Чиффинч открыл дверь. На пороге он столкнулся с юным офицером гвардейской пехоты. Лицо у него было таким же алым, как мундир.

— Ваше величество… — едва переводя дух, выговорил молодой человек. — Дворец горит.

Глава 36

Король шагал по галерее, а за ним следовали около десятка человек, и среди них я. Ноги у короля были длинные, и, чтобы за ним угнаться, нам приходилось почти бежать. Чиффинч не отставал от монарха — так же, как и юный офицер, два-три солдата, слуги с факелами и незнакомые мне джентльмены. Шествие замыкал я. Король не приказывал мне его сопровождать, но и позволения удалиться не давал.

Тревожный набат все не умолкал. Снаружи звучали трубы. Кто-то выкрикивал приказы голосом, больше напоминающим рев быка, чем человеческую речь. Снизу доносилась барабанная дробь.

Король остановился у окна.

— Вовсе незачем терять голову, — громким, звучным голосом обратился он к одному из офицеров. — Спускайтесь вниз, успокойте людей. Даже если придется бежать, времени у нас более чем достаточно. Мой брат здесь? Пошлите за ним, чтобы он присоединился к нам.

Несмотря на приказ короля, воздух был прямо-таки пропитан страхом. Мужчины и женщины бегали по дорожкам Собственного сада, многие выносили из покоев вещи.

По правде говоря, все мы боялись огня. Да и как не бояться после того, что случилось в сентябре? Мне до сих пор снился треск пламени, рушащиеся дома, горы тлеющих угольев и визжащие крысы, чьи тела съеживались в серебристых лужах расплавленного свинца. Если жертвой огня станет не только Сити, но и Уайтхолл, что же останется от Лондона?

— Уже отдали приказ привезти насосы? — спросил король у офицера. — Нет? Богом клянусь, если их не будет во дворе Конной гвардии, когда туда доберемся мы, кто-то об этом очень пожалеет.

— Сэр, если загорятся Дворцовые ворота, под угрозой окажется весь дворец, — заметил пожилой джентльмен. — Или если Банкетный дом…

— Сейчас другая погода, — резко возразил король. — Ветра почти нет, да и дождь очень кстати.

Я последовал за остальными вниз по широкой винтовой лестнице. В лицо мне ударил холодный воздух. К этому времени я опять потерял ориентацию — понимал только, что мы в одной из старых частей Уайтхолла. И действительно — выйдя под открытое небо, я заметил возвышавшиеся слева ворота Холборн. На клетчатом узоре кирпичной кладки играли оранжевые отсветы пламени. Справа Банкетный дом, а за ним скрываются Дворцовые ворота.

На другой стороне дороги языки пламени поднимались над крышами казарм Конной гвардии. Насколько я мог судить, легкий ветерок дул с реки. Огонь не добрался даже до штаб-квартиры гренадерского полка, не говоря уж о ристалище на юге или располагавшихся за ним апартаментах герцога Ормонда. Волны огня удалялись от дворца на запад, приближаясь к верхушкам деревьев в парке.

Колокол все звонил, а трубачи надрывались под ритмичный бой барабанов. На дороге толпились солдаты и слуги. Два насоса уже привезли, и мужчины направляли тонкие струи воды на пламя.

Король подошел к огню как можно ближе. Мы старались не отставать.

— Несите порох, — громко, чтобы заглушить треск пламени, приказал монарх одному из офицеров. — Нужно взорвать южную часть штаб-квартиры кавалерийского полка и молиться, чтобы ветер не переменился. Если удача будет на нашей стороне, спасем и ристалище, и штаб-квартиру гренадеров.

Суета продолжалась, но теперь она стала упорядоченной. Подвезли еще насосов. Я присоединился к людям, по цепочке передававшим ведра воды, чтобы заполнить резервуары. Солдаты расчистили участок возле стены штаб-квартиры и оттеснили толпу к Чаринг-Кросс. Порох доставили на небольшой повозке, бочонки были накрыты мокрыми холщовыми парусами, чтобы шальная искра не спровоцировала взрыв.

Вскоре я весь взмок и измазался в грязи, мышцы ныли от непривычной работы. Я ведь еще до этого устал и проголодался. Однако я трудился без остановки, двигаясь, будто лунатик, отчего все происходящее казалось сном.

Время от времени я замечал среди солдат или возле насосов высокую фигуру короля. Он лично следил, как закладывали заряды, и приказывал, чтобы поджигали запалы. В южной части здания прогремели четыре взрыва, разрушив часть штаб-квартиры кавалеристов. Звуки напоминали громовые раскаты чудовищной силы и не шли ни в какое сравнение со взрывом, который я слышал в королевской лаборатории.

Я потерял счет времени. Единственное, что интересовало меня в этот момент, — пламя удалось сдержать, и оно постепенно затухало. Языки огня гасли, и нам было велено отдыхать, однако нас никто не отпускал. Наши места заняли другие. Мы встали в очередь возле бочек со слабым пивом, которые подвезли на телеге. В воздухе по-прежнему кружили искры, плавно опускаясь на землю и превращаясь в пепел.

Взяв свою кружку, я отошел с ней в сторону, чтобы попить спокойно. Опершись о стену, я наконец промочил пересохшее горло. Колени у меня подогнулись. Я сполз на землю и сел, прислонившись к стене. Рядом горели фонари, и при их свете я разглядел у себя на руке ссадину. Кровь сочилась из ранки у основания большого пальца на правой руке.

В тусклом красноватом сиянии кровь казалась черной. Я сидел, уставившись на ранку. Я находился в таком изнеможении, что даже отвести взгляд было для меня слишком большим трудом. Пепел приземлился мне на руку рядом с ранкой. Поставив кружку на землю, я смахнул его и заодно стер кровь. На кисти остались следы — кровь, смешанная с пеплом.

Кровь и пепел. Только в этот момент я заметил, что расположился у внешней стены Банкетного дома всего в нескольких ярдах от места, где стоял эшафот. Здесь я много лет назад сидел на отцовских плечах, и мы ждали, когда отрубят голову предыдущему королю. Уж не знаю, от голода или от чего другого, но мне вдруг сделалось дурно: голова кружилась все сильнее и сильнее, будто шар, набирающий скорость и катящийся вниз по склону, не имеющему конца.

Пепел и кровь. Вот ночной колпак короля падает на эшафот и лежит там, похожий на белое пятно. Мужчина в толпе с завываниями посыпает голову пеплом. А вот высокая фигура второго палача — он наматывает на пальцы длинные волосы и поднимает отсеченную голову повыше, чтобы всем было видно. И мне тоже.

— Господин Марвуд?

Вздрогнув и словно очнувшись, я поднял глаза. Передо мной стоял солдат.

— Вас желает видеть его величество.

Проглотив остатки пива, я поднялся на ноги и сквозь толпу последовал за солдатом к Дворцовым воротам за Банкетным