Через четыре дня гость уехал собирать отряд, а мы начали решать вопросы упаковки груза. Нельзя было дать ему отсыреть и слипнуться. Решили первую партию запаковать по-разному. Попробовать мешки, большие глиняные горшки и бочки. Придется покупать и шить кожаные покрывала для груза — весной или летом могут быть дожди. Первый груз для каравана мы подготовим к середине зимы.

Забот прибавилось, да и пора нанимать и обучать тестомесов. Нужно решить вопрос с яйцами. Возить из города, все же, дороговато и не слишком удобно. Свалив большую часть этих забот на Ригера и Ранду я, наконец-то, засела за чертеж самогонного аппарата. Отказываться от идеи сливочных и яичных ликеров я не собиралась.

Над чертежами самогонного аппарата я провозилась почти два дня. Сообразила, куда нужен змеевик. Не так все сложно и оказалось. Гораздо хуже было то, что сделать змеевик мне не смогли. Ну, не было еще тут таких способов обработки металла. Медная трубка, прочная и надежная, при сворачивании давала щели по всему шву…

Тогда я решила подойти к проблеме с другого конца. Для чего в аппарате нужен змеевик? Для охлаждения пара и конденсации его в жидкость. Потому, что из короткого шланга будет не спирт капать, а бить горячий пар. Тогда что мешает мне сделать медную трубку длиннее? А ничего мне не мешает, кроме того, что такой аппарат будет менее компактным. Да и пусть будет! Более того, я могу эту трубку, точнее, часть ее, опустить в холодную воду!

Теперь на чертеже это выглядело так: большой медный бидон, в крышке — отверстие по размеру трубки. Почти точное, но не герметичное. Это разъемные детали — пустая трубка и крышка бидона. Трубка плавно изгибается всего на сорок пять градусов. Мне, так-то, и не нужен резкий изгиб. И входит в большое корыто. Ближе ко дну. Проходит корыто на сквозь и кусок этой непрерывной трубки торчит с другой сторон корыта. Бидон ставим на огонь. Щели заделываем тестом, оно при высыхании даст герметичность. В корыто наливаем воду холодную. Вот, в общем-то и все. Там пар охлаждается, конденсируется в жидкость и капает в подставленную посуду.

Теперь нужно вспомнить всё-всё-всё, что я когда-либо слышала о самогонке. Ну, в первую очередь на ум приходит «табуретовка» от Остапа Бендера…

Ладно, шутки-шутками, но бог весть где услышанную фразу про хвосты и головы, которые нужно отсекать, я помню. И про то, что это можно делать по запаху и градусности дистиллята — тоже знаю.

Спиртометр я себе сделала из камыша, воска, и металлических крошек, использованных как грузила.

В школьном варианте мы проверяли плотность молока. Зная, что вода — единица и имея значение плотности молока, шкалу я разметила быстро.

Вот, в общем-то и все. Осталось только засесть и проводить опыты. Ставить бражку на разных продуктах и добиваться максимальной чистоты конечной жидкости.

До весны еще далеко и все это я успею.

Теперь у меня в кабинете появились горшки с различными видами бражки и запах был — так себе. Ну и ладно, это все временно!

Заодно я додумалась, как усовершенствовать мясорубки. Так, чтобы не приходилось второму человеку стоять и ножом махать! Это должно было снизить накладные расходы на производство. А всего-то и нужно было приварить короткое лезвие ножа к торчащему из решетки стерженьку винта. Из минусов было то, что теперь невозможно разобрать решетку и нож, из плюсов то, что я поняла, как изменить винт, чтобы избавится от такого недостатка. Просто сделать этот нож прикручивающимся. Следующую модель такой и сделаем. А пока, просто будем мыть не отделяя решетку от винта. Ничего страшного, щеточкой получше пройдемся!

Под надзором Ранды в цеху работало пять человек. Два тестомеса в две смены и один подсобник. Рабочих набрали в городе. Тестомесы начинали работать раньше, чем подсобник, и работа у них была тяжелее. Потому, через четыре часа одна смена кончалась и начиналась вторая. А подсобник занимался тем, что таскал противни с готовым продуктом на сушку. Иногда ему помогала Ранда. Выход изделий получался вполне приличный. Да и качество меня устраивало.

Жить мы всю бригаду устроили на втором этаже башни. Пока там не было особых удобств, но было тепло и их хорошо кормили. Но весной начнется ремонт, один из них собирается женится — нужна будет комната. А жена пойдет подсобницей на кухню. Давно уже туда требуется человек. Да и конюх в поместье нужен.

А Ригер поговаривает о том, что уже стоит заводить охрану. Летом будет капитальный ремонт дома и тогда, пожалуй, стоит и поопасаться непрошенных гостей — слишком заметно будет благополучие замка Тронг.

Из моего кабинета, где я корпела над разными усовершенствованиями, Ригер выносил меня на руках и, как медведь в берлогу, тащил к себе в комнату. Не особо разбирая, день или ночь стоят на дворе. Это было совершенно восхитительно!

Удивительная чуткость и нежность делали его потрясающим любовником. Я горела и таяла в объятиях и ни разу не пожалела, что вышла за него замуж. Я любила своего мужа так, как способна любить только взрослая женщина. Я понимала его и доверяла ему.

Даже с детьми он меня не торопил.

— Пусть будут тогда, когда ты захочешь, Калина.

Я исправно принимала каждое утро отвар травы, который купила у местной знахарки.

— Оно, высокородная шталь, помогает не всегда, да… Но лучше и надежнее у меня ничего нет. А что дорого прошу — так и трудов в него вложено много. А врать я не стану, что понести нельзя, если пить его… Нет, не стану врать. Но и рожают с него гораздо реже, чем ежели не пить.

Травнице я поверила. Слишком независимо держалась женщина.

Так что отвар я принимала, а уж дальше — как повезет. Не хотелось бы сейчас ребенка, сперва нужно наладить бизнес. Но если будет малыш — значит так и будет.

С покупкой хутора возникли проблемы. Яйца в таком количестве возить из города было не слишком удобно, некоторая часть билась в корзинах. Поэтому и решили навестить соседей и поговорить о продаже хутора.

Добираться пришлось почти пять часов. Далековато хозяева жили. Но самое «интересное» началось в доме сайна Шафуса Трокса. Сайн — это обращение к богатому сельскому жителю, владеющему землей, но не высокородному.

Сайна Юрга Трокс приняла нас весьма прохладно.

Высокая, костистая женщина, несколько грубоватая и нелепо-дорого одетая. Она заставила нас ждать в холодном зале почти пол часа — думаю, переодевалась.

Сам Шафус был болен и к гостям не вышел. А вот сайна Трокс, хмуро поглядывая на Ригера, наотрез отказалась продавать нам хутор.

— Шталь Крейг, этот хутор и ближайшая деревня — мое приданное. Сайн Шафус разрешил мне самой управлять имуществом. Я не вижу особого прока в деньгах без земли.

— Но сайна Трокс, деревня слишком далеко от хутора, а сам хутор мал и незначителен. Если вы не хотите продавать его, я могу предложить обмен на небольшой кусок принадлежащего мне леса. Он расположен гораздо ближе к вашей деревне.