А пока приходилось только надеяться на скорость и манёвренность Кузи. Да и летающая туша грузового флайера – это не боевая машина, где наведение на цель ведётся автоматически. Из окошка, при задувающем встречном ветре, прицельно не постреляешь.

Правда, пока петляли, общая скорость слегка спала, и беглецов нагнал второй грузовик, обходя по левому флангу. На нём уже сразу два боковых окна открылось, выставляя на свет божий дула двух автоматов. Это казалось многократно опасней. Поэтому от главного координатора полёта последовала несколько рискованная команда:

– Резко влево! Так, чтобы мы пролетели под самым брюхом флайера!

Несмотря на начавшуюся автоматную стрельбу и несколько пуль, просвистевших почти рядом, гарпия совершила указанный манёвр великолепно. Стрелки просто не успели перевести огонь практически себе под ноги. Ну и неудобно было, чай, не вертящаяся турель использовалась.

А вот поощер все свои умения применил с максимальной отдачей. Расстояние для воздействия оказалось приблизительным, поэтому он зачастил «отбором» с максимальной для себя силой и успел совершить три воздействия, просто нанося их широким лучом и стараясь пронзить грузовик насквозь.

Итог получился впечатляющим: флайер буквально сразу рухнул вниз, хотя визг моторов стал только громче. Может, пилоты оказались без сознания, может, силовая установка засбоила, но массивная туша с неимоверным грохотом вонзилась в землю, уничтожая чей-то виноградник на немалой площади. Несмотря на сочную, постоянно поливаемую землю, пыль над местом катастрофы поднялась такой тучей, что моментально скрыла покорёженные обломки. И как они дымились или горели, рассмотреть не получилось бы при всём желании.

Первый флайер вначале испуганно шарахнулся в сторону, потом стал притормаживать, намереваясь зависнуть над местом падения своих товарищей. А то и посадку совершить хотел. Но затем резко ускорился и вновь пустился в погоню. Но теперь с его окон уже отчаянно палили сразу два пулемёта и три автомата. Так что массив Большой стены, принявший в свои внутренности беглецов, показался спасительным раем.

Верхние коридоры (точнее, верхние пять, шесть этажей) этого древнего строения напоминали анфилады высоких и широких залов, по сторонам которых имелись многочисленные бойницы. При должном мастерстве укротителей и самих летающих бестий здесь можно было летать. А по колодцам широких, винтовых лестниц спокойно перелетать с этажа на этаж. Ну и попасть наверх можно было из воротных арок, коих в стене было невероятно много: одна на каждые пятьсот метров.

Конечно, малым, да ещё боевым, флайером тоже можно летать внутри Большой стены. Но у преследователей-то был грузовик! Куда им рыпаться с его никудышной манёвренностью и чрезмерными габаритами?

Поэтому они стали высаживать малые группы по нескольку человек на верхней кромке стены. А те уже сразу бросались вниз, пытаясь перехватить беглецов где-то там. Как чуть позже выяснилось, вояк на борту было ничтожно мало для такой операции, всего лишь пять десятков. Таким составом полноценную облаву не устроишь. Да и летательное устройство всего лишь одно осталось, с двух сторон блокировать беглецов никак не получилось бы.

Но напрячься пришлось преизрядно, прежде чем удалось оторваться от преследователей. И то километра на три удалились на запад, приближаясь собственно к восемнадцатому сектору. Только там Труммер осторожно выглянул вдоль верхней кромки, а потом вернулся вниз, успокаивая в первую очередь раскрасневшуюся сестрёнку:

– Уф, вроде оторвались! И те лопухи ищут нас в сторону востока.

– По-о-оль! – глаза девчонки горели восторженным азартом. – А что ты сделал, что это большое корыто грохнулось на землю?

– Ну-у… Послал на их головы проклятье и пригрозил… э-э-э…

– Именем Бенджамина Надариэля?

– Точно! Сама видела, как они испугались, растерялись и-и-и-и…

– Да ладно тебе! Мне мог бы и не врать! – стала сердиться Ласка. – А то я не почувствовала, как от тебя вверх какой-то столб силы взметнулся. У меня от него в затылке словно льдом обожгло.

– Мм?.. Обожгло? – заволновался брат. – И стало больно? Или плохо себя почувствовала?

– Нет, со мной всё нормально. Просто почувствовала твою силу.

– А-а-а…

– Бэ-э-э! – показала язычок малая язва. – Не хочешь мне признаваться? Тогда скажи, зачем мы к твоему приятелю направились?

Труммер задумался на мгновение:

– Конечно, лучше было бы искать защиту у Прогрессора. Но туда так далеко…

– Для меня – всего один шаг! – похвасталась Ласка. – Дэм установил у меня в спальне персональный портал, ведущий в его лес, где он поселил фей. Мы теперь ходим друг к другу в гости, потому что взяли и приняли с Лидией взаимное опекунство. В Имении я бы сразу подняла тревогу, и уже через три удара сердца Прогрессор оказался бы у нас дома.

Озадаченно дёргая себя за мочку уха, а’перв бормотал с укором:

– Не знал о портале ничего… Что ж ты мне сразу не сказала?.. А с другой стороны: вдруг нашего дэма не оказалось бы в Имении? И мы потеряли бы во время сборов ту самую ценную минуту? Сами, может, и успели бы улететь, а вот все наши оказались бы в смертельной опасности.

– Ну да, – не по-детски нахмурилась девочка и тут же придумала выход на будущее: – Попрошу дядю Бена, чтобы он чуточку перенастроил портал на мои пожелания. Тогда я смогу провести туда и обратно кого угодно.

– Хорошо бы, чего уж там. Только вот сколько тебе говорить, что даже вдалеке упоминать дэма как «дядя», да ещё и с уменьшительным именем «Бен» равносильно смертному приговору. И если даже ты не пострадаешь, по причинам своей наивности, то меня точно в пепел превратят за отсутствие должного к тебе воспитания.

– Ничего с тобой не сделает дядя Бен, он добрый. И хороший…

– Ласка! Прекрати немедленно! – не удержался Поль от гневного окрика. – Не то будешь наказана!

Что интересно, спокойно полусидевшая до этого гарпия повернула свою голову на длинной шее, тем самым как бы прикрывая юную укротительницу, и с явной угрозой щёлкнула пастью в сторону поощера. Тот так этим возмутился, что замахнулся кулаком, выкрикивая слова, еле сдерживаясь от ругательных:

– Ах ты… курица толстокожая! Да я тебе сейчас башку твою тупую сверну!

И тут же замолк, с запоздалым проворством оборачиваясь на раздавшийся почти рядом голос.

– Как тебе не стыдно такое непотребство кричать на маленького ребёнка? Ещё и на сестру? Да ты вконец охамел! – совсем недалеко стоял Надариэль Бенджамин, держа в руках некое подобие ружейного обреза. – Я тебя наущал малышку воспитывать, а не сворачивать ей голову!

Он в самом деле выглядел сердитым и недовольным. Наверное, все, кто его знал (да и не знал) лично, уже простились бы мысленно с жизнью. Тогда как а’перв попытался оправдаться: