взять с собой на миссию Эл. Парень, который никогда не обращал на нее ровным счетом никакого внимания, вдруг проникся к ней какими-то нежными чувствами.

— С чего это вдруг? — тупо переспросил его я, в моей голове эта картина никак не укладывалась.

— Она подошла ко мне вчера вечером и попросила пойти с нами. Сказала, что ей необходимо довести дело до конца. Наверное, ей просто хочется разобраться с капитаном Лутаком раз и навсегда.

— Но почему вдруг ты согласился на это?

— Я понимаю ее чувства. В конце концов, именно ее бывший сослуживец предал их тогда. Мне бы тоже хотелось отомстить и удостовериться, что все кончено. Более того, она же в последнее время ходит как в воду опущенная. Думаю, если дать ей возможность проветриться, то Эл станет лучше.

— Опасно идти на миссию в таком настроении. Наломает еще дров.

— Все будет в полном порядке, Вик. Она же пойдет со мной.

— Сможешь усмотреть за ней?

Я знал, что обещать что-то, что касается Эл — как минимум бесполезно. Внутри у меня засело предчувствие, что опускать ее сейчас было бы плохой идеей. И казалось странным, что Эл попросила отпустить ее на миссию именно Иса, а не меня. Но я, почему-то, поверил Ису. Поверил, и отпустил Эл вместе с ним.

Но на этом потрясения не закончились. После трех дней молчания, накануне своей миссии, Эл вдруг заявилась ко мне в комнату. Я возвращался поздно ночью с тренировки, а когда зашел внутрь, то заметил, что на столе горит маленькая лампочка. Эл, с распущенными волосами, закутанная в черную куртку, стояла перед стеной и внимательно изучала те снимки, которые в свое время сделал Тим. Девушка и правда выглядела бледной и немного осунувшейся. Я прокашлялся, привлекая к себе внимание, и только тогда она медленно обернулась.

— И что ты тут делаешь?

— Мне просто захотелось поговорить, — ее голос звучал как-то отстраненно, будто думала она об одном, а произносила совсем другое.

— Ради всего святого, на дворе час ночи, а тебе на рассвете идти на миссию. И ты вдруг захотела поговорить?

— Почему ты их не снял? — она кивнула головой в сторону фотографий, переводя тему разговора.

— Не снял и все тут. Не ищи глубокого смысла.

— Тим сказал мне, что все это было ради розыгрыша. Ты должен был разозлиться, сорвать фотографии и засунуть их Тиму куда подальше, а мы бы посмеялись, — Эл еще раз грустно окинула снимки взглядом. — Но все вышло совершенно иначе, да?

— Это мои воспоминания, и я хочу, чтобы они сохранились.

— И все что ты хочешь, просто сохранить моменты из прошлого? Дела давно минувших дней? Но не лучше ли тебе забыть об этом и двигаться вперед?

— А ты разве не такая же? Стараешься казаться в глазах окружающих лучше, чем ты есть, но всегда цепляешься за свое прошлое. Ты живешь только ради него.

— Ты постоянно мне это говоришь, — по ее лицу проскользнула легкая полуулыбка. — Но я не могу изменить своему прошлому, даже ради кого-то, кто просит меня об этом.

— Так что у тебя случилось?

Я снял куртку, и сел на край стола, приготовившись ждать ответа. Эл стояла на прежнем месте. Ее лицо выглядело более чем отрешенно.

— Вик, все это время я ведь могла считать тебя своим другом?

— А разве не начальником?

— Ты много раз спасал мне жизнь, между нами уже не может быт таких простых отношений. И мне кажется, что ты думаешь ровно так же.

— Допустим я и правда был твоим другом. Что с того?

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне всегда вспоминать эти дни так, будто я была твоим другом, чтобы ни случилось.

— А разве что-то должно случиться?

— Я ведь никогда по-настоящему и не благодарила тебя за все то, что ты для меня сделал. Не смогу и теперь.

— Эй, это ведь просто, существует такое слово «спасибо», не слышала? — я усмехнулся.

— И когда-нибудь я его обязательно скажу. Но, Вик, я все равно хочу, чтобы ты понимал, насколько я тебе благодарна.

— Ты идешь на миссию с Исом. Считай это легкой прогулкой по лесу, так что никто не умрет, можешь отложить свою сентиментальность до следующей вылазки.

И тут что-то изменилось в ее взгляде. Пропала апатия и отстраненность, теперь в нем снова загорелись маленькие искорки, присущие только этой девушке. На секунду Эл стала той Эл, которую я всегда знал. В моей голове вдруг промелькнула случайная мысль: «Она сделала свой выбор».

— Теперь ничего не будет как прежде, — сказала Эл, отделяя каждое слово.

Ведь это были именно те слова, что говорил ей я, когда она только очнулась после второго своего ранения.

— Сейчас я в полней мере поняла, насколько ты был прав. Мы уже не будем все теми же. И я просто надеюсь, что ты будешь прощать меня за все те ошибки, что я сделала и сделаю в будущем.

— Твое поведение сейчас слишком необычное, ты же понимаешь? Хватит, Ис рассказал мне, ради чего ты идешь на эту миссию.

Эл едва заметно вздрогнула. Ее лицо стало еще бледнее, если это вообще было возможно. Взгляд девушки выражал одновременно мольбу, раскаянье, жалость и усталость. Именно эти чувства овладели мной, когда я встретился с ней глазами. Они буквально навалились на меня тяжёлым грузом.

— Ты идешь туда, чтобы закончить свою историю с капитаном и своим отрядом, да? — на этой моей фразе Эл как-то вымученно улыбнулась.

— Ты по-своему прав, — румянец стал возвращаться к ее щекам, теперь она меньше походила на привидение, и больше — на живого человека.

— Я уже говорил тебе, что прошлое остается в прошлом. Даже сейчас, думая об этом, ты делаешь хуже себе же. Эл, ты не ела почти три дня, ты изолировала себя от общества. А все это только ради какой-то мести. Другие могут справиться не хуже тебя.

— Разве разумно убегать от своего прошлого, Вик? Не ты ли учил нас обратному?

— Разумно, если оно медленно убивает тебя. Ты не можешь жить с этим, а когда разберешься с Лутаком и своим отрядом, то легче не станет. Так или иначе, но ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.

— Обещаю, об этом шаге я точно никогда не буду сожалеть, — сказала она твердо.

И мне казалось, что говорила она вовсе не о капитане или том предателе из отряда. Всегда, когда она говорила о них, ее голос выражал лишь скорбную покорность случаю, она жалела себя и своих ребят. Но сейчас Эл была более чем тверда.