Он вышел из-за кучи мусора, и вид его заставил Ханну закрыть лицо ладонью.

— Дан, всего светлого ради, ну ты-то куда?

— Что? — не понял он, разводя руками.

На нем была темная бархатная накидка с соболиным мехом, вокруг шеи повязан розовый шарф из перьев, а на голове — черный прусский шлем с орлом и пикой.

— Всепроникающий Свет, — утомленно вздохнул я. — Вы расскажете, что там с книгой?

— Пустая и не ее, — признался Дан. — Фридриха Шульца. Ох, ну и занятный паренек был, как сейчас помню. Оказывается, марки собирал. Чего только люди не творят, когда никто не смотрит…

Он покрутил в руках свой головной убор и выбросил обратно, где он с лязгом затерялся в мусоре и вечности.

— Шлем, похоже, тоже его.

— Мы отсюда не уйдем, пока не отыщем блокнот, — заявил я.

— Макс, а ты вообще уверен, что она здесь? — Стеф вновь убрал перегородку с глаз. — Может, записная книжка при Ламии была, и Грей ее утащил. А если она и тут, то мы рыть годами будем, серьезно.

— А мне хочется верить, что блокнот здесь, — с жаром заявил Дан. — Это знатно воодушевляет, знаете ли! О, а еще!

Он снова скрылся за кучей мусора. Оттуда заиграла музыка.

— Вот! Вот как надо! А не эти ваши крики!

Это было что-то с переливчатой джазовой мелодией и женским вокалом.

— Ты смешон, — сообщила ему Ханна.

А Дан, улыбнувшись, протянул ей руку. Протекторша снова опешила, в который раз за день.

— Давай! Как раньше.

— Ни за что.

— Ну брось. В честь дня рождения. Разок. У меня, между прочим, юбилей!

Все, что я мог делать к тому моменту, — сидеть на огромном чемодане и тупо глядеть на них с пустой головой. Но даже тогда я почувствовал облегчение: Дан показался мне прежним.

Ханна все колебалась, подозрительно глядя в нашу сторону, но все же, после недолгих раздумий, подала Дану руку. Это была странная танцующая пара. Они совершенно не попадали в ритм, словно слыша спокойную музыку, в то время как на фоне играло что-то бодрое. А еще Дан выглядел как клоун, но это никого не смущало. Сначала движения были неуклюжими, и не из-за нетрезвости протектора, а из-за стеснения и скованности. Но уже вскоре неловкость исчезла, пришла уверенность. Шаги идеально совпадали. Ханна, будучи высокой, прекрасно подходила Дану по росту, дотягиваясь макушкой ему до шеи. В конце концов они стали безмятежно кружиться, отчего Дан в который раз за сегодня рассмеялся. Но теперь искренне.

— Ох, а вот если б это был чарльстон…

— Ты его и раньше с трудом исполнял, сейчас точно бы рухнул, — подтрунивала Ханна.

— Что? Да я был лучшим!

— Никогда не хотела тебя огорчать, но ты вырос и готов заглянуть в глаза страшной правде. Ты всегда был в нем ужасен.

— И ты все это время держала информацию в заложниках? Ты само зло!

От его напускной обиды теперь уже Ханна расхохоталась в ответ.

Не знаю почему, но я чувствовал себя таким умиротворенным, глядя на них. Сидел, упершись подбородком в ладони. Даже Стефан в кои-то веки решил заткнуться и, кажется, задремал, привалившись к шкафу.

Идиллия прервалась резко:

— Какого дьявола тут происходит?!

Коул метал молнии, глядя на нас. Рядом с равнодушной гримасой стоял и Тисус.

— А что, уже запрещено ходить в подвал? — лениво осведомился Стефан.

— Нет, но прыгать по крыше, орать вдрызг пьяными и беспокоить людей — да!

— Всех перебудили, черти. — Тисус недовольно зевнул.

— Мы празднуем, — добродушно развел руками Дан, словно это могло все объяснить.

Коул хотел что-то ответить, но запнулся. Ему будто стало хуже, он затряс головой и потер висок, как при головной боли. Затем мрачно зыркнул на Дана.

— К чему такой идиотский вид?

— Я постоянно у него это спрашиваю, — встрял Стефан. — Внятного ответа так и не добился.

— А сюда зачем полезли? — кисло поинтересовался Тисус. — В поисках нового стиля?

Я устало изложил им свои идеи насчет блокнота Ламии. В ответ Весы нахмурился.

— Считаешь, что Ламия оставила там записи о переводе?

— Да! Она и Дан были близки к какому-то ключу! Ламия что-то поняла.

— Если Грей утащил документы, то и блокнот тоже.

— А если нет?

— Да какая уже разница?! — резко вспыхнул он, чем ввел в ступор всех. — Она мертва!

Я с трудом подобрал слова. Не только потому, что выпил полбутылки какой-то бурды.

— Но нельзя бросать все. Нельзя… перестать сражаться.

— Думать надо было раньше! — Тисус обернулся к изумленному Коулу. — Это все ваша вина! Вы недосмотрели за ней!

— Что ты несешь? — строго отозвался тот. — Вы работали с ней рука об руку! И после этого винишь нас?

— Безопасность Соларума — не моя забота! Ты допустил сюда этого ублюдка, а вы, — тут он ожесточенно уставился на меня и Стефа, — молчали о происходящем! Вы дали ей умереть! Никого не было с ней рядом! А теперь роетесь в ее вещах, думаете, что сможете хоть что-то исправить?! Да ничего подобного!

Дан издал какой-то невнятный гортанный звук. Он пытался выдавить из себя хоть слово, но не мог и выглядел при этом не просто ошарашенным, как мы. Подавленным.

— А ты чего смотришь?! — напал на него Тисус. Никогда бы не подумал, что этот хилый, едва ли весящий сорок кило протектор мог выглядеть таким угрожающим. — Чего мямлишь?! Вы не сказали нам! Ничего не сказали! И допустили, чтобы она несла это на своих плечах в одиночку!

— Тисус… — выдохнул я.

Он не дал мне продолжить, только выпалив:

— Чтоб тебя Обливион поглотил. Тебя и всех остальных.

Только когда он ушел, мы позволили себе выдохнуть.

— Вот это у него рвануло! — тонко подметил Стефан, снимая с себя громоздкий шлем. Под ним он весь пропотел. — Никогда дохляка таким не видел.

— Он переживает куда хуже, чем я мог предположить. — Коул продолжал глядеть Тисусу вслед. — До этого он вообще не высказывался о ее смерти, даже на похоронах не был…

— Я… я его понимаю… — тихо произнес Дан, который продолжал потерянно смотреть в пол и выглядел так, словно ему дали затрещину. — Все, что произошло… чертовски ужасно.

Коул продолжительно выдохнул, оглядывая каждого из нас и будто бы решая, что же делать дальше. Его раздумья прервала Ханна, мягко взявшая Дана под руку.

— Давайте просто разойдемся по комнатам. А праздновать, если что, продолжим через пару часов. Многие как раз вернутся с заданий.

— Да, — согласно кивнул Змееносец, устало глядя на то, как Стефан потирал сломанный палец. — Убирайтесь с глаз долой. И в Лазарет загляните, кому надо. Светлые звезды, ну вы и