душе все умерло. Любовь, верность, даже страх. Она видела перед собой лицо Марианы в тот день, когда они ходили по магазинам, видела ее белокурые волосы, стянутые шарфом. Она видела лицо Джулиана в зеркале заднего вида, когда она, шестнадцатилетняя, ехала домой с рождественской вечеринки, – лицо и морщинки в углах несчастных глаз. Видела скорчившегося на обочине дороги Пола Верхувера, с лицом, превращенным в кровавое месиво.

Я любила тебя больше всех на свете, услышала она голос матери.

Бет ничего не чувствовала. Совсем.

Никто не придет нас спасти.

Мы две половинки одного человека.

Никто не придет.

Бет знала, что ей неминуемо придется это сделать, как бы тяжело ни было. Пора.

Она действовала быстро. Когда Лили отвернулась к ванне, в которую набиралась вода, Бет схватила с прикроватной тумбочки одну из отцовских пепельниц. Прислуга уже давным-давно выбросила окурки, но пепельница до сих пор пахла сигаретным пеплом – это был запах Джулиана и Марианы. Тяжеленная штуковина литого стекла. Размахнувшись, Бет со всей силы обрушила пепельницу на затылок Лили.

Это было трудно. Трудно. Лили покачнулась и шагнула вперед, но не упала, и Бет пришлось ударить ее еще раз. Потом еще. Ладони онемели и были холодными как лед. Плечо болело. Сознание перенеслось куда-то в другое место, вне времени, туда, где не происходило ничего. Может, она била Лили пепельницей несколько секунд, а может, несколько часов. Бет не знала.

Кровь и Лили на полу, все еще живая. Она перевернулась на спину и ударила Бет в лицо – кулак врезался в щеку. Следующий удар пепельницей пришелся Лили в лоб. Наверное, она кричала, подумала Бет.

Наконец Лили затихла; она истекала кровью и тихо стонала. Бет потащила ее из спальни. Ванна уже наполнилась, и вода выплескивалась на кафельный пол. Бет перекинула тело Лили через край ванны, погрузила под воду и держала, нажимая на окровавленный затылок, пока сестра не замерла.

Знаешь, это оказалось легко, говорила Лили. Я думала, будет трудно… Иногда понимаешь, что, даже имея власть над жизнью и смертью, ты все равно остаешься той же, кем была.

Бет уже не плакала. Не кричала. Вообще не издавала никаких звуков.

Она не чувствовала своих рук в теплой воде. Колени намокли. Руки болели, в животе плескалось что-то горячее. В какую-то унизительную секунду Бет показалось, что она вот-вот обделается, но нет. Она выключила воду и опустилась на пол, хватая ртом воздух.

В доме было тихо, так тихо. Даже если Бет кричала – а она вполне могла кричать, – никто из соседей не услышал бы. Она одна.

Никто не придет.

Некоторое время она просто дышала, а потом принялась обдумывать ситуацию, чувствуя неестественное спокойствие. Пепельница. Кровь на полу спальни. Крошки старого пепла. Лужа воды в ванной. Тело.

Нужно все это убрать.

И спрятать Лили там, где ее никто не найдет. Не обращаясь ни к кому за помощью.

У нее должно получиться.

Она посмотрела на обмякшее тело Лили, по-прежнему в кимоно, и ей захотелось заплакать. Захотелось взять холодную руку сестры и сказать Лили, как ей жаль. Но Бет не стала этого делать, потому что Лили это бы не понравилось.

Протянув руку, она кончиками пальцев дотронулась до поясницы сестры, но через секунду отдернула руку. Лили не любила, когда к ней прикасались.

Поднявшись, Бет принялась за дело.

Глава 43

Октябрь 2017

ШЕЙ

Я тонула. Едва я открыла рот, как соленая вода заполнила его и хлынула в горло. Невозможно было ни дышать, ни открыть глаза. Болела каждая клетка.

Барахтаясь, я наткнулась руками на камни, холодные и скользкие. Уцепилась за них, пытаясь поднять голову над водой. Мозг разрывало от боли. Я не понимала, где верх, где низ, пока ноги не ударились о камень, и тогда я оттолкнулась от него, вынырнула на поверхность – и заорала от боли, пульсирующей в колене. Глубина здесь была мне по пояс, но ноги меня не держали. Я опустилась на другое колено, пытаясь убрать волосы с лица и протереть глаза, которые щипало от морской соли. Работала только правая рука; левая покачивалась на воде и нестерпимо болела.

Я отбросила волосы с лица, тяжело дыша, отплевываясь и часто моргая. Надо мной высился утес, на котором стоял дом Гриров. Я упала на камни во время прилива. Ледяные волны толкали меня, дергая за безвольно повисшую руку и пытаясь опрокинуть. Я вспомнила руку Лили, когда она потянула меня за собой. Пойдем, сказала она. Но я не помнила самого падения. Наверное, защитный механизм стер из памяти полет вниз. Или это сделала Лили?

Потому что, пока я падала, она показала мне все.

Последнюю ночь в особняке. Перепалку с Бет. Пепельницу. Ванну.

Как долго я падала? Три секунды? Пять? Я видела все – так за двадцать минут сна перед внутренним взором проходят события многих лет. Вместо камней и океана, несущихся мне навстречу, я видела, как умирала Лили.

Вода прибывала, удары волн стали сильнее. Я попыталась приблизиться к скалистому берегу. Даже в ледяной воде колено и руку пронзила жуткая боль. Левая рука ниже локтя была изогнута под неестественным углом, локоть выглядел странно. Заставив себя отвести взгляд, я стиснула стучащие зубы. Наверное, я ударилась о камни на дне. Мне повезло, что начался прилив, иначе я разбилась бы насмерть.

Опираясь на здоровую ногу и руку, я поползла к берегу. Соскальзывала, падала, ползла дальше, крича от боли, но все равно двигалась к цели, шаг за шагом.

И вдруг словно что-то дотронулось до моего затылка.

Превозмогая боль, я поползла быстрее. Вот как это будет, мрачно подумала я. Утону или умру от переохлаждения – такая мне уготована смерть. А может, Лили просто схватит меня и прикончит. Она будет удерживать мою голову под водой, убьет меня так же, как Бет убила ее. Было бы желание – особого сопротивления от меня ждать не приходится.

Меня била дрожь – от адреналина, страха, боли, шока и холода. Перед глазами все расплывалось. Боковым зрением я, кажется, заметила человеческую фигуру, но могло и показаться. Разбитое колено подогнулось, я оперлась на здоровую руку, чтобы не упасть, и продолжала двигаться в сторону скалистого берега.

Локоть наверняка раздроблен: боль адская, и я чувствовала, как кости трутся друг о друга. Поморгав, я поняла, что глаза мне заливает красным. На лбу обнаружилась рана, открытая, соленая и кровоточащая. Я попыталась зажать ее пальцами, как учат на уроках оказания первой помощи. Болела шея и даже зубы. Куда