– Это все? – привыкшая к изобилию за столами правителей Къяра была поражена. – Ты издеваешься что ли надо мной?

– Нет, что Вы, Ваше чародейское сиятельство, – сидевшая напротив нее Лорилейна тут же вскочила и склонилась перед ней, напуганная ее раздраженным тоном. – Просто это обычная для меня и моего брата трапеза. А если Вы желаете что-то еще, скажите что, и я постараюсь, чтобы это для Вас приготовили.

– Да уж… – Къяра скривилась, – не делай добра, как говорится, и не окажешься в глупом положении… Ладно, обойдемся тем, что есть, сядь, – она сделала знак рукой. – Кстати, ты сказала, что это привычная для вас с братом еда. И где твой брат?

– Мой брат, это тот мальчишка, которого Вы повергли у входа в пещеру, а потом позволили унести, – вновь опускаясь на лавку, тихо проговорила та. – Сейчас он без сознания лежит в своей комнате.

– Так это твой братец мешал мне спасти от лавы твой народ. Ну и зачем он это, позволь узнать, делал?

– Не знаю. Возможно, думал, что Вы не спасаете, а наоборот перенаправляете к входу поток лавы и пытался помешать. Ведь вначале именно Вы свернули пространство так, что лава к входу хлынула.

– Он настолько глуп, что не понял, что если бы я хотела, чтобы лава залила все ваши лабиринты, то просто подождала бы немного, и все решилось бы само собой?

– У него переходный возраст. Он бескомпромиссен, амбициозен, и пока мудрость не его конек. По большому счету его поведение часто можно назвать глупым, но это скорее не от недостатка ума, а от недостатка опыта и еще от нежелания учиться ни на чем другом кроме собственных ошибок. Хотя и свои ошибки его не всегда учат, – грустно развела она руками.

– Он должен быть будущим правителем?

– Только в том случае если я умру раньше него, не оставив прямых наследников.

– Сдается мне, что это именно он открыл путь лаве, намереваясь с ее помощью уничтожить войско Тореса… Так?

– Да, – не стала лукавить Лорелейна.

– Он ищет славы и признания?

– Вряд ли. Похоже, у него другого выхода не было. Его захватили в плен.

– Как его захватили?

– Не знаю. Он без моего согласия отправился на разведку, а потом в ущелье вошло войско Тореса, и он был с ними, как пленник.

– Ладно. Уже не имеет значения с какой целью он все это устроил. Примем как данность, – Къяра поморщилась и, придвинув ближе к себе тарелку, принялась за еду.

Пока она ела, Лорелейна, сама к еде так и не притронувшаяся, не сводила с нее напряженного взгляда.

– Ну что так смотришь и сама не ешь? Надеешься, что отравлюсь? – повернувшись к ней, раздраженно спросила Къяра.

– Нет, что Вы, – поспешно цепляя вилкой и беря в рот кусок козьего сыра, проговорила та, – здесь ничего отравленного нет.

– Знаю. Но вдруг ты надеялась именно на это… Уж больно напряжен твой взгляд.

– Простите. Я просто искала момент, чтобы спросить и боялась… – она потупилась, нервно сцепив перед собой руки.

– Спрашивай. Я не кусаюсь.

– Мой брат… Он очнется?

– Без моего на то желания вряд ли… – ироничная усмешка тронула губы Къяры.

– Я могу хоть чем-то мотивировать Ваше желание снять с него чары? – теребя пальцы Лорилейна, устремила на нее взгляд полный немой мольбы.

– Обещанием следить за ним и сделать так, чтобы он больше ни перечить мне не смел, ни вредить. Потому что еще одна его выходка, подобная той, что была, и тебе придется забыть, что у тебя был брат. Так что если не сможешь заставить мальчика повиноваться, лучше оставь все как есть. Для него это будет безопаснее, я предупреждаю лишь раз.

– Я буду, буду следить. Он не посмеет более… Обещаю! – правительница гамаэльтов клятвенно вскинула вверх руку.

– Смотри… Не сдержишь обещания, навредишь не только ему, но и всему своему народу… Если твой братец хоть раз прогневает меня, расплатиться придется всем… – сурово сдвинула брови Къяра.

– Я буду очень стараться, чтобы он ничем не прогневал Вас, – прижав руки к груди тут же начала ее уверять Лорилейна.

– Что ж, тогда можешь идти будить своего брата, – Къяра взяла в руки стакан, стоящий перед ней, налила воды и, тихо выдохнув заклятье, протянула ей. – Смочи ему губы, и он придет в себя.

Голубые глаза девушки радостно заискрились и, выдохнув: «Благодарю», она взяла стакан и поспешно удалилась.

Пройдя мимо стражников, дежуривших у входа в спальню брата, Лорилейна приблизилась к его кровати и склонилась над ним. Затем осторожным движением влила немного воды из стакана в недвижные губы брата, и он тут же глубоко вздохнул и открыл глаза. Тонкие губы правительницы гамаэльтов тронула счастливая улыбка.

– С возвращением, Ренгальт.

– Я убил эту ведьму? – пристально вглядываясь в глаза сестры, с надеждой спросил он.

– Нет, – качнула она головой, и ее золотые локоны, качнувшись в такт, скрыли от него ее взгляд.

– Она сбежала? – осторожным движением он отвел ее волосы с лица.

– Нет, – повторила сестра и, нервно сглотнув, отвела взгляд. – Она здесь.

– Тогда почему ты и я живы?

Лорилейна нежно коснулась его плеча: – Пообещай, что выслушаешь, а потом примешь мою волю.

– Ты сдалась этой стерве и хочешь принудить меня к тому же? Так знай, этого не будет никогда! Лавой клянусь! – он резко приподнялся на кровати.

– Сначала выслушай! Клясться будешь потом!

Лорилейна с силой схватила его за плечо, но он тут же резким движением сбросил ее руку.

– Предательница!

– Кого я предала?

– Свой народ!

– Я-то его не предавала, я спасаю его. Это ты из-за своих глупых амбиций чуть не обрек его на полное уничтожение. Если бы не милость этой стервы, как ты ее назвал, все мы бы уже были погребены под слоем лавы!

– Уж лучше быть погребенным под слоем лавы, чем стать рабами!

– Кому лучше? Тебе? Тебе может и лучше, не стану спорить, а вот на счет остальных я сильно сомневаюсь! Может, спросим у народа, что он предпочтет? Потерпеть здесь некоторое время присутствие «этой стервы» или умереть. Открыть проход лаве никогда не поздно. Как думаешь, что они выберут, а? Мне кажется, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться.

– Да если все наши подданные такие трусы, как ты намекаешь, то лучше им и не жить! – его глаза зло сузились.

– Ах, как ты здорово все за них решил. Значит, ради твоих глупых амбиций они должны все выбрать смерть, и умереть в любом случае. Великолепно! А не