я все время считал себя неполноценным. Матушка как-то сказала мне, что у людей есть такая поговорка: «Ограниченность можно восполнить старанием». И тогда это стало для меня спасительной мыслью. Я денно и нощно совершенствовался в надежде, что, обретя непревзойденные навыки, смогу заслужить уважение. Когда я научился принимать облик мужчины, то больше уже не хотел показывать свое истинное тело. Я всегда выбирал огненно-красные шелковые одеяния. Даже если я и превращался в кого-то, то только в обыкновенного карпа. Думал, что так буду больше похож на обычную рыбу… Со временем я понял, что мыслил ограниченно. – Рыбешка покачал головой и, улыбнувшись, обнял меня.

– Тысячу лет спустя к нам пришло небесное воинство и вернуло меня в Небесное царство. И тогда я начал понимать, что все это время занимался по-настоящему бесполезными делами. Ведь я никогда не был карпом. Я – белоснежный дракон, который стремился стать рыбой… – Он закрыл глаза и спокойно произнес: – По правде говоря, даже мысля столь ограниченно, я никогда не был счастлив.

Я выслушала эту непонятную историю без начала и конца и попыталась утешить его:

– Судя по всему, мы идеально подходим друг другу. Я была фруктовым духом, который так и не смог достичь бессмертия за четыре тысячи лет. И недавно узнала, что я инеевый цветок, сотворенный из воды. Мы очень похожи!

Рыбешка открыл глаза. Темно-янтарные, они будто переливались. Он снова склонился и прижался к моим губам. После долгого поцелуя Повелитель ночи произнес:

– Я не хочу слишком многого и не прошу тебя по-настоящему сильно любить меня. Будет достаточно и того, что день за днем, месяц за месяцем, год за годом – на протяжении всей этой жизни – я буду нравиться тебе. Возможно ли это?

То есть, по сути, он сказал: «Нестрашно, что ты меня не любишь, я буду вечно добиваться тебя…»

Любовь… Что же это такое? Кажется, это нечто еще более возвышенное и непонятное, чем бессмертные практики… Я была в полном замешательстве.

Кажется, этой ночью на озере Опадающей катальпы насквозь промокший и опьяненный османтусовым вином Феникс…

Я очистила кусочек заднего двора Повелителя вод от облаков, выбрав самое сырое и тенистое местечко, и посадила несколько семян банана. Через некоторое время рядом с декоративными камнями из озера Тайху[303], в желтоватом тумане, струящемся с озера, тут же проросло несколько изумрудно-зеленых стеблей банана с широкими мясистыми листьями. Чем больше я практиковалась, тем больше мне это нравилось. Мои нынешние навыки в разведении растений вполне оправдывали мое происхождение – я ведь была дочерью Повелительницы цветов! Пододвинув плетеное бамбуковое кресло в тенек, я устроилась с пиалой родниковой воды. Сосредоточилась на дыхании и погрузилась в созерцание.

– Дева Цзинь Ми, его высочество Повелитель огня просит аудиенции, – внезапно возвестил слуга. Не открывая глаз, я отмахнулась:

– Откажи ему. – Меня ужасно разочаровало, что после парной культивации моя духовная сила не только не возросла, но будто бы даже немного уменьшилась. Слуга прошлепал к воротам, а я сосредоточилась на журчании воды и созерцании. Но через некоторое время слуга вернулся.

– Его высочество утверждает, что во что бы то ни стало должен с вами встретиться. Говорит, что до тех пор, пока вы не пригласите его, будет стоять у ворот дворца.

Ох уж этот Феникс… Как всего за одну ночь из вежливого принца он превратился в такого нахала? Это совсем не в его стиле. Сегодня Великий Будда открыл алтарь для жертвоприношений в храме Громогласного слова на Западных Небесах. Бессмертные из всех шести царств отправились туда: отец, Рыбешка, Бессмертный владыка Юэ Лао, даже Небесный Император! Но почему же Феникс еще здесь?

– Тогда скажи ему, что я сегодня ни за что с ним не встречусь, – категорично заявила я. Затем, восстановив дыхание, вернулась к созерцанию. Долгое время привратник не возвращался, и я подумала, что Феникс ушел, и испытала небольшое облегчение. Собрав энергию ци, я открыла глаза и внезапно прямо перед собой увидела бледное лицо Феникса. Слуга, сжимая в руках метелку фучэнь, переминался с ноги на ногу, не зная, как поступить.

– Ваше высочество Повелитель огня… Дева Цзинь Ми…

Феникс махнул рукой, приказывая ему уйти, и тот, почтительно поклонившись, поспешил убраться подальше. Эх, все-таки репутация напрямую зависит от уровня духовных сил… Мы пристально смотрели друг на друга. Его глаза горели, и он так вглядывался, будто силился что-то рассмотреть. Я немного заволновалась, поэтому опустила взгляд. Но тут Феникс схватил меня за плечо. Я удивленно подняла голову и поняла, что он сильно взволнован.

– Ты ненавидишь меня, и это понятно, ведь ночью я… Я нарушил свой обет… – Такие красивые и обычно такие надменные глаза Феникса ярко сверкали, а выражение его лица было на удивление мягким. Он не улыбался, но уголки губ чуть подрагивали – будто в спокойное озеро бросили камень. На щеках появились ямочки – а ведь их можно было едва ли не раз в сто лет увидеть! Восходящее солнце окрасило скулы Феникса неестественным румянцем. Пришедшая мне в голову догадка изумила меня: неужели ему… стыдно? Вероятно, чтобы скрыть это, Феникс вдруг крепко обнял меня. Он с нежностью провел по моим волосам и продолжил:

– Однако я ни о чем не жалею. Даже если бы эта ночь повторилась, даже если бы я не был пьян, я все равно поступил бы так же.

Его теплая ладонь гладила меня по спине, отчего боль в теле тотчас же исчезла.

– Цзинь Ми, ты знаешь о моих чувствах. Даже если ты сердишься на меня, даже если ненавидишь, я все равно не позволю тебе выйти замуж за Повелителя ночи! – гордо воскликнул Феникс и, чуть отстранившись, снова посмотрел на меня. Его взгляд взволнованно бродил по моему лицу, словно пытаясь отыскать опору. Это так сбивало с толку! Я оттолкнула его и, почему-то утратив привычное самообладание, изо всей силы наступила ему на ногу:

– Те, кто разрушает чужие браки, после смерти попадают в ады Загробного царства. Я все равно выйду замуж за Повелителя ночи!

Широкие листья банана колыхались на ветру, заслоняя нас от ослепительно яркого восходящего солнца. Тень падала на лицо Феникса и делала выражение его лица еще мрачнее. Он молчал, не перебивая меня. Ужасающее спокойствие! Наконец, Феникс тихо произнес:

– А если и попаду в ад, то что с того? – Он презрительно усмехнулся. – Разве есть хоть что-то в этом мире, чего бы я боялся?

У него такой переменчивый характер! Всего через мгновение