все мучительней. В концеконцов Далила не выдержала и отправилась за советом к тетушке Маре.

Тетушка первым делом подробнейше расспросила о Мальчике,своем «близком», «родном». Далила с гордостью рапортовала:

— Все произошло, как я и рассчитывала.

— Как именно, детка? — старательно нарезая пирог,осведомилась тетушка.

— Выздоравливает твой Пендраковский.

— Ах, детка, ты его вылечила!

Далила виновато пожала плечами:

— Не я, вылечил шкаф.

Брови тетушки изогнулись в изумлении.

— Вылечил шкаф? — поразилась она. — Шкаф?

Не ты? Как возможно такое?

— Да, вылечил шкаф, а не я, — усмехнулась Далила иподробнейше рассказала, как ее антиквар выгодно продал шкаф, и как рад былМальчик тире Пендраковский, и как он пошел на поправку: перестал видетьгаллюцинации и прочее, прочее.

Тетушка была очень рада и благодарна племяннице. После этогоДалила с чистой совестью приступила к рассказу о гибели Маши Верховской и освоих подозрениях. Тетушка по обыкновению слушала племянницу внимательно, неперебивая. Она со смаком жевала свой любимый пирог. Изредка, ахая отудовольствия, она и травяной чаек попивала, и за весь рассказ однажды лишьоживилась, когда Далила смутно упомянула рецепт начинки фирменного пирогаВерховских.

Тут тетушка отставила свой чай в сторону, надела очки ипотянулась к тетрадке с рецептами — эта замусоленная реликвия всегда была у неепод рукой.

— Как-как ты сказала? — глядя на племянницу поверх очков,серьезнейше осведомилась тетушка. — Песочный с абрикосово-ликерной начинкой ивсе это щедро сдобрено фундуком? Очень интересный рецепт. А нельзя ли узнатьего поподробней?

Далила тетушку огорчила:

— Нельзя. Бабушка передала рецепт Маше, а Маша, какизвестно, погибла.

— И бабушка умерла, — вздохнула тетушка Мара. — А сколькомальчикам тогда было лет?

— Двенадцать.

— Ах вот как. — Мара поджала губы и старательно записала втетрадку рецепт.

Затем она потянулась к чаю и, улыбнувшись племяннице,попросила ее:

— Продолжай, деточка, продолжай.

— А в общем, и нечего уже продолжать, — развела рукамиДалила. — Я все рассказала.

Тетушка, закивав головой, пообещала:

— Я подумаю, деточка, я над этим подумаю. Задачка весьмаинтересная. А с Вечным Принцем ты, похоже, права. Надо только его безошибочноотыскать. В этой компании он здорово спрятался, но начинка-то какова!Абрикосово-ликерная с фундуком!

Надо попробовать!

И далее речь пошла уже только о пироге. Тетушка в краскахсебе представляла, как она замесит песочное тесто — Мара знает секрет: особаярассыпчатость гарантирована — как его раскатает, как сверху положит начинку…

— Деточка, а какой же выбрать ликер? — неожиданно заходя втупик, растерянно спросила она.

Далила, скрывая скуку, включила фантазию:

— К абрикосам, думаю, подойдет…

Тетушке не суждено было узнать ее мнение: в кармане Далилызапрыгал и зажужжал мобильный — перед поездкой к старушке Моцарт был отключен.

Приложив трубку к уху, Далила с изумлением узнала, чтозвонит Наташенька Замотаева — любимая подруга Бойцовой.

— Умоляю вас! — истошно вопила она. — Немедленно приезжайте!Спасайте! Спасайте меня!

Записав адрес, Далила поехала.

И поступила, надо сказать, весьма необдуманно.

Но удачно!

Что же произошло с Наташенькой Замотаевой?

Взбодренная советами психоаналитика Далилы Самсоновой иособенно Лизы Бойцовой, Замотаева решила взяться за ум. Поскольку в разуменииЕлизаветы «взяться за ум» и «заняться бизнесом» — одно и то же, Наташапрельстилась затеей и размечталась: «Ах, как клево самой капусту рубить, а непонтоваться перед жабистым „поедом“!»