— Так и знала, что внуков у меня будет меньше, чем изначально предполагалось.

Я стояла с раскрытым ртом, пока эта дивная женщина как ни в чем не бывало посыпала все вокруг мукой и доставала свои волосы, прилипшие к тесту.

— Вы только не торопитесь с этим, хорошо? — обернулась ко мне она. — Я еще не готова приобрести статус бабушки.

Наверное, так и становятся заиками. С легкой руки прогрессивных родителей.

О, левый глаз дернулся. Видимо, нервничала я больше, чем хотела признавать.

Долго залипала на сырые куски теста, планомерно раскатываемые деревянной скалкой, и думала, как рассказать об этом диалоге Максу. Мама же в это время хвасталась тем, как давно «вычислила нас», а после наставляла меня о необходимости визита к гинекологу и подборе противозачаточных.

Нет, пожалуй, эту пилюлю никак не подсластить. Так и рубану с плеча: «Мама благословила нас, братец. Раздевайся!»

8 августа

Полетт

В моих волосах запутались лепестки роз, которые Макс вырезал из гофрированной бумаги. Приглушенное освещение обеспечивали маленькие светильники, внешне напоминающие свечи. Играющая на фоне песня никак не вписывалась в формат музыкального сопровождения интимных сцен в мелодрамах, но подходила под ритм движений Макса. Ненавязчиво пахло не афродизиаками, а орхидеями, которые как нельзя лучше дополнили комнату.

Кто-то назвал бы это фарсом, но, на мой взгляд, все было идеально.

Дело ведь не в восковых свечах или еще минуту назад живых лепестках. Не в дурманящих ароматах, навязанных услужливыми парфюмерами, или саундтреках к романтическому кино. И, если уж на то пошло, не в шелковых простынях, по которым скользят руки, за которые цепляются пальцы в попытках сдержать волну, нарастающую внутри.

Важно лишь то, с кем ты делишь момент. В чувствах, что связывают вас. Сплетают не только тела, но и души.

— Это было…

— Приятно.

— Я хотел сказать «восхитительно», — засмеялся Макс и коснулся губами моего носа. — Но и «приятно» — уже прогресс.

Обняв парня ногой вокруг талии, я уложила голову ему на грудь и прислушалась к тому, как бьется сердце. Макс гладил мою ногу, то забредая на бедро и, ожидаемо, сжимая его, то ныряя пальцами в мои полосатые носочки.

И почему только у женщин принято заставлять мужчин снимать носки перед сексом? Лучше бы и себе надели. В них порядком теплее и комфортнее.

— Я снова цеплял за волосы во время секса, да? — тихо спросил Макс.

Кажется, «удовлетворить Этти» — теперь приоритетная цель в его списке, и он не успокоится, пока не проанализирует новый опыт.

— Все замечательно, Макс.

— Но ты не достигла… Ну, знаешь… Хочешь, я попробую закончить языком?

Кажется, его щеки покраснели пуще прежнего. И вот за какие заслуги он мне такой милый достался?

— Не сегодня, — мягко улыбнулась я и потерлась о него как кошка. — У меня нет нужного настроя. Видишь ли, дело не в твоих действиях. Просто сложно расслабиться, когда голова забита.

— И что тебя тревожит?

«Песня о тайной любви» [65] меня тревожит. Играет фоном и раздражает какой-то отдаленный участок сознания. Поют Little Mix, конечно, не совсем о нашем случае, но последствия ведь те же. Ни поцеловать, ни обнять при честно́м люде…

— Может, время пришло? — тихонько начала я.

— Для чего?

— Мы достаточно скрывали от близких то, что происходит между нами.

Макс продолжил упираться взглядом в потолок, и я начала играть с единственным волоском цвета пшеницы на его груди.

— Мы ведь уже не раз поднимали эту тему, — вздохнул он. — Мне нужно чуть больше времени, я все устрою.

— Знаю, это не так просто. И не известно, как они воспримут наши отношения вначале, но ведь мы говорим не о чужих людях. В итоге они поймут и обязательно поддержат.

Макс

— Откуда такая уверенность? — насупился я.

Как показывает мой опыт, реакция близких будет в лучшем случае нейтральной, как у Пэм. Тактичное увиливание от щекотливой темы небратской любви между братом и сестрой. Чаще же я встречал слова о том, как это мерзко испытывать более чем платонические чувства к сестре и даже именовать объект страсти сестрой, пусть и не кровной. Лучше не рисковать, не рушить то, что есть. Уехать из этого штата и начать все с чистого листа.

Я ведь об Этти забочусь. Надеюсь сохранить в ее жизни отношения, которыми она так дорожит. Да, они будут на расстоянии, но никто из близких ей людей не посмотрит с осуждением, не скорчит гримасу отвращения, не скажет обидных слов. Никто не разобьет ее доброе сердце.

— Я бы приняла выбор друзей… или детей, сойдись они подобным образом, — донеслось до меня тихое, и я нежно улыбнулся девушке:

— Так ты же у меня особенная.

Сейчас еще рано нагружать Этти мыслями о переезде. Этот разговор лучше начать после свадьбы Бена и Лоис.

Полетт

До сих пор не подвернулось удачного момента, чтобы поставить Макса в известность касательно познаний родителей. После того вечера на кухне мне почему-то показалось, что я совершила глупость. Стоило дождаться готовности Макса и открыться вместе, а не срывать маски в одиночку. Вдруг он разочаруется, узнав, что я действовала за его спиной?

С другой стороны, я сделала это ради нас. И все прошло на удивление хорошо. Может, такой поворот событий даже предаст ему уверенности в том, что нам стоит довериться остальным?

Не успела и рта открыть, как в повисшей тишине отчетливо раздался щелчок замочной скважины и два поворота ключа.

— Это Бадди? — зашептала я, резво подскакивая на локтях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Они с Келли собирались в кино, — растерялся Макс. — Его не должно быть еще часа два, не меньше.

Непонятно, зачем мы вообще говорили так тихо, ведь Бадди не услышал бы даже пожарной сирены у собственного уха. Скорее всего, дело было в подсознательной потребности вести себя скрытно.

Вот он, наглядный пример, почему нужно признаться друзьям. Мы вечно будем действовать втихаря?