После папы сразу подтянулись и остальные. Фрид не растерялся. Букет презентовал маме, конфеты – тетке, а бутылку вина ловко перехватила бабуля, одобрительно цокнув языком. Судя по всему, моим родным Фрид понравился. А сам он держался в их обществе легко и свободно. Я украдкой перевела дух. Что ж, контакт налажен.

– Мау! – возмутился Мик тому, что на него не обращают внимания.

– Мое солнышко, – всплеснула руками мама. – Иди, я тебя поглажу.

Кот, конечно же, отправился получать свою порцию ласки, словно все собрались здесь исключительно ради него. И только после этого нас усадили за стол.

– Вы ведь совсем недавно в Свишене, – завела светскую беседу мама.

– Несколько недель, – кивнул Фрид. – Но уже кажется, будто целую жизнь.

– Уж не из-за Ружены ли? – усмехнулась тетка.

Я подарила ей укоризненный взгляд. Алисия любила поерничать и иногда могла становиться такой же ядовитой, как и ее кьюр – змея. Но Фрид не смутился.

– Да, из-за Ружены, – спокойно ответил он. – Так что я пришел сюда не только, что познакомиться с вами, но и заверить в самых серьезных намерениях.

– Похвально, – улыбнулся в усы дед.

Алисия открыла было рот, чтобы спросить что-то еще, но мама ткнула ее локтем в бок и подсунула кусок рулета.

– Не пихайся, – фыркнула тетка. – Мне интересно.

– Только не вздумай рассказывать Сесилии, – почти что приказала мама.

– Обижаешь. Все, что говорится и делается в семье, остается в семье.

– Мы очень рады, что у Ружены появился друг, – улыбнулась бабуля.

– Ну ба-а-а, – простонала я. – Сейчас Фрид подумает, что я нелюдимая бука, которая не умеет заводить друзей.

– Ну что, ты дорогая, – качнула головой бабушка. – Но согласись, твоя работа оставляет не слишком много времени для всего остального.

– Меня это не пугает, – заметил Фрид. – Я следователь и прекрасно понимаю, что такое служба.

– Хорошо, когда находишь человека, с которым ты на одной волне, – Алисия отсалютовала бокалом.

Беседа текла легко и неспешно. Мама явно передала всем мою просьбу, поэтому Фрида не спрашивали ни о Глиже, ни о его магии, ни о службе в целом. Мама рассказывала ему о городе, папа с дедом хвалили рыбалку, бабуля – местную кухню. Тетя то и дело отпускала ехидные шуточки, а Мик объелся и спал в кресле вместе с маминым кьюром.

Но когда папа с рыбалки плавно перешел к своей любимой работе, мне в голову пришла идея.

– Па-а-а, – протянула я. – А ты ведь всех своих учеников помнишь?

– Ну, не то чтобы всех, – усмехнулся папа. – Но многих.

– А помнишь Аарона Гетцеля и Альберта Дилингера?

– О да, – прищурился он.

– Какими они были в школе?

– Лучшие ученики, мечта всех девчонок и моя головная боль.

– Буянили? – уточнил Фрид.

– Нет. Но учителей доставали. Прогулять урок, который не нравится, а потом блестяще сдать эту же тему на следующем, увести весь класс на озеро, позвать на свидание сразу нескольких девушек и смотреть, как они выясняют отношения.

– Придурки малолетние, – емко охарактеризовала их Алисия.

– Но ведь остепенились же, – встала на защиту онах придурков бабуля. – У Аарона дело, он вовсю помогает отцу. Прекрасная супруга.

– Зато у Альберта... – неодобрительно прищурилась мама. – Ладно, не будем перемывать им кости. Иначе Фрид решит, что у нас тут семейство закоренелых сплетников.

– Ни в коем случае, – возразил Фрид. – То, что вы рассказываете, важно нам с Руженой.

– Правда? – удивилась мама.

– Да, – подтвердила я. – Так что продолжайте сплетничать, мы внимательно слушаем. Ты говорила про Альберта.

– А что про него говорить? Ветреный, непостоянный, легкомысленный. Но только в том, что касается женщин.

– Ничего, Альберту уже прищемили хвост, – фыркнула тетя. – Отец поставил ему ультиматум: определиться с невестой до конца осени или идти на вольные хлеба.

– До конца осени – приличный срок.

– Старшему Дилингеру тоже не хочется в невестки абы кого. – Сам он предлагает сыну кандидатуры Стефании или Анны Рузек.

– Пф-ф-ф, – я чуть не подавилась соком. – Стефания за него точно не пойдет. Она же не идиотка.

– И за что же Дилингер так ополчился на сына? – негромко спросил Фрид.

– За неудачно окончившийся загул, – Алисия озвучила мне то же, что и подруга. – Очередная пассия не слишком далекого ума решила повесить на него ребенка. Естественно, старший Дилингер взбесился. Но я могу сказать, что внушение сработало. Альберт притих и действительно собирается остепениться.

Мы с Фридом переглянулись. Правда ли это или просто удобная версия для окружающих, призванная скрыть за собой гораздо более серьезные проступки?

– Альберту стоило бы брать пример со всего брата, с Людвига, – неожиданно заявила бабушка. – Вот уж где и мозги, и характер, и никакой ветрености.

– Ты знаешь Людвига? – удивилась я. – Откуда?

– Он почти два года стажировался у нас в лечебнице, – огорошила она.

– В лечебнице? – переспросил Фрид.

– Бабушка – зверолекарь в лечебнице у госпожи Нодрак. Помнишь, я говорила?

– Помню, – медленно кивнул он. – Значит, Людвиг Дилингер стажировался в лечебнице для животных?

– Да.

– Но зачем ему это? – изумилась я.

– Года два назад Людвиг решил, что хочет попробовать нечто, очень сильно отличное от семейного дела. В Карендорф его отец не отпустил, и Людвиг решил устроиться к нам, ассистентом лекаря.

– И как? – спросила я, толком еще не понимая, зачем.

– Проработал у нас больше года. Мы с Сеселией были очень довольны. Толковый, исполнительный, задавал вопросы, искренне пытался во всем разобраться, а не просто отбывал повинность.

– Почему же ушел? И когда? – нахмурился Фрид.

– Ушел в начале нынешнего года. Сказал, что все же вернется к виноделию. Я даже не удивилась, если честно. Старший Дилингер всегда умел настаивать на своем, и даже то, что он позволил сыну вильнуть хвостом, ничего не значило.

– Не знала такого про Людвига, – растерянно пробормотала мама.

– Он тоже не дурак, – папа пожал плечами. – Пусть и не так заметен на фоне своего яркого брата.

– Раз Людвиг